Наказание свадьбой - 2
Шрифт:
каждый раз осуществлению этого плана мешал сам Артью. Хозяин несколько раз
возвращался в комнату. И что ещ хуже, возвращался с весьма хмурым лицом.
Лареф даже мысли не допускал о встрече с хозяином, когда он находился не в
духе. Посему, ему приходилось ждать своего часа. И этот час наступил, когда из
дверей показался Артью. По всей видимости, он пребывал в отличном
расположении духа. Артью напевал мотив неизвестной ему песни и, улыбаясь,
отправился
– Время, - пробормотал Лареф, наблюдая за уходом хозяина. Едва фигура Артью
исчезла в конце коридора, он вышел из своего укрытия и поспешил к заветной
двери. Добравшись до не, Лареф негромко постучал. При этом он не сводил
обеспокоенного взгляда с конца коридора, с места, где исчез Артью. Ларефа
обуял лгкий ужас, когда он услышал вдали шаги. Однако, к его счастью, они
скоро стихли. Он снова постучал в дверь. На этот раз немного громче. Никто не
открывал. Но он-то знал, что миледи не покидала своей комнаты. Эта причина
послужила основанием для более настойчивого стука. Наконец, чаяния Ларефа
оправдались. На пороге показалась Ремика с радостной улыбкой на устах. Но она
тут же исчезла, как только она увидела, кто именно стоит перед ней.
– Ваша светлость, прошу всего несколько минут вашего драгоценного внимания, -
сразу взмолился Лареф. Он с такой мольбой, с такой надеждой смотрел на
Ремику, что она не смогла отказать. Пропустив Ларефа в комнату, она закрыла
дверь и обернулась к нему лицом, ожидая услышать причину появления слуги.
Лареф не заставил себя ждать. Усиленно шевеля ушами, он умоляющим голосом
обратился к Ремике:
– Спасите меня, ваша светлость. Хозяин не желает меня прощать. Он не хочет
меня слушать. Даже видеть не хочет. Он то и дело угрожает мне. И уж если
подвернтся подходящий случай, его милость осуществит свою угрозу. Поверьте,
так и будет. Уж мне ли не знать собственного хозяина. Ваша светлость, мои дела
совсем плохи и если вы не поможете мне, они станут гораздо хуже. Меня ждт
печальная участь. Я могу остаться без ушей или буду выброшен на улицу. А
возможно оба этих несчастья произойдут одновременно.
– Лареф, ты полагаешь,…я могу заступиться за тебя? – с нескрываемым
удивлением спросила у него Ремика.
– О, да, ваша светлость. Признаться, я надеюсь, что вы именно так и поступите! –
Лареф устремил на Ремику ещ один умоляющий взгляд, подкрепив его весьма
выразительным движением ушей.
– Лареф, я нахожусь в ещ худшем положении. Твой хозяин ненавидит меня.
Поверь, если я только заикнусь о снисхождение, тебе придтся гораздо
И уж, если совсем откровенно, так я нуждаюсь в том же, что и ты.
– В чм ты нуждаешься, дитя мо? – раздался мягкий голос графини де Сансер.
Она совершенно беззвучно появилась в комнате и, бросив лгкий взгляд на
Ларефа, прижала Ремику к груди.
– Матушка, как хорошо, что вы приехали, - прошептала Ремика, обнимая
графиню, - вы оказались правы. Артью очень зол. Очень. Он ничего не желает
слушать.
Артью тем временем узнав, что мать отправилась к нему в комнату, немедленно
поспешил обратно. Он уже собирался открыть дверь, но так и не сделал этого. До
него донсся расстроенный голос Ремики:
– Я пребываю в растерянности, матушка!
Вслед за голосом Ремики, Артью отчтливо расслышал голос матери:
– Дитя мо, ты сказала ему о своей любви?
– Как, матушка? Как я ему смогу сказать? – даже через дверь чувствовалось
отчаяние человека, произносившего эти слова. На губах Артью появилась
довольная улыбка. Он напряг слух, стараясь не упустить ни единого слова из
речи Ремики.
– Он считает меня лгуньей. Чтобы я не сказала, в его глазах будет выглядеть
ложью. Любое слово, любой наш разговор Артью превращает в насмешку.
Насмешка и гнев, вот те чувства, которыми он отвечает на все мои попытки
открыть истину. Я испробовала все способы, матушка, но на него ничего не
действует. Он только и знает, что требует письмо. Я вам даже передать не могу,
какие чувства испытываю при одном этом слове «письмо». Я начала ненавидеть
это слово. Матушка, я очень виновата. Очень. Мне вс время хочется показать
Артью свои чувства. Показать, насколько они прекрасны. Но получается всегда
наоборот. Я злюсь на него. И это вместо того, чтобы попросить прощения у
моего супруга. В такие мгновения я начинаю ненавидеть себя. Артью такой
хороший, добрый, милый…а я…я не заслуживаю такого супруга. Не заслуживаю.
– До чего же приятно е слушать, - едва слышно пробормотал под нос Артью. Он
замолк, вновь превращаясь в слух. Больше того, Артью практически прильнул к
двери лицом. Снова раздался мягкий голос матери:
– Ремика, ты должна понять очень важную вещь. Если Артью уедет отсюда с
письмом, вс будет закончено. Ты потеряешь его навсегда.
– Что же мне делать, матушка? Как я могу ему помешать?
– У меня есть одна мысль, дитя мо, - раздался многозначительный голос матери.
– Опять заговор, - пробормотал Артью, - ну что ж, дорогая матушка, интересно