Наказаны любовью
Шрифт:
Думала ли она о том, что будет общаться с Кристиной, что получит приглашение на свадьбу ее сына. Жизнь странная штука — она вносит свои коррективы, дает возможность исправить свои ошибки. Августа поняла, что она хочет побыстрее решить вопрос с разводом и уехать из города. Начать путешествовать, она никогда этого не делала…
Алехандро осмотрелся. Он не видел ни Даниэля, ни Роберто. Странно все это. Где они могли быть? Опаздывать на работу — это так непохоже на них. В офисе их тоже не было. Алехандро направился к своей машине и остановился, услышав, как один из рабочих говорит о свадьбе Даниэля.
Даниэль женится. Сегодня женится его сын, а он ничего не знает! Никто
Кристина смотрела на детей и понимала их состояние. Они были взволнованы и одушевлены предстоящим событием. Сабрина и Карлос всячески старались помочь Виктории и Даниэлю. Кристина же пыталась всех успокоить. Она уговорила Даниэля и Карлоса одеться первыми и поехать в церковь.
— Вы должны все проверить, — убеждала она их. — А мы, как и положено, невесте, немного задержимся и приедем туда.
— Я не поеду без Виктории, — упрямился Даниэль.
— Сынок, — Кристина тронула его за руку. — Ты нарушаешь традиции — невеста сама приедет в церковь.
— Папа уже там, он все решит, если там возникнут проблемы, — сказала Виктория, ее рано утром привез Роберто, но в дом он не зашел. Кристина была ему за это благодарна. Она не готова была ко встрече с ним, наверное, и он это понимал.
— Роберто конечно же все решит, — согласилась с ней Кристина. — Но жених тоже должен проявить свое участие.
— Мама, осмелюсь напомнить, свадьбу мы организовали сами, — Даниэль постарался строго посмотреть на мать, но улыбка выдавала его — он был счастлив, что женится на любимой девушке.
— Вы у меня все такие молодцы, — улыбнулась Кристина, — я никогда в вас не сомневалась. Даниэль, не упрямься. Ты уже одет. А нам нужно время, чтобы привести себя в порядок, и извините за грубость, мы не хотим, чтобы вы мешали нам. Карлос, ты же поможешь Даниэлю?
— Да, — он чуть было не сказал мама, но вовремя остановился. Так сложно сдерживаться, но по-другому нельзя. Сейчас не время говорить об этом. Сегодня праздник — его родной брат, о котором он ничего не знал — женится. — Я всегда буду помогать.
— Мама, — Даниэль подошел к Кристине. — вот и настал этот день, когда я становлюсь взрослым. У меня будет своя семья. Кто знал, что все так получится, я ведь и не предполагал, что встречу здесь любовь, найду друзей. Хорошую работу.
Кристина обняла сына, она смотрела на Карлоса. Еще несколько дней назад она не знала, что у нее есть еще один сын. Сын, о котором она теперь молчит и просит об этом же Карлоса. Как же больно ему от этого. Знать и молчать. Карлос понял, о чем она думает. Он всем сердцем пытался помочь ей, дать понять, что все хорошо, что он не против этого молчания. Сейчас нельзя ничего говорить. Когда наступит этот день — никто из них не мог сказать — и наступит ли он вообще? Кристина поцеловала Даниэля, поправила его галстук. Поцеловала Карлоса, сжала его руку в знак благодарности.
— Идите с богом, — благословила она их. — Виктория и Сабрина наверху. Пойду к ним. Увидимся в церкви.
— Хорошо, что там Роберто, — сказал Даниэль, уже выходя. У Кристины защемило сердце, она моргнула, чтобы скрыть слезы. Этого не увидел Даниэль, но заметил Карлос. Он все сделает, чтобы его мать обрела счастье. Она заслуживает этого.
Кристина закрыла за ними дверь. Роберто уже в церкви. Палома приедет туда. Он будет стоять рядом со своей женой. Пусть они и живут раздельно, все равно от это уже ничего не изменит. У Роберто своя жизнь. Да, у них есть общее прошлое, но оно настолько мало, что уже пора об этом забыть, но отчего так болит сердце, и разрывается душа. Кристина
Роберто зашел в божий дом. Присел на скамью. Он так давно не был в церкви. Он уже забыл, как это — обращаться к богу, что все это значило для него. Он сидел и не знал, с чего начать разговор, да и стоило ли? Он ощущал себя потерянным. Хотя, а с кем ему еще поговорить, как ему рассказать то, что накопилось у него, как понять, как правильно поступить. Он склонил голову на руки, он давно уже ничего не просил у бога. Когда-то давно он посчитал, что тот его проклял, лишив того, чем он так дорожил, во что верил. Да, с одной стороны, можно считать, что ничего такого страшного с ним не произошло, подумаешь — несчастная любовь, ну с кем не бывает. Не он первый, не он последний. А с другой, в тот день весь его мир рухнул, все разбилось, он утратил вкус жизни. Можно посчитать его слабаком, верившим в романтику, считавший чувства настоящими. Наивность? Возможно. А как жить без любви? Без родного человека? Без доверия? Да, но как бы глупо это не казалось, он жаждал обрести вновь то, чего лишился. Так сложно признаться, что Кристина ему нужна. Ему, кто презирал предательство, ложь. Он поднял голову, посмотрел на распятие — сейчас ему не надо было притворяться, — ведь в глубине души он никогда не верил в то, что Кристина могла предать его, только боялся произнести это вслух.
— Не верю, ты меня слышишь. Я не верю. Она не могла. Не могла. Пусть все доказывает обратное, пусть все кричат мне обратное, но сердце сложно обмануть. Ты можешь доказывать мне обратное. Можешь устраивать нам преграды. Мне все равно.
Он вновь опустил голову. Столько лет он боялся прийти сюда. Боялся произнести вслух эти слова, но сейчас они дались ему легко, понимая, что он не хочет другой жизни, хочет ту, в которой есть Кристина. Только эту одну женщину. Видеть ее глаза, слышать ее смех, видеть радость в ее глазах. Обнимать, осязать, знать, что она с ним.
— Я верну ее. Чего бы мне этого не стоило. Мне все равно, что было, главное то, что будет. Сейчас, — он развел руки в стороны, — у меня ничего нет. Ты сам это видишь. Семья? Она распалась, да и не было ее. Виктория выходит замуж. Я давал слово — я выполнил его. Перед тобой я чист. Ты знаешь, давно я не говорил этих слов, — он внимательно смотрел на распятие, — но мне так хочется жить! Кристина — моя женщина. Она моя жизнь. Верни мне ее. Верни мне мою жизнь. Я устал от чужой, не моей. Верни мне мою судьбу. Верни мне то, что забрал. Я давно не обращался к тебе. Вот сейчас я стою перед тобой с обнаженной душой, мне нечего скрывать — ты все знаешь. Я не спрашиваю — за что мне все это. Я просто прошу — разреши обрести спокойствие. Верни мне мою жизнь.
Роберто встал. Положил руки в карманы, словно ему больше нечего было сказать. Разговор был окончен. Он все сказал.
— Роберто, — мужчина вздрогнул, словно не ожидал, что кто-то еще может находиться в церкви, он обернулся.
В церковь зашли Даниэль и Карлос.
— Мама, нас выпроводила из дома, — сказал Даниэль.
Карлос протянул руку, здороваясь. Роберто поздоровался.
— Нервничаешь? — спросил он молодого человека.
— Да. Это серьезный шаг, но я готов. Я сделаю вашу дочь счастливой.