Наказаны любовью
Шрифт:
— Ты преследуешь свои цели. Этому не бывать. Я не позволю тебе завладеть всем.
— Алехандро, остановись, — попросила Августа. — Это не имеет никакого смысла. Скажи, где Херардо?
— Я не знаю. Отец никогда передо мной не отчитывается. Николас, — он повернулся к нему, — ты можешь идти. Августа, ты останешься дома, ты моя жена и обязана быть с мужем, — отрезал Алехандро. — Я не намерен больше ничего обсуждать. Наши родители благословили наш брак. Забыла?
— Это было давно. Столько всего произошло. Ничего не осталось. Неужели ты этого не видишь? Я все равно подам на развод — это вопрос времени.
— Ты никогда его не получишь. Я признаю тебя умалишенной.
— Вот ты и сказал об этом. Ты хотел меня такой сделать, но у тебя ничего не получилось.
Алехандро хотелось придушить ее голыми руками, но между ними стоял Николас. Вот она, его жена, совсем рядом,
— Развод? Подумай сначала хорошо, прежде чем подавать документы.
— Я уже обо всем подумала. Мне нечего терять, в отличие от тебя, — она посмотрела на лестницу. Она не сможет подняться и посмотреть там ли Херардо. Так как потом просто не сможет спуститься, он ни за что не выпустит ее. Почему они не позвали с собой полицию. Тогда она смогла бы пройти в дом, но Алехандро мог представить справки о ее психическом состоянии и все было бы кончено, никто бы ей не поверил. Николас не смог бы помешать ему, у Алехандро есть права. А вдруг он заставит Херардо принимать подобные аналогичные лекарства?
Алехандро сжал кулаки, она была права. Ей действительно было нечего терять. А он остается без ничего, но самое главное то, что Николас получит то, что по праву принадлежит ему, Алехандро. Он не допустит этого.
— Нам пора, — сказал Николас, понимая, что продолжать разговор дальше — бессмысленно.
— Если ты уведешь с собой Августу, то я приду за ней с полицией, — хищно улыбнулся Алехандро. — Я обвиню тебя в том, что ты укрываешь мою жену.
— Ты сам себе противоречишь — значит она в опасности рядом с тобой? — спросил его Николас.
— Нет. Она больна. У меня есть документы. Ее история болезни. Все засвидетельствовано.
— Ошибаешься, — вмешалась Августа, — у меня на руках есть другие документы, которые обличают тебя.
— Я ни в чем не виноват. Я не врач, чтобы ставить диагноз, — он развел руки в стороны.
— Винсенте сломается, — заявила ему Августа. — Он сдаст тебя. Ты же на него рассчитываешь?
Алехандро пожал плечами.
— Ты больна, Августа. О чем ты говоришь? Ты сама себя слышишь? — он стал спокойным, мгновенно сменив тактику, словно пытался убедить ее, как маленького ребенка.
— Не играй в эти игры, — одернула она его. — Я не изменю своего решения. А тебя предупреждаю — не пытайся меня запугать или прийти с полицией. Хоть я и твоя жена, но ты не мой хозяин. Больше ты не сможешь запугивать меня и управлять моей жизнью.
Августа повернулась, и они вместе с Николасом вышли из дома. Алехандро остался стоять посреди комнаты. Он понимал, что в ее словах была доля правды. У нее действительно могли быть результаты анализов, но это еще ничего не доказывает. В любом случае — еще нужно доказать его вину, хотя Винсенте сразу же сдаст его. Он не станет брать все на себя. Единственный выход — это убрать Винсенте, но как это сделать, он ведь ему еще нужен. Надо разобраться с отцом, чтобы он переписал свое завещание. Тогда с Винсенте может произойти несчастный случай…
Мужчина смотрел на свою дочь. Его сердце гулко билось. Виктория уже спала, ему же не удавалось сомкнуть глаза. Его тревожили мысли. Он думал о том, что же происходит с Кристиной. Чего или кого она боится? Почему так странно ведет себя, то приближается к нему, то вновь удаляется? Он видел в ее глазах боль, он понимал, что она не хотела говорить того, что произнесла, но что тогда двигало ею? Что за всем этим стоит? Кого она защищает? Защищает? Значит ей все-таки угрожают? Но чем? Роберто встал с дивана и подошел к камину. Подбросив дрова, он вышел на улицу. Было свежо. Он хотел знать, но как заставить ее говорить? Завтра свадьба их детей. Виктория и Даниэль объединят их, им придется постоянно видеться, как она будет этому противостоять. Он же предпримет все, чтобы вернуть ее. Мужчина осознавала, что она нужна ему. Но также Роберто понимал, что молчание только разделяет их. Он не сможет с этим примириться. Он должен знать, от чего или кого ее нужно защитить. Да, он установил наружное наблюдение за ее домом, но что с того? Как он сможет уберечь Кристину за пределами ее дома и от кого. Опять одни вопросы и нет ни на один ответа. Сколько же может так продолжаться? Роберто тревожил завтрашний день. Быть рядом с ней и не иметь возможности прикоснуться — было выше его сил. Однако он не мог испортить свадьбу своей дочери. Это самый важный день в жизни каждого, но не его. Он горько усмехнулся, вспоминая, как подписывал документы, женившись на Паломе. Порой мечты — остаются только мечтами. Роб посмотрел не фонтан, вспомнив, как подхватил ее, как
