Наказание мое
Шрифт:
– Зато как ты быстро отреагировала! Порозовела, глаза заблестели. Тебе самой такая идея в голову не приходила?
В том-то и оно, что приходила. На секунду Женя подумала, что Стас непременно защитил бы ее... если бы она попросила. Но она не пойдет и ни о чем просить не будет.
– Сама справлюсь!
Надежды на то, что сплетни потихоньку сойдут на нет не оправдались. Теперь на работу Женя ходила с чувством отбытия наказания. Смешки за спиной переросли в открытые насмешки. два она входила к кому-нибудь в кабинет, все бросали работу и с жадным любопытством
– не придумала очередной план мести.
В конце рабочей недели истерзанные нервы Жени не выдержали. Она дождалась, пока Михаил остался в своем кабинете один, вошла и закрыла дверь.
– Ого, какие люди!
– криво усмехнулся он, едва подняв голову. – Я-то все думал, когда ты прибежишь? Ты одна или бывшего притащила?
Словно ее мысли читает!
– Не старайся,из себя не выведешь. Мне никто не нужен, чтобы сказать: ты мелкий негодяй.
– Мелкий? Хочу быть крупным негодяем!
– ответил он, злобно сверкнув глазами. – ще ни одна женщина не обращалась со мной так, как ты! Рядом с тобой я забыл, что такое быть настоящим мужиком, стал мямлей. Тютей! Надо мной смеются друзья - баба дважды выбросила меня из своей жизни, сбежала из-под венца, назвала в постели именем бывшего мужа!.. Разве этого мало, чтобы стать негодяем?
Раньше Женя подписалась бы под каждым его словом, за исключением "негодяя".
– Остаться человеком не пробовал? Дойти до низости и распустить сплетни!..
– Какие сплетни, дорогая?
– издевался Михаил. – По-моему, ты должна быть мне благодарной - такая популярность! Тебя можно назвать персоной года!
Женя покачала головой:
– Я рада, что не вышла за тебя замуж! Как говорится, что бог ни делает - все к лучшему!
Михаил встал из-за стола, подошел ближе.
– Это я, – он ударил себя в грудь кулаком, - я должен быть благодарен, что избавился от тебя! Спасибо твоему бывшему. Кстати, ему-то ты тоже не нужна! Он променял тебя... на кого? Кто она? И ребенка успел заделать. С тобой не получилось - ты фригидная. Ни удовольствия доставить не можешь, ни забеременеть.
Откуда он узнал о беременности?.. Женя ломала голову, пока не догадалась, что рассказать обо всем могла та же Люська. Два сапога пара! Сплетник и сплетница!
– А ты у нас, оказывается, спец по семейным вопросам. Давно бы открыл свой кабинет, рубил бы бабки. Внешность у тебя подходящая: бабы приходили бы, чтобы только на тебя поглазеть. А уж как бы ты психологически "обрабатывал" в постели!.. Миша, бери идею, дарю.
– Мне хватает работы. А вот что нужно тебе? И кому нужна ты? Никому!
Последнее слово обожгло как неожиданная пощечина. На глаза навернулись слезы. Чтобы не расплакаться, Женя укусила до крoви краешек губы.
– Не твое собачье дело, Мишенька, кому и зачем я нужна!
– Отчего же? Все-таки не чужие - бывшие жених и невеста!.. Об одном алею: что не уложил тебя в постель сразу, как советовали друзья. Вcе ждал, надеялся, что
х, друзья, значит, советовали. Ей - тоже. Но она оказалась благоразумнее всех советов.
– Да я лучше в гада Вершинина второй раз влюблюсь, чем в тебя - первый!
– выкрикнула Женя в сердцах.
Она хотела уйти, но вдруг поняла, что закрыла дверь. Вот дура-то! Пока открывала замок, Михаил схватил ее за руку и подтащил к себе.
– Отпусти!
Женя отбивалась, но Михаил поцеловал ее, безжалостно заломив руку за спину. Его рот впился в ее стиснутые губы, пытаясь открыть их. Вырваться не получалось. Свободной рукой Михаил лез под юбку, раздвигал бедра. Под его натиском рвалась блузка. Он был сильнее и злее.
Женя резко обмякла, превратилась в тряпичную куклу, расползлась растаянным желе. От неожиданности и испуга, что уронит ее, Михаил ослабил хватку.
И Женя сумела вывернуться. Оттолкнула его к столу.
– Подлец!
– она изо всех сил терла губы тыльной стороной руки. – Ну и что ты этим доказал?
Опираясь на крышку стола, Михаил тяжело дышал. Грудь ходила ходуном, глаза горели то ли от бешенства, то ли от неудовлетворенного желания.
– Я доказал, что если захочу, ты все равно будешь моей!
– бросил он самодовольно и сделал шаг к двери.
Женя отступила, ащупывая ручку и не сводя с Михаила глаз. Наконец ей удалось открыть замок. Распахнув дверь, Женя вылетела из кабинета и тут же столкнулась с Люськой.
– Под кабинетом торчишь? Подслушиваешь? Тебя в детстве не учили, что это плоxо?
– Учили. – Люська сложила на груди руки.
– ще меня учили, что врать нехорошо. Бедный Стасик до сих пор блуждает в потемках, считая, что ты его любишь! А ты по кабинетам со всеми подряд.
– Да как ты...
– Это не я, дорогая, а ты!
– Люська ткнула пальцем в распахнувшуюся на Жениной груди блузку,из-под которой торчали кружева бюстгальтера. – И юбочка не на месте. А уж что под ней творится...
Женя не помнила, как размахнулась. На звук пощечины из кабинетов повысовывались любопытные физиономии. Поверженная Люська лежала на полу, прикрывая ладонью горящую щеку.
– Тебе это так не пройдет!
– плевалась она Жене в лицо.
– Шлюха!
Женя протянула было руку, чтобы помочь ей подняться, но после этих слов передумала.
– Ты еще пожалеешь об этом!
– шипела Люська.
Она и так уже о многом жалеет, о том, что в жизни было и о том, чего не было.
Женя добралась до туалета, где долго терла мылом лицо и особенно губы, поправляла одежду. В зеркало смотрела на себя с трудом, словно на ней теперь лежала печать позора. В чем она виновата. что он с нею так?.. Не получилось любви - уйди, прояви гордость и понимание. Но у мужика понимание заканчивается там, где начинается пояс от брюк.
Вернувшись к себе, Женя принялась кидать в коробку личные вещи. Бумаги, фотографии в рамочках, всякие мелочи - все летело туда без разбора. Ломались карандаши, разлетались пружины от ручек. Лопались пластмассовые вещицы.