Нахалка
Шрифт:
— Пап, а что-то более редкое для этого края?
— Палатку по типу Normal Буран! — сходу предложил глава семейства. На укоризненный взгляд мамы спокойно пояснил. — У них явно дешевле, да и качество европейское.
— Тебе обязательно нужна ветроустойчивая палатка для скалолазов?
— А что? Залезем с кадрами на рыбалке греться… — начал вдохновенно папа.
— Ага, и никакой мороз домой из леса не выгонит. — Согласилась я. — Так что ты сказал мормышки и … как вторые называются?
— Панагры. —
— А может не надо? — нетактично намекаю на коньяк.
— Надо, — ответил папа, — она от халата не откажется.
— Аааааа. Понятно. — Тихо добавляю. — Спорить бестолку.
Чем вызвала мамину улыбку.
— Мам, ты еще подумай, я позвоню оттуда, скажешь. Хорошо?
— Хорошо.
— Маленькая принцесса, ваши пожелания? — я растормошила на моих коленях притихшую Соню.
Кроха, расцепив пальчики, пару раз сжала и разжала ручки, — бабачь… ки!
— Понравились?
— Очень. — Подтвердила мама.
Пришлось согласиться. — Бабочки, так бабочки! А с прошлыми что случилось?
— Отлетали. Отец грозился на булавки наколоть, но руки не дошли.
— Ничего, найдем вечно живущих бабочек! Да, кроха?
— Да.
Такси приехало вскоре. На прощание расцеловала родителей и обняла кроху. Пора! Махнув им на прощание забралась в авто и обернулась. Уменьшающиеся родные фигурки, стоящие на крыльце уютного домика и машущая ручками Соня запечатлелись в памяти.
Отогнать набежавшую грусть сразу не получилось. Но я боролась за солнечное настроение, и оно с трудом, но все же заиграло. Так что, встретив задумчивого МЧ, я улыбалась, предчувствуя одно из самых невероятных моих приключений.
Мы прошли регистрацию и заняли места в самолете. Выглядел он «не ахти» и был задумчив. Я решила дать ему время на размышления и уткнулась взглядом в иллюминатор. У мужчин бывает легкий ступор, когда они мысленно забредают в «комнату для ничего» и долго оттуда не выходят. Спросишь у такого задумчивого — «о чем ты думаешь?» И непременно получишь ответ — «ни о чем».
Поэтому свои вздохи, ахи и ухтышки я проглотила, не озвучивая за весь процесс взлета. Из-за накала ощущений, возникших при первых движениях самолета, пропустила рассказ стюардессы о мерах безопасности на борту. А потом уши заложило, так что спрашивать или рассказывать о чем-либо не имело смысла.
К счастью мое восторженное от полета молчание он вскоре прервал. Правда, совершенно неожиданным предложением.
— Нам нужно придумать историю встречи и воссоединения. — Улыбнулся МЧ. — Есть идеи?
— Пока нет, зато есть время. До окончания полета пять часов, успеется.
Кивнул, затем спросил.
— Для общей осведомленности мне следует
— Ммм…
— Готов ответить на вопросы. — Блеснул он щедростью своей. Кажется, совершенно не понимая, что нарвется на допрос с пристрастием. Полет обещает стать интересным.
— Пробел есть и не один. Условимся так, на некорректные вопросы не обижаться и отвечать.
— Чувствую себя на допросе.
Поздняк метаться, ты только что дал согласие! — Чуть было не возразила я. И вслух добавила. — Он еще не начался.
Прикинула список вопросов, который мы так и не осветили, выделила главные, прочистила горло и миролюбиво начала подкрадываться к интересующему меня.
— Ты не говорил о своих родных. Ни слова. Считаешь, я не должна знать?
— Нет.
— Что нет?
— Не считаю.
— Тогда…
— Сестра и племянница, отец, бабушка и дедушка со стороны отца, тетя и… дядя.
— И что значит значительная пауза перед словом дядя?
— Что я с ним не вижусь.
— Были причины?
— Они и сейчас остаются. — Он резко поправил прическу, проведя рукой ото лба к затылку. Жест раздражения в его случае — это сигнал, что тема о родных сворачивается.
— А сколько племяшке?
— Семь.
— Когда в последний раз ты ее видел.
— Очень… давно. Они на Украине, я там с недавних пор редкий гость.
С недавних пор? Нужно сделать зарубку в памяти, и выяснить, что это значит.
— Ты родился на…
— Да. Украина моя малая родина. Удивлена?
— Смущена. Я тебе иные корни приписывала.
— Какие?
— Немецкие. Русский немец из Англии. Так промахнуться только я могла.
— Ну почему же. Немецкие гены во мне точно присутствуют, так же как и украинские, а если быть откровенным — еврейские в основном.
Я начала тихо похохатывать.
— Чему ты смеешься?
— Да, так…
— Нет, рассказывай.
— Представила, как из-под плена килограмма барбарисок из коробки вылетают две бабочки-капустницы.
— А что на дне? — улыбнулся он. — Талоны на проезд в метро?
— Да… — похохатывание стало усиливаться и напоминать плачь.
— Тихо-тихо, — МЧ погладил мои трясущиеся плечи, — Если ты так хочешь, куплю я тебе проездные, слово даю. На два года вперед со скидкой в 0,5 процентов.
Он подмигнул и прижал палец к губам. Ему легко такие знаки подавать, он не я. Это у меня воображение картину рисует маслом, так что молчать сложно. Отсмеялась, отдышалась, задаю следующий вопрос.
— Почему ты не женат? Не могу сказать, что это плохо. — Положив руку на сердце, признала я. — У меня теперь прекрасный, действительно прекрасный мужчина в качестве верного любовника. — Щелкнула Макса по носу. — И все же любопытство одолевает.