Награда Бешеного
Шрифт:
— Держитесь друг за друга: я знаю дорогу! — прошептал инициатор.
Вскоре они оказались в каком-то темном помещении. По запаху Воронов догадался: механические мастерские или гараж. Через Секунду проводник включил лампу-переноску, еще несколько секунд ушло на поиски нужных инструментов. Наконец наручники перепилили и сняли.
— Вот и все! Чем еще можем быть полезны, госпожа Светлана? — спросил один из боевиков и выжидающе уставился на девушку.
— Спасибо, все отлично! — Лана открыла сумочку, вытащила пачку стодолларовых
— Спасибо, госпожа. Если что, обращайтесь.
— Непременно! — кивнула девушка.
— Что теперь? — Воронов все никак не мог прийти в себя от столь неожиданного освобождения.
— Во-первых, выходим из гаража, во-вторых, садимся в машину и, в-третьих, быстренько отправляемся в путь, — ответила девушка.
— И куда же? К вам?
— Что вы, ведь именно там вас и схватили! Я все видела в окно! — Лана и здесь, оставшись с Вороновым один на один, зная о различных хитростях Рассказова, продолжала действовать по его плану. — Нет, мы сейчас отправимся в ваш отель. Надеюсь, номер за вами еще сохранился?
— Да, он оплачен на неделю вперед. — Воронов ничего не понимал, но ощущал какую-то недосказанность в действиях девушки и решил спокойно следовать ее указаниям.
— Отлично! Тогда вперед!
И даже в машине она прижала палец к губам, чем еще больше удивила Воронова. По пути в отель девушка решилась лишь на небольшой разговор, который, если и прослушивался, не мог им навредить.
— Вы, вероятно, удивлены тем, что я помогла вам выбраться из заточения?
— Действительно удивлен, — осторожно заметил Воронов.
— Все очень просто: вас схватили в моем доме, и я просто сочла своим долгом помочь вам. Ведь не посади вы меня в свою машину, с вами ничего подобного не случилось бы, не так ли?
— Ну уж…
— Во всяком случае, это случилось бы не в моем доме и я не чувствовала бы себя виноватой!
И только оказавшись в его номере, Лана призналась:
— Извините меня, Андрей, но я и есть та самая Лана, в которую, если верить вашим словам, вы были когда-то влюблены. — Она виновато опустила глаза.
— Лана? — У Воронова так вытянулось лицо, что она даже испугалась.
— Неужели вы не догадывались, Андрей? В какой-то момент я подумала, что вы уже все знаете. — Она смущенно улыбнулась и взяла его за руку. — А это правда, что вы сказали тогда в машине?
— О том, что вы мне понравились с первого взгляда? Правда! — Он тоже почему-то смутился. — Но вы же уехали с Григорием Марковичем?!
— Дура была, потому и уехала. Хорошей жизни захотелось! Думала, что смогу привыкнуть. Оказывается, нет. — Лана тяжело вздохнула.
— А Рассказов?
— Рассказов… — Лана брезгливо поморщилась. — Именно Рассказов и помог мне избавиться от домогательств Григория Марковича, а потом его убили. Рассказов предложил на него работать… Что мне еще оставалось? Ни денег, ни
— Но почему вы стреляли в него? Он так и не понял. Ему казалось, вы любили его! И вдруг стреляли?!
— Мне тоже казалось, что любила… — Она немного помолчала, потом заговорила горячо, быстро, словно пытаясь доказать что-то самой себе:
— Как вы не понимаете? Я все время купалась в мерзости, вращалась среди пошлых и отвратительных людей, у которых нет ничего святого, кроме денег… И вдруг передо мной, словно принц на белом коне, Савелий! Такой чистый, воздушный, открытый — одним словом, правильный и влюбленный! Как я могла упустить шанс прикоснуться к этой чистоте? Он для меня был источником живой воды! Тогда мне показалось, что стоит только прикоснуться к этому источнику — и я сама стану такой же чистой и непорочной! А когда пришлось делать выбор, я просто испугалась! Я видела, что у Савелия бронежилет и, конечно же, стреляла в него, стараясь не попасть в открытые места. Нет-нет, не подумайте, пожалуйста, что я ищу оправданий! Нет, я до конца дней своих не прощу себе, что стреляла в него? Ведь он так и не узнал, что я стреляла для того, чтобы он остался жив! Не выстрели я тогда, Григорий Маркович убил бы и его и меня!
— Выходит, спасая меня, вы решили искупить свою вину перед Савелием? Вы представляете, какой опасности вы себя подвергаете?
— Пока никакой! — Лана улыбнулась.
— Не понял. То есть как это — пока?
— Пока вы меня не выдадите!
— Кому? — воскликнул Воронов.
— Рассказову!
— Ничего не понимаю. При чем здесь Рассказов?
— План вашего освобождения принадлежит лично Рассказову!
— Рассказову?!!
– Воронов даже вскочил со стула. — Либо у меня что-то с головой, либо… — Он потер лоб.
— Нет-нет, с моей головой все в порядке. — Лана виновато вздохнула. — Встреча на дороге не была случайной, я действительно должна была войти с вами в контакт, привести к себе домой, дать специальный наркотик и все выяснить. Но Рассказов вдруг изменил план и приказал своим людям захватить вас, чтобы самому попытаться разговорить вас, но что-то у него не вышло, и он решил вернуться к первоначальному варианту. А чтобы у вас не возникло никаких подозрений на мой счет, он и придумал этакое дерзкое вызволение из плена.
— Но почему вы мне все это говорите? Это тоже часть плана? — нахмурился Воронов.
— Господи! Вы же такой умный! И Савелий это не раз говорил. Я давно уже приняла решение и вожу Рассказова за нос: он и не подозревает, что действует не по своей, а по моей, точнее сказать, по нашей схеме!
— Нашей? — На миг Воронов снова подумал, что объявился Савелий, и едва не назвал его имя вслух.
— Ну да, нашей: моей и вашего приятеля Дональда Шеппарда?
— Вы с ним знакомы?
— Он появился у меня сразу же после вашего пленения.