Находка Шторма

Тоул Саманта

– Конечно. Я возьму одну, когда мы доберемся до отеля. Он совсем рядом, буквально в нескольких минутах ходьбы.

Дальше мы идем рядом в тишине. Если не считать моих нелегких мыслей, это действительно хорошая прогулка. Мы проходим мимо пары человек. Один выгуливает собаку, которую малышка останавливается погладить, а второй бегает трусцой. Они оба приветствуют Стиви по имени. Она явно нравится людям в этом городе. А кому она может не понравиться? Она потрясающая.

Я вижу брошенные на меня взгляды, но это понятно, я для них

незнакомец. Или же из-за того, что на мне куртка, под которой ничего нет. Я хочу закурить. Мои пальцы крутят пачку сигарет у меня в кармане. Но я не хочу расстраивать Стиви. Хотя выводить ее из себя довольно забавно.

– Не возражаешь, если я закурю? – решаюсь наконец спросить ее.

– Я не против. Но те месяцы жизни, которые ты отнимешь у меня, будут возражать. И обитатель океана, которого убьет твой окурок, тоже вряд ли обрадуется. Но если тебе нестерпимо хочется курить, то пожалуйста.

Я ухмыляюсь. Она может много чего сказать по этому поводу, примерное содержание речи мне уже известно. Странно, но я получаю удовольствие от ее упреков? У меня явно есть проблемы.

– Откуда ты знаешь, что это будет он?

– Кто?

– Рыба. Это может быть она, – поддразниваю ее.

– Еще хуже, потому что она может быть беременна рыбьими детенышами, и ты убьешь всех этих невинных младенцев. Как ты спишь по ночам?

Я смотрю на нее сверху вниз, и веселье в ее глазах – это все, что мне требуется увидеть прямо сейчас. Ну, если не считать ее обнаженного тела, извивающегося под моим.

– Обычно голым, – отвечаю ей, желая обескуражить и развеселить ее. И я делаю и то, и другое.

Смех вырывается из ее груди, но лицо заливает краска смущения. Не то чтобы я долго пялился на ее грудь. Кого я обманываю? Конечно, пялился. У нее большие сиськи. И пока рассматривал их, заметил, что ее грудь краснеет, когда она смущается. Мне просто интересно, она так же краснеет, когда кончает?

–Тебе надо знать, – говорит она, прерывая мои жутко извращенные мысли о ней, – в отеле нельзя курить, если это для тебя проблема...

– Это не проблема, – обрываю ее. Я смотрю на нее сверху вниз, ей приходится задирать голову вверх. – Честное слово, – заверяю ее.

Мы замолкаем, и мне это не нравится. Мне хочется продолжать разговор, чтобы и дальше наслаждаться ее голосом.

– Значит, ты прожила здесь всю свою жизнь? – спрашиваю я.

– Да. Все мои двадцать четыре года прошли здесь.

–Так тебе двадцать четыре года? Мне тоже.

– Вот как. Я думала, ты старше.

Я смеюсь.

– Не знаю, считать это комплиментом или нет.

– Разве это комплимент, когда кто-то говорит, что ты выглядишь старше своих лет? – в ответ на мой возмущенный взгляд она смеется. – Я шучу! Это не из-за твоего лица. Это просто потому, что ты такой чертовски большой.

– Я большой. – Я выпячиваю грудь.

– Или, когда кто-то ездит на такой машине, как твоя, и у кого куча денег, думаю,

я просто ожидаю, что он будет старше. Или же ты вырос в богатой, но, судя по тому, как воспитан, правильной семье.

– Ты знаешь много богатых детей? – спрашиваю я ее, поддразнивая.

Она морщит нос в раздумье, и это чертовски восхитительно. Она очаровательна. И с каких это пор я начал думать, что женщины очаровательны? Определенно, с тех пор, как встретил ее.

– Нет. Только богатого парня без майки, у которого ужасный вкус в музыке.

– Ты даже не знаешь, какую музыку я люблю. – Я смеюсь. – Так откуда ты знаешь, что это ужасно?

– Неправда. Я знаю, что ты любишь хеви-металл восьмидесятых.

Верно. Я киваю.

– Итак, что еще тебе нравится?

Ты. Эта мысль поражает меня.

– Мне нравится... Джастин Бибер.

Я улыбаюсь ей, и она фыркает от смеха. Опять же, чертовски восхитительно.

– Но, серьезно, я люблю металл, – говорю я ей, пытаясь вспомнить другие группы, о которых она могла бы знать. – «Led Zeppelin»³⁷, «Black Sabbath»³⁸, «AC/DC», – ты ведь слышала о них? Они украшали восьмидесятые годы.

Она бросает на меня взгляд.

– Я слышала о них.

– А о более современных группах? Ну, тех, что появились в девяностые – «Avenged Sevenfold»³⁹, «Slipknot»⁴⁰, «Five Finger Death Punch»⁴¹?

Она качает головой.

– Ты действительно ничего не слушаешь, кроме музыки восьмидесятых?

Она бросает на меня взгляд.

– Там действительно есть группа под названием «Five Finger Death Punch⁴²»?

Я смеюсь.

– Да. Ужасное название, но отличная музыка. Я как-нибудь сыграю ее для тебя.

– Хочешь послушать Мадонну вместе со мной?

– Ну, я никогда не имел ничего против Мадонны.

– Неужели? – у нее все лицо светится.

– Просто к твоему сведению, ты же знаешь, что Мадонна сделала кучу классной музыки после восьмидесятых?

– Я в курсе, – чопорно говорит она. – Мне просто нравятся ее ранние песни.

– Мне очень нравится ее эротический образ.

– Конечно, нравится. – Она закатывает глаза, и я смеюсь.

– Значит, ты признаешь, что знаешь еще о кое-какой музыке?

– Я никогда не говорила, что не знаю о ней, я просто не слушаю ее.

Остается только радоваться, значит, она на самом деле ничего не знает обо мне.

– Так ты из Лос-Анджелеса? – спрашивает Стиви меня через минуту.

О, да, я сказал это, когда мы вернулись в гараж.

– Да. – Можно было бы остановиться на этом, но мои губы продолжают двигаться. – Но я родился в Куинсе⁴³, а в Лос-Анджелес переехал, когда мне было тринадцать.

– Когда тебя усыновили? – спрашивает она чуть тише.