Накануне
Шрифт:
– - Может уже нападем и будь, что будет? -- предложил Алеша.
– - Погоди ты, -- зашипел на него Ратмир. -- Дай боярину сказать.
Сашка грустно улыбнулся. Вот его уже записали в бояре.
– - Чимбук с товарищами снимут сторожу у лошадей, -- сказал он, глядя на половцев.
– - К отарам овец надо еще пару человек отправить, -- предложил Итларь.
– - Одного хватит, -- возразил Чимбук. -- Осипа послать надо.
– - Я справлюсь, поверьте, -- с горячностью воскликнул парень, с
– - Хорошо, -- согласился Шемяка.
– - А мы налетим верхами! -- обрадовался Чурнай.
– - Только вы, -- уточнил Сашка.
Стоялый мед, имеет обыкновение валить с ног, даже крепких мужчин, привыкших к возлияниям. Половцы, употреблявшие в основном перебродивший кумыс, с медом не подрасчитали. Пили в стане все: и стар и млад, даже женщины. С повышением градуса веселья - заиграла музыка, пошли совершенно дикие половецкие пляски и, молодые, сильные воины мерялись силой, сойдясь в поединках.
Время шло, а они никак не могли угомониться. Пели заунывные песни, сидя у костров и пили, пили, пили.
Постепенно лагерь затих, и лишь богатырский храп сотрясал ночной воздух, там где алкоголь и усталость сморили половцев.
Ползком пробравшиеся в лагерь лазутчики устроили резню, перерезая глотки спящим под открытым небом людям.
– - Бек в юрте спит, -- прошептал на ухо Шемяке, подкравшийся Ратмир.
Сашка вопросительно посмотрел на парня.
– - Тут все зачистили, -- все также шепотом ответил Ратмир.
– - Тогда начинаем, -- произнес Шемяка.
В костры подбросили хвороста, дров и взметнувшееся в высь пламя осветило стойбище.
Местятка с Ефимием забегали, подрубая прутья, составляющие каркас белоснежной войлочной юрты, украшенной в технике аппликации изображениями деревьев, животных, лоз и птиц. Шум разбудил обитателей жилища, внутри раздался испуганный женский крик, послуживший сигналом ко всеобщему ору. Из шатра выскочил нетрезвый бек, с саблей в руке. Он отбил удар Ратмира, но не успел среагировать на Алешу. Кулак, усиленный бронированной перчаткой опустился на обнаженную голову хана, отправив его в глубокий нокаут.
– - А ну вышли все! -- заорал Ратмир, заглянув в шатер.
И тут началось, про возы-то Шемяка забыл, а оттуда повалили рассерженные половцы, сплошь молодняк, но с оружием в руках. Полетели первые стрелы.
– - Стереги хана, -- велел Сашка Ратмиру, а сам бросился на набегавших половцев.
Женские, полные ужаса крики, детский плач, рев раненных, победные кличи победителей смешались в одурманивающее сознание многоголосье. Сашка в азарте метался среди теней, убивая всех, у кого было в руках оружие, даже детей и женщин, которые с отчаянной смелостью набрасывались на него.
Вдруг, убивать стало некого.
Даже Милко отличился, пинками гнал сверстника, сжимая в руке окровавленную половецкую саблю.
Ефимий выгонял из малой юрты старуху, прижимавшую к груди грудного ребенка.
И только Василь, рыдал над телом убитого половца, с ужасом глядя на свою окровавленную ладонь. В сердце половца, вогнанный по самую рукоять, торчал нож.
– - Хватит стенать, -- зло прикрикнул на него, одуревший от пролитой крови Чурнай. -- Поищи вязанки лучше.
Пленников стали связывать попарно, и Шемяка сел передохнуть, устроившись на коврах и подушках в просторной ханской юрте. Чувство комфорта у половцев было - внутри жилища черный войлок украшала красивая роспись. Под крышей висели клетки с хищными птицами - соколами, беркутами и ястребами. На большом медном подносе лежали холодные куски вареной баранины, рядом на серебренном блюде лежали лепешки, и Сашка стал утолять голод, запивая найденным тут же вином, которое пришлось разбавить водой. К меду он не притрагивался, зная его крепость.
– - Господин, хана куда? -- спросил Местятка, заглядывая в юрту.
– - Тащите сюда, -- с набитым ртом, пробурчал Шемяка. -- Узнал, как его зовут?
– - Кобаном кличут хана.
Связанного бека занеси внутрь, бросив к ногам Шемяки. Он уже пришел в себя, грязно ругаясь.
Сашка первым делом выучил ругательства и смутно понимал речь хана.
– - А вот про маму ты зря сказал, -- с угрозой произнес он, после очередной тирады бека.
Тот продолжал выкрикивать угрозы.
– - Разденьте его, -- велел Шемяка Ратмиру.
С бека содрали одежды, оставив абсолютно голым. Шемяка сорвал с шеи амулет - серебряную пластинку с изображением луны. Почти такой же, только круглой формы, он видел на груди купца, и в ларце, отнятом у Кудеяра. Там лежали несколько пластин, в основном деревянные, но были и серебряные.
– - Что это? -- спросил он, разглядывая при тусклом свете светильника непонятные надписи на табличке.
Бек Кобан быстро-быстро заговорил угрожающим тоном.
– - А ну парни, навалитесь ка на него, -- сказал он, подтаскивая жаровню к ногам пленника.
Бек стал извиваться как змея, догадавшись, что сейчас последует. Парни прижали его своими телами, а Сашка подсунул жаровню с пылающими угольями под ноги хана, который истошно закричал, когда угли обожгли кожу.
– - Говори. Говори. Говори, собака, -- рычал Шемяка, удерживая ханские ноги.
Бек сдался, быстро заговорив на своем языке.
– - Что он там лапочет? -- спросил Сашка.