Накануне

Логинов Александр Анатольевич

– - Ты что такое говоришь? -- набросился на него Василь. -- Это дьявольское искушение и есть - в воду бросать!

– - Это еще почему? -- изумился Ратмир. -- При дедах бросали же...

– - Молчи, язычник! -- завопил Василь.

– - Крещен я, -- обиделся Ратмир, демонстрируя каменный крестик на шее.

– - Бесовское это искушение! -- вопил Василь. -- В воду бросать... А знаешь ли ты, что бес может легко поддержать обвиняемого и тот не утопнет!

– - Чего? -- не понял Ратмир.

– - А то! Может пострадать

невиновный! -- в запальчивости выкрикнул Василь.

Шемяка не выдержал, рассмеялся.

– - Кончайте этот теологический спор, -- наконец сказал он.

Ефимий усмехнулся.

– - Говорите, как это случилось.

– - Я отчитывал Свена, -- начал рассказ Василь. -- Хоть он и не нашей веры...

– - Ы-ы-ы, -- замычал англичанин.

– - Помолчи, -- осадил его Василь. -- Я тебя окрещу в Беловеже, сразу как приедем.

– - Ы-ы-ы, -- вновь замычал англичанин.

– -Это дело решеное, -- твердо произнес Василь и продолжил рассказ.

Когда мертвец открыл глаза, Василь не сильно испугался. Такое бывает, когда человек умирает не своей смертью, и мертвецы, оставшиеся лежать на поле брани, бывало резко садились и из домовины поднимались. Всякое бывало... А глаза открылись... ничего страшного в этом нет. Василь протянул руку, чтобы прикрыть мертвецу очи и, вдруг, он промычал:

– - Ы-ы-ы-ы.

Тут Василя проняло. С криком:

– - Изыди нечистый! -- он побежал, подобрав рясу, но споткнулся и упал.

Ефимий от истошного крика очнулся от дремоты. Проснулся Местятка и Ратмир. Только Алеша продолжал спать крепким сном младенца, если бы не его богатырский храп.

– - Что там? -- спросил Местятка.

– - Мертвец воскрес! -- завопил Василь.

– - Иди посмотри, -- подтолкнув проснувшегося Осипа, велел Местятка.

– - А что сразу Осип? -- стуча зубами ответил перепуганный парень. -- Чуть что сразу Осип...

– - Иди сказал, -- рыкнул Местятка. -- Ну!

– - Не пойду, -- пятясь задом наотрез отказался Осип. -- Ни за что не пойду!

Лекарь молча поднялся и вытащив горящую ветку из костра, решительно направился к трупам, положенным в сторонке. Он посветил себе, вглядываясь в лицо англичанина.

– - Ы-ы-ы-ы, -- промычал тот, хлопая ресницами.

– - Кажись, живой, -- пробормотал Ефимий, оттягивая веко англичанина. -- Ну точно, живой, -- обрадовался он.

Осмелевшие Местятка и Ратмир подошли поближе, но все же держались настороже.

– - Да живой он, живой. Не бойтесь, -- сказал Ефимий им. -- Ошеломили его просто знатно.

– - А мычит чего? -- все еще сомневаясь спросил Местятка.

– - Челюсть сломана похоже, -- ответил лекарь.

– - Весело у вас, -- сказал Шемяка выслушав рассказ. -- Однако нам пора ехать.

Беловежской степью караван добрался до Беловежи - городка на небольшом возвышении среди болот. Деревянная крепость округлой формы стояла на высоких валах и дополнительно защищалась

глубокими рвами. Непосредственно у подножья города проходила дорога на юг, огибая его с запада. С юго-западной стороны к крепости примыкал посад дворов на сорок, с трех сторон надежно защищенный болотами. В посаде проживали в основном семейные дружинники и мастеровой люд, обеспечивающий жителей необходимыми в хозяйстве изделиями. На противоположном берегу реки расположилось еще одно поселение, довольно большое, дворов на семьдесят - там жили земледельцы.

Добравшись до корчмы, Шемяка не мешкая направился к Борису - боловежскому наместнику, поджарому мужчине неопределенного возраста с косым шрамом через все лицо - налоги уплатить, на вопросы ответить, новости узнать.

– - Значит, спокойно добрались, -- удовлетворенно заметил наместник, пощипывая гладко выбритый подбородок.

– - Спокойно, -- еще раз повторил Шемяка, улыбаясь. -- Во Всеволоже нас пугали Кудеяром, но бог миловал.

– - Совсем обнаглел он, -- со вздохом сказал Борис. -- Купцы давно уже князю жалуются. Грозят, что в Чернигов больше не приедут.

Сашка сидел, молча слушая.

– - Да куда они денутся, -- махнул рукой наместник. -- Расскажи лучше, что нового в Чернигове.

Шемяка рассказал.

– - Ишь ты, -- в задумчивости теребя подбородок, произнес Борис, когда Шемяка замолчал.

Шемяка хотел уже уходить, когда Борис спросил его:

– - Мальцов, часом, не купишь?

– - Каких мальцов? -- спросил Сашка.

– - Крепких, здоровых, -- пояснил наместник. -- Немного тощеваты, но пару-тройку дней покормить хорошо и в норму придут.

Дети содержались в загоне, как скот, на заднем дворе. Тощие, с голодными глазами, они сидели на голой земле, украдкой бросая взгляды на подошедших людей.

– - Три девчонки и два мальца. Это все, что остались, -- сказал наместник. -- Бери, не дорого прошу.

– - Хорошо, -- согласился Шемяка, не долго раздумывая. -- Беру.

Детей отвели в корчму, вымыли, накормили и одели. По-русски они не говорили - половцы. Видно из диких, так как корчмарь сообщил, что они из полона приведенного наместником из недавнего набега.

– - Так вроде с половцами мир, -- удивился Шемяка.

– - Так мир и есть, -- подтвердил корчмарь.

– - А как же набег? -- спросил Шемяка.

– - Так это так, баловство одно, -- усмехнулся корчмарь. -- Они к нам приходят, мы к ним...

Вот такая она пограничная жизнь. Вроде бы мир, но живешь в постоянном напряжении. Села никто не жег, людей не убивал. Набегут, скот уведут, людишек похватают. Так и жили.

От товаров Шемяка избавился. Нашел людей, согласных перегнать караван в Чернигов. Невольниц и купленных детей решил также переправить к Людмиле. Для верности попросил беловежского наместника дать охрану до Всеволожа, а там Трувор даст людей до Ковчина.