Наиль. Свадьба
Шрифт:
«Тварь! Предатель! Ненавижу!» звенит в ушах голос Олега. Мы тогда яростно подрались.
О нет, мы убивали друг друга. Если бы Петрович нас не разнял…
Мой дракон… как же он не вовремя проснулся. Его первое пробуждение совпало с моим потрясением. Ненависть друга, коварство одноклассницы. О, ее длинный язык, что молол и собирает в одну кучу факты, домыслы, слухи и всё это сверху щедро поливал наглым, подлым враньем.
Девчонка разбила нашу дружбу.
Смешно и одновременно ужасно понимать какой смехотворный
Зачем Лизка наговорила про меня кучу гадостей? Надеялась, что я сразу же прибегу к ней? Чушь полная!
Отомстила за мое равнодушие? Возможно.
Но Олег то чего повелся? Сдалась она ему! Не верю, что у него были к ней сильные чувства. И всё же он ревновал.
И было бы к кому! Бред. Мне эта Лизка и даром не нужна. Пипец, я даже заплатил бы, чтобы никогда не видеть ее в своей жизни.
Ох, не в подходящий момент зверь проснулся во мне.
Я не мог контролировать его и жажду убийства. Хах, контроль… Тогда я даже не знал, что он во мне есть!
Но догадывался, что со мной что-то не так. Иначе бы это хлесткое слово «тварь» голосом друга не ранило так глубоко.
Я склонился над газоном, держась за дерево. Очень хотелось бы, чтобы тошнота прошла и меня, наконец, вырвало всем этим комком страха, ненависти, обиды.
Вода льется мне на голову и становится легче.
Да, в тот момент Петрович оказался рядом. Но теперь его нет даже в этом мире. Кто остановит драку?
Ох, всё это было давно и не повториться.
Подлая Лиза далеко. И я больше не дракон.
Выдыхаю. Умываюсь.
— Тебе лучше? — спрашивает Алиса.
— Д-да.
— Тогда поехали? — тихо предлагает она.
— Н-нет.
— Это из-за моих слов?
Молчу. Потом киваю.
— Илька… — растерялась она. — Я же пошутила… Не буду я тебя душить. Это просто игра такая. Ролевая… Я типа ловлю тебя на не хорошем и наказываю... Илька, я пошутила. Прости.
— «Игра»? Вот из-за таких шуточек потом люди умирают… — возмущен и ошарашен.
Блэт, какие же мы разные. Ей значит нравится играть в ревность? Придумать на пустом месте измену… Так что ли?
Или это я всё придумал и она говорила про другое? Мысли путаются, плохо соображаю.
Смотрю на землю под ногами. Зеленые ростки пробивают себе дорогу в заброшенной клумбе. И которую я просто чудом не потоптал. Присаживаюсь на корточки и глажу эти упругие доказательства того, что жизнь пробьет себе дорогу даже через мусор.
— Первые крокусы, — говорит Алиса и повторяет мое движение. И над этими цветами мы сплетаем наши пальцы и я целую их.
— Прости, — шепчет она. — Мне показалось что тебе понравилось такая игра с доминированием… там в номере… помнишь?
— Угум, помню. Да, понравилось. Только меня выносит от дикого сочетания
— Тю, — тихо фыркнуло она. — От этого всех выносит.
Охранник привлек к себе внимание, громко топая по тротуару. А я и не заметил, когда Сергей покинул машину.
— Держи, — кинул он мне блистер с таблетками. — От укачивания.
— Спасибо, — киваю и закидываю в рот сразу парочку. Меня все же мутит, но терпимо.
Кажется папа Алисы остановил машину, думая, что меня укачивает и отправил охранника в аптеку.
Ну ок, меньше вопросов.
И всё же тут определенно что-то было не так...
Глава 28 Сияние. Варенье из одуванчиков
Пятница, 13ч
Сияние улыбок, блеск бриллиантов, сверкание блесток на платье. Озаряющая своим великолепием пара молодоженов прибыла в загс.
Нервная администратор Дворца бракосочетаний остудила их счастье бюрократической проволочкой:
— У нас форс-мажор и все регистрации задерживаются.
— Как долго? — деловито уточнил Валерий Никанорович.
— Десять-пятнадцать минут, — приукрасила администраторша.
— Тридцать-сорок, — перевела на реальные цифры Алиса.
— Вы можете разместиться в холле на диванчике, — натянуто улыбнулась работник загса.
— Размещайтесь, — скомандовал Валерий молодым, а затем охраннику: — Соколов, проследи. Решу пару дел, — снизошел до объяснений этот очень занятый бизнесмен и убыл на лимузине.
Молодые оглядели дворцовый зал.
Всё как положено: хрустальные люстры блестят, мраморный пол сияет, фотографы сверкают вспышками, успевая брать заказ на фото.
Охранник Соловьев остался возле двери. Его поза считалась как «враг не пройдет и молодые отсюда не сбегут».
Наиль пошутил:
— А прыжок на месте будет считаться попыткой улететь?
— Брачующихся не выпускать, при попытке бегства — стрелять по ногам, — пошутил мрачно Соловьев.
Наиль издал громкий и горестный стон.
— Ты садист, — плаксиво сказал он и забрался на диванчик с ногами. Защитным жестом обнял свои любимые нижние конечности руками.
— Ой, танцоров по ногам? — также испуганно подхватила Алиса. — Лучше в голову! — и повторила за Наилем, сев рядом в такую же позу.
—Yabai… — растерялся сначала брат Алисы, но потом сообразил. Встал перед ними, раскрыв полы пиджака, как плащ эксгибициониста: — Я закрою вас от пуль.
Алиса показала ему жест «круто».
— Клоуны, — покачал головой Соловьев.