Награда Бешеного

Доценко Виктор Николаевич

После тщательного отбора кандидатур руководство юридической фирмы приняло не совсем стандартное решение: приставить к русской девочке в качестве опекуна Эммануэла Элсуорда, известного в некоторых кругах под кличкой Длинноногая Эмми. Как вы, верно, догадались, Эммануэл был «голубым», а потому никак не мог представлять угрозу для девушки. Сыграло ему на руку и хорошее знание русского языка.

Не успели Розочка с тетей попасть в «кишку», как перед ними вырос стройный молодой человек лет двадцати пяти, с благообразным симпатичным лицом явно со следами макияжа.

— Госпожа

Данилова? — с голливудской улыбкой спросил он по-русски с едва уловимым акцентом.

— Да, я Роза Данилова, а это моя тетя — Панфилова Зинаида Александровна. — Розочка старалась держаться независимо. — А вы кто?

— Меня зовут Эммануэл Элсуорд! Я представитель юридической фирмы, которая приложит все силы, чтобы ваше пребывание в Америке стало не только полезным, но и приятным! Я, как бы это поточнее выразиться, кто-то вроде вашего личного поверенного, а если еще точнее, то ваш покорный слуга и готов отныне выполнять любые ваши пожелания. — Он застыл в полупоклоне, а говорил так томно, что если бы Розочка закрыла глаза, то ей бы показалось, что она разговаривает с молоденькой девушкой.

— Эммануэль? — с трудом сдерживая смех, переспросила Розочка. — Я смотрела фильм с таким названием и прекрасно помню, что это женское имя!

— Вы почти угадали, — жеманно отозвался Эммануэл. — Для мужчин это редкое имя. Дело в том, что мой папа, очень хотел, чтобы родилась девочка, и заранее придумал это имя, а родился я! — он вздохнул с явным огорчением. — И теперь, чтобы не огорчать его, приходится соперничать с природой.

— Как это? — не поняла тетя Зина, но Розочка пихнула ее локтем в бок, успев шепнуть при этом:

— Зинуля, дорогая, я тебе потом объясню!

— Если вы боитесь меня смутить, то это совсем напрасно, впрочем благодарю! — Эммануэл совсем по-женски взмахнул своими наманикюренними пальцами. — Я «голубой» и нисколько не стыжусь этого! Надеюсь, вас не беспокоит, что я совершенно безразличен к женскому полу? — с явным намеком спросил он Зинаиду Александровну.

Здесь нужно отдать должное природной сообразительности русской женщины. Если в первый момент, увидев перед собой смазливого молодого человека, она обеспокоилась за племянницу, то, услышав, что он другой ориентации, мгновенно успокоилась и с достоинством ответила:

— Меня совершенно не волнует ваша личная жизнь: главное, чтобы моей девочке было хорощо!

— Прекрасный ответ, мэм! Мне кажется, мы с вами станем хорошими подружками?! — Он хихикнул.

— А мое мнение вас не интересует? — чуть капризно спросила Роза.

— Прежде всего ваше, госпожа Роза! Но вас я не имею права спрашивать о таких вещах.

— В таком случае я сама отвечу! — проговорила она, не обращая внимания на красноречивые взгляды тети. — Мне… Мне так забавно видеть рядом с собой «го…», мужчину с другими привязанностями!

— Спасибо, госпожа! — прочувствованно произнес Эммануэл.

— За что? — удивилась Розочка.

— За то, что не уволили меня. Видите ли, не все могут спокойно выносить общество гея, а я очень дорожу своей работой.

— Пустяки! — отмахнулась Розочка. — Но как мне вас называть? Эммануэль — так

длинно!

— Если не возражаете, то можно звать просто Эмми! — лукаво улыбнулся он.

— Отлично, Эмми! Мы что, так и будем здесь стоять?

— О, извините, пожалуйста! — по-бабьи всплеснув руками, проговорил Эммануэл. — Давайте сюда багажные квитанции! Я сейчас получу ваш багаж!

— А нам что делать? — насторожилась Зинаида Александровна.

— Вам? — Он на мгновение задумался. — Вы извините, я так давно не имел дел с иностранцами. Вам же еще таможенный контроль пройти надо. Итак, багаж придется получать всем имеете. Это ваши сумки? — кивнул он на огромные спортивные сумки у их ног.

— Да!

— Отлично! — ничуть не смутившись, воскликнул Эммануэл, после чего легко подхватил сумки и с веселым задором выкрикнул: — Дамы, за мной!

Несмотря на видимую хрупкость, Эммануэль оказался довольно сильным и выносливым парнем: во всяком случае, тащил огромные сумки легко и даже с каким-то изяществом. Розочка с улыбкой подхватила тетю под руку, и они двинулись за «носильщиком».

— Ну, тетя, как тебе наш не очень проверенный поверенный?

— Вроде ничего. — Зинаида Александровна почему-то покраснела.

— И ничего-то у тебя не выйдет! — усмехнулась девушка.

— О чем это ты?

— Признайся, он же тебе понравился, — прошептала ей на ухо Розочка.

— Как тебе не стыдно! — Женщина моментально вспыхнула. — Говорить такое родной тетке?!

— А что особенного? Дело-то житейское! Ну и что, что «голубой», зато красавчик!

— Ай-ай-ай! — Зинаида Александровна, похоже, завелась не на шутку.

Дело в том, что замужество было больным вопросом для тети, а Розочка постоянно подтрунивала, приписывая ей любого мужчину, который только попадался им на пути. Это мог быть и продавец на рынке или в магазине, и таксист, подвозивший их до дома, и просто прохожий, имевший неосторожность взглянуть на Зинаиду Александровну.

Как ни странно, но когда умерла ее мама, Зинаида Александровна, погоревав несколько недель, однажды решительно взглянула на себя в зеркало и дала себе слово с этой минуты всерьез заняться своей внешностью и фигурой. В то время ей было всего тридцать восемь лет, а выглядела она на все сорок пять. И не только потому, что никогда не уделяла внимания фигуре, а потому, что ей всегда было абсолютно все равно, как она выглядит, одевается и обувается. Она и в молодости почти не признавала косметики, а уж сейчас и подавно не красилась.

И тому были причины. Ее старшая огненнорыжеволосая сестра Шурочка тоже никогда не употребляла косметики, однако в любой компании любой свободный мужчина всегда западал именно на нее, а не на Зинаиду. Странный и удивительный феномен не только для Зинаиды, но и для всех окружающих и даже для самого претендента.

Так вот и получилось с Сергеем, отцом Розочки. Зинаида и познакомилась-то с ним первой, но на горизонте появилась Шурочка… Он тотчас оказался у ее ног, и вскоре они поженились. Этот случай Зинаида переживала очень остро, тем не менее никогда и ни в чем не винила сестренку и даже не завидовала ей.