Накануне

Логинов Александр Анатольевич

Спустившись в ров, Сашка вздохнул с облегчением, но тут приключилась другая напасть. Очнулся Местятка, и у парня проснулось запоздалое чувство вины.

– - Ничего с твоим уйкой не случится, -- раздраженно ответил Сашка на причитания парня, порывавшегося идти спасать Степана.

Лавр ничего сказать не мог, но видно и ему не нравилось, что бросили Степана. Судьба черниговского князя волновала только Костяжку, но он благоразумно молчал.

Сашку распирала злость на Местятку, на себя, на хмурившегося Лавра. Словно он виноват в том, что случилось. Понятно было, что полягут

там, у пороков, все без исключения. А он не хотел умирать так просто. Впереди его ждала война, перед ужасами которой меркнут княжеские которги.

Но на сердце было тяжело. Так не кстати вспомнилась Рада... Что он ей скажет? Как посмотрит в глаза? Он пытался оправдать себя, но подленькая мысль все вырывалась наружу, как бы он ее не прятал в глубине сознания - он предал боевых товарищей. Он - предатель. Смириться с этим не было сил. И тогда он решился.

– - Поднимем лихо, и вернемся.

Местятка обрадовался. Даже Лавр взглянул на него как-то по-особенному. Сразу стал шагать веселее. Условленное место нашли не сразу, прошли чуток. Хорошо Костяжко обернулся и заметил сигнал, подаваемый со стены. Вернулись. Пришлось тяжело подниматься на вал, таща поклажу на себе. Потом вернулись к оставленным лошадям.

– - Ну с богом, -- сам себе сказал Сашка.

Они спокойно въехали в лагерь минуя мертвую стражу. Их смерти еще остались не замеченными. Пришпорив коней, пронеслись по лагерю, и выскочили у полыхающих пороков. Метательные машины, полностью объятые пламенем, хорошо освещали окружающее пространство.

Киевляне с галичанами не отстояли свои пороки, зато теперь хотели отомстить черниговцам. Они окружили их, напирая со всех сторон, тесня к огню. Сашка узнал алое корзно и золоченый шелом князя, бившегося в окружении. Черниговский князь попал в сложную ситуацию. Его оттеснили от основных сил черниговцев и теперь князь, потеряв коня, бился пешим. Рядом с ним, спина к спине, бились его гридни. Сашка видел еще одного князя, гарцующего на коне, и кричавшего на своих воинов:

– - Живьем! Только живьем брать!

– - Делай как я! -- крикнул Сашка и погнал коня в сечу.

Друзья последовали за ним. Сашка налетел на князя, сплеча рубанув по шее. Тот не ожидал нападения со спины, увлеченно отдавая команды. Удар пришелся по затылку, меч звякнул по кольцам бармицы, а Сашка уже пролетел мимо, свесившись с седла, подхватил черниговского князя.

– - Тяжел, однако, -- подумал он, пытаясь перекинуть брыкающегося князя поперек седла.

Конь налетел на вражеского всадника, поднялся на дыбы, молотя копытами. Сашка еле усидел, вцепившись мертвой хваткой в плащ князя. Конь скакнул вперед, князь стал сползать.

– - Свои! Чернигов! -- истошно орал Сашка, видя, как черниговские вои встречают его в копья.

Слава богу, отвели в сторону копья, расступаясь. Он отпустил княжеский плащ. Михаил Всеволодович кулем свалился на снег. К нему уже тянулись руки, поднимая на ноги князя. Сашка обернулся, ища друзей. Костяжко крутился рядом, за его спиной сидел княжеский гридень. Лавр тоже прискакал, таща поперек седла еще одного гридня. Местятка уже спрыгнул с коня, выкрикивая имя Степана.

– - Тута я! --

отозвался Степан.

– - Уйка! -- обрадованный Местятка радостно бросился на грудь дядьки.

– - Лихо вы! -- восторженно шептали губы Степана. -- Спасли князя.

Сашка убедившись, что друзья целы и невредимы, поспешил убраться подальше от князя. Тот уже гневно выкрикивал, веля привести удальца.

– - Ну его к чертям, -- подумал парень, уводя коня подальше от князя.

Осмотревшись, Сашка понял, что князя они спасли, вот только ненадолго. Черниговцы окружены. Позади огонь. Враг настроен решительно и не щадит никого. Бьются смертным боем. По-умному бы посадить князя на коня, да с оставшимися верхами гриднями идти на прорыв. Остальные прикроют отступление. Но тут раздался истошный крик:

– - Князя убили!

Сашка испугался, но оказалась кричали враги. Напор сразу угас. Черниговцы смогли передохнуть, а тут со стороны града ударила конная дружина. Сашка узнал тысяцкого, возглавившего крупный отряд.

– - Уходи, князь! -- кричал он.

– - Уходим! -- крикнул Михаил Всеволодович, садясь на коня.

Черниговцы отступили. Враг их не преследовал, давая уйти. Сашка совсем случайно наткнулся на своего коня. Удивительно, что на него никто не позарился. Животина все так и стояла, где он ее оставил. Подхватив поводья, Сашка увел лошадь. Вдруг князь спросит за нее... Денег не малых стоит.

По возвращении в город, князь велел собрать всех лекарей. Люди перебегали от одной группы воинов к другой.

– - Тудора не видели? -- волнуясь за мужа спрашивала молодая женка, княжеского отрока, нежно обнимавшего старуху мать.

– - Флара и Осипа не видали? -- срывающимся голосом уже который раз спрашивал потерявший надежду старик отец.

– - Убили Флара, -- отвечали ему. -- А Осипа в ногу копьем ранили, он в поле остался лежать.

Старик не верил и продолжал искать сыновей. Скупые мужские слезы стекали из глаз, индевея на ветру. Он все отказывался верить в смерть своих сыновей.

Повсюду причитали бабы, не вернувшихся из боя воинов. Голосили молодые женки, матери, с малыми детьми на руках, в одночасье превратившихся во вдов, старухи-матери, потерявшие сыновей, сестры и просто любимые, оплакивающие короткий век своих женихов.

Ночная вылазка дорого обошлась черниговцам. Одних только раненных насчитали с полсотни. Тяжелых сразу же погрузили на сани, увезя на подворье епископа, куда давно уже собрали всех лекарей. Легкораненые отправились по домам, в сопровождении любящих родичей, а некоторые, большей частью молодежь, собрались нагрянуть в корчму отметить свое возвращение.

Сашка вел коней на поводу, устало шагая по скрипучему снегу. Вдруг, вынырнув из толпы выскочила Людмила в распахнутой шубейке. Она ахнула, всплеснув руками и бросилась к Сашке. Парень отпустил поводья, делая шаг ей на встречу. Но девушка промчалась мимо. Сашка обернулся, чтобы увидеть, как она бросается на шею Степану. Стиснув зубы Сашка с понурой головой брел по улице.

– - Вот же он, -- услышал он голос Костяжки.

– - Александр Борисович! -- раздался за спиной звонкий голосок Радки.