Мужчина потушил сигару и зашел в дом…
Женщина закрыла дверь своей комнаты. Наконец-то дети успокоились и легли спать. Слишком много новостей, Карлос — ее сын. Она до сих пор не могла в это поверить, ей казалось, что Алехандро и Винсенте задумали какую-то грязную игру, но также она понимала, что Карлос не мог не быть ее сыном. Ведь только благодаря ему, она смогла убежать в тот день. Спасти Даниэля ценой жизни его брата. Его детство — какое же оно у него было и было ли вообще с такими родителями? Августе никогда не вымолить у него прощения, да и нужно ли оно ей? Тоже большой вопрос. Она вздохнула с облегчением, когда правда открылась — теперь ей не придется изображать роль матери, а быть ею. Алехандро — это еще одна большая проблема. Теперь, когда она знает о Карлосе — как ей быть с Роберто? Ведь наступит день, когда ей придется открыть правду Даниэлю — он должен будет узнать о том, что Карлос его брат. Несправедливо, если она будет молчать, Карлос этого не заслуживает, он и так столько лет ничего о них не знал. Завтра Виктория и Даниэль сочетаются узами брака, они станут мужем и женой. Роберто поведет свою дочь к алтарю. Этот брак свяжет Роберто и Кристину навсегда. Того, чего не смогли сделать они, сделают их дети. Она, узнав о Карлосе, навсегда отказалась от возможности стать счастливой. Ее счастье, женщина смахнула слезы, это Роберто, но никогда она в этом не признается детям. Хотя, о чем это она, ведь она утверждала — что для каждого свое счастье — для нее — это счастье ее детей. Пусть так и будет. Всю свою жизнь она посвятила Даниэлю и Сабрине. Сейчас она обрела Карлоса. Завтра Виктория станет ее дочерью. Она будет жить для них. Будет воспитывать их детей.
Кристина подошла к окну. Ложиться в постель, она не могла. Постель все еще хранила запах его тела, словно напоминание о том, что было, словно нож, вонзавшийся в ее сердце, давая понять, что этого никогда больше не повторится. Так зачем она позволила себе быть с ним? Зачем позволила себе вспомнить каково это? Разве она не отказалась от всего этого много лет назад, когда Алехандро надругался над ней? Кристина плотнее запахнула халат, словно ей стало холодно. Она знала Роберто, тот не оставит ее в покое, он будет добиваться правды. А ей придется прогонять его, вновь и вновь, причиняя боль, потому как она не может смотреть ему в глаза, не может сказать, что Карлос ее сын, отец которого насиловал ее. Сказать о сыне, которого она бросила. Ведь это так и было, она сама того не желая, сделала это. Если Карлос и простил ее, то как ей самой простить себя? Как жить с тем, что она лишала своего ребенка материнской любви, заботы, ласки. Сейчас Карлос вырос, она будет с ним рядом, но годы, что они жили отдельно, никогда уже не вернуть.
Женщина села в кресло. Укрылась пледом. Она не сможет спать в своей постели. Ей нужно время, чтобы забыть, чтобы вычеркнуть из памяти прикосновения Роберто, его ласку. Забыть обо всем. Сложно, но нужно себя заставить сделать это. Кристина поджала под себя ноги, повернулась к окну. Ей так хотелось, чтобы пошел дождь. Его звук так успокаивал, может быть, даже убаюкал бы, но на небе не было ни тучки. Она просидела так всю ночь, всматриваясь в темноту за окном, словно погружаясь в нее, впускала ее в свою душу. С Роберто она вновь ощутила радость жизни, вдохнула полной грудью, но это было так недолго, так ничтожно мало, но так ярко, как мгновение, словно бабочка пролетела мимо, оставив одно воспоминание…
Женщина положила пакеты на кровать. Она с утра посетила магазин и купила себе наряд на свадьбу. Она так давно не делала покупок, что забыла, как это волнительно и приятно — приобретать новую вещь, тем более такую красивую, в которой она будет чувствовать себя уверенно. Уверенность — это что-то новое, непонятное для нее. Такое чувство. Странное, забытое, но волнующее. Августа улыбнулась — она записалась к стилисту, чтобы сделать прическу, макияж. Она так давно не чувствовала себя женщиной, не получала эти маленькие радости. Она достала из пакета платье и приложила его к себе.