Наказать Грейнджер или дочь Малфоя
Шрифт:
— Запретная тема. Будет несладко.
— Не уверена, что получится, но попытаться стоит. Я знаю из обрывков разговоров бабушки и дедушки только, что папа перед мамой сильно провинился, и что все Малфои вели себя ужасно. Нарцисса говорит, что ей очень стыдно за прошлое.
— Думаю, все дело в крови, — понимающе заметила Карли. — Может мистер Малфой побоялся пойти против семьи? До твоего рождения семья Малфоев была чистокровной.
— Я думаю, что папа любил маму очень сильно, это объясняет его одиночество все эти годы!
Гермиона до боли сжала кулаки. Ее пугали предположения дочери, но в глубине души она понимала, что процент того, что Малфой до сих пор болен ею, велик. Еще больше профессора Грейнджер пугали мысли о том, что она сама заболела им. Вместо отвращения и ненависти она питала к нему интерес. Это ненормально, но с каждым новым днем желание узнать Драко Малфоя одолевало ее все сильнее.
— Что бы там ни было, — изрекла Карли, — не думаю, что существует то, чего нельзя простить.
***
Решение отца потрясло Эбби, ведь он почти не знал эту волшебницу.
Дочь знала, что отец редко подпускал к себе новых знакомых, доверял единицам. А тут некая леди не просто попадет к нему в окружение – она попадет к ним в семью. Взрослая девочка могла принять то, что ее папа вправе спать, с кем пожелает. Любовницы были и раньше – но жена...
И о свадьбе сообщили всего за неделю, конечно, девушка узнала о намерениях отца раньше, из его письма, а не из газет, но все равно было крайне неприятно.
«И почему он так спешит? Боится передумать? Папочка, зачем?!»
Свадьба в воскресенье, 17 мая. Отец уже отпросил ее на выходные домой. Дочь была уверена, что может переубедить папу.
Гриффиндорка была сильно погружена в свои мысли, она не заметила слежку за собой, пока ее не прижали лицом к стене. Фурнье впился поцелуями в ее шею, крепко прижав к себе.
Чейз так близко, что девушка почувствовала его эрекцию. Напряжение в паху парня было велико.
Чейз изменил Эбигейл два раза. Оба были с Линдой Вар. За них он себя ненавидел. Первый раз изменил ради интереса, второй раз, чтобы окончательно удостовериться, что Вар ему не подходит.
У слизеринки не могло быть много партнеров, но в постели она вела себя слишком раскованно и вызывающе. Это отталкивало юношу. Каждое движение, каждый стон были пропитаны фальшью. Она испытывала удовольствия не от секса, а скорее от себя самой. Наигранность бесила, хотелось
Чейзу не хватало его самой первой, любимой, настоящей девочки. Он ругал себя, за то, что потерял ее и за то, что не пытается снова завоевать свое сокровище.
C другими девушками брюнет встречался, чтобы позлить Эбигейл, которая упорно делала вид, что не замечает его. Спать с ними желания не было, Фурнье был уверен, что после почувствовал бы к ним и к себе отвращение.
Другое дело Эбби, он уже не мог сдерживать себя.
Парень тяжело дышал, когда его руки скользили по телу гриффиндорки, расстегивали блузку, задирали юбку. Он перевернул девушку лицом к себе и уже нежно целовал ее в губы.
— Не отдам тебя ни одному паршивому гриффиндорцу, вообще никому тебя не отдам, — задыхаясь, произнес слизеринец.
Он уже справлялся с ремнем, когда Малфой оттолкнула его.
— Тебя никто не спросит, Фурнье.
— Да, брось, — парень притянул ее к себе за бедра. — Я же вижу, что ты тоже хочешь меня.
Блондинка залилась краской. Чейз уже понимал, что ему ничего не светит, поэтому решил вывернуть ситуацию в другую сторону, зная какой будет реакция:
— Эбби, будь хорошей девочкой, в прошлом году у нас же получалось просто спать.
Малфой отвесила Фурнье оплеуху.
Карли Аддерли не ожидала увидеть подобную картину. Ее подруга, на ходу поправляя юбку и застегивая блузку, отдалялась от Чейза Фурнье, который стоял растрепанный и с расстегнутым ремнем.
Слизеринец заметил ее:
— Аддерли, не смотри так на меня, не трогал я твою подружку, Малфой сбежала. Но мне все равно! Кстати, раз ты здесь, — он махнул приглашающим жестом. — Иди сюда, могу трахнуть тебя.
Карли не обращая внимания на слова брюнета, кинулась за подругой.
— Ну куда же ты, грязнокровка? Поделилась бы потом с Малфой впечатлениями!
— Эбби, стой, — Аддерли с трудом догнала подругу.
Эбигейл плакала, подруга обняла ее.
— Тише, тише, милая, — утешала она ее, гладя по спине. Она не решалась первая заговорить про Чейза.