Наим. Книга 1. Жемчужный венец
Шрифт:
Они проработали до заката почти в полной тишине, затем Наим не выдержал:
– А зачем тебе два выхода?
– Для безопасности.
Наим внимательно посмотрел на женщину.
– А в каком типе опасности может помочь двойной вход?
– Наше гнездо разрушили шепоны – тихо ответила Коана. – Шепон ворвался в гнездо и съел все яйца. Мой муж попытался защитить наших будущих детей и шепон его тоже убил… – ее вздох больше был похож на всхлип – … и тоже съел. Я даже похоронить не смогла моего любимого…
Из ее огромных глаз вдруг хлынули слезы. Наим
Наим не знал, что делать. Он растерялся. Но спустя минуту, оглянулся на мгновение по сторонам, потом решил: «да наплевать» и шагнул к вдове, осторожно обняв ее за плечи, привлек к своей груди. Она не сопротивлялась, горько рыдая. Коана почни ничего вокруг не видела. Через мгновение Наим ощутил, что ауара прижалась к его груди, продолжая плакать.
Так они стояли довольно долго. Соседи только удивленно поглядывали на эту молчаливую пару, построивших гнездо лишь до половины. Но никто не мог разглядеть, что же они делают? Густая листва скрывала молодых ауров почти полностью, поэтому соседям было еще больше интересно, чем же занимаются эти двое, стоящих так близко друг ко другу?
Когда Коана успокоилась, она смущенно сделала шаг назад.
– Прости, я не должна была давать волю чувствам.
– А как жить, если не давать им волю? – усмехнулся молодой композитор.
– Жить как я жила в последнее время – опустила глаза ауара.
– Это не жизнь. Это выживание – горько усмехнулся он – в последнее время, когда вирус погубил так много домов и детей я тоже перестал давать волю чувствам, чтобы не умереть от горя. Я не мог писать, даже дышать иногда было трудно.
– Писать, что?
– Музыку… А, ты не знала, что я композитор? – удивился Наим. Он уже привык, что его все знают.
– Нет. Не знала – улыбнулась ауара сквозь просыхающие слезы – значит я могу гордиться, что композитор помогал мне строить гнездо?
– Можешь – рассмеялся Наим – если ничего не развалится.
– Не прибедняйся. Ты очень хорошо работаешь, я поэтому догадалась, что это не первое твое гнездо – Коана взяла свежий прут и продолжила работу.
Молодой аур был рад приступить к делу, чтобы не испытывать неловкости от их случайных объятий. Он не хотел признаваться даже самому себе, что ее огромные, чистые глаза с мокрыми ресницами, мягкий пушок на щечках и переносице, нежные, четко очерченные губы так близко к его лицу, вызвали у него легкое головокружение.
Наим едва справился с собой, чтобы не задержать взгляд на ее красивом лице, не вдыхать с наслаждением легкий аромат неизвестных цветов, которыми она натерла свою шерстку. Чтобы вовремя отпустить ее плечи, не задержав их даже на секунду лишнюю. Ведь он только сегодня утром обещал ей, что не будет пытаться ухаживать. Наим ненавидел себя в эту минуту. Он не ожидал, что может в мгновение потерять голову.
Поэтому заняться работой было просто идеальным решением, до которого
Коана уже пожалела о минутной слабости, хотя была очень благодарна своему нежданно появившемуся помощнику, что тот не воспользовался ее слезами и не попытался прижать к себе больше, чем позволяло обычное сочувствие.
До конца дня они общались только на простые темы, напрямую связанные с их работой. Работа спорилась. Коана четко знала, чего хочет и уже строила свое гнездо вместе с погибшим мужем. Наим тоже не был новичком в этом деле.
Молодой аур не стал рассказывать, что вынужден был строить свое собственное гнездо потому что гнездо родителей разрушил смерч, когда он только написал свою первую музыку, и родители не успели вылететь из него. Два его брата построили одно гнездо на двоих и сейчас до сих пор жили вдвоем. Но Наима они никогда не понимали и считали странным и только родители всегда защищали его от нападок братьев. После трагедии Наим не хотел портить себе самому жизнь и построил свое гнездо сам, без помощницы, как было принято.
С тех пор Наим жил один, что считалось странным у его племени. Родители всегда только достраивали отделения гнезда для подрастающих детей. Дети строили свои гнезда только тогда, когда заводили семью, чтобы вдвоем строить место, где будут потом растить детей.
Место для будущих детей мать всегда вила сама, затем несла столько яиц, сколько было заложено в ее генах. Кожаные круглые мешочки, покрытые густой шерсткой, не нуждались в том, чтобы их грели. Они лежали в колыбели, и спустя два месяца из них появлялись дети. Дети в семьях всегда все были одного возраста, ауара могла снести яйца только один раз в жизни.
Бывали случаи, когда ауара оставалась вдовой и выходила замуж второй раз. Обычно в таких случаях аур, бравший замуж вдову должен был понимать, что будет воспитывать только ее детей, что своих детей у него не будет.
На следующее утро Наим должен был присутствовать на репетиции. Его новая мелодия уже звучала. Аур был счастлив, музыка все больше напоминала то, что он слышал в своей голове после встречи с неизвестными звуками.
Он заранее предупредил Коану, что придет, но позже. И вот сейчас, когда оркестр проиграл ему его мелодию, Наим невольно мурлыкал ее под нос.
– Слушай, она не только красивая, но и заразительная – признался дирижер – все наши музыканты говорят, что целыми днями напевают ее. Вот если бы слова хорошие найти для нее! Мы бы с тобой запустили «бомбу»!
– Я поищу поэта… – неопределенно обещал Наим – только я не знаю, кто мог бы написать стихи, не хотелось бы испортить…
– Согласен. Если не будет прекрасного стиха, тогда лучше только музыку без слов исполним –согласился Ролем.
К Коане аур прилетел в прекрасном расположении духа. Он предвкушал успех новой музыки, но его тоска по встрече с Айнамом росла в геометрической прогрессии. Аур хотел услышать еще раз, пусть ту несовершенную, но удивительную музыку! И даже исполнение его творения не заглушило эту жажду.