Накипело
Шрифт:
– Фараоны, - скривился Леха.
– Руки за спину, лицом к стене, - подбежал самый резвый охранник.
Скривив губы, Н устало выполнил приказ, словно ему это было уже не впервой. Однако второй, клизмообразный охранник подозвал напарника:
– Он не поднимается.
– Что здесь случилось?
Пацаны, всем духом уже вставшие на сторону Н, разом начали:
– Да это он сам!
– Споткнулся! Сам он!
– Да вы посмотрите на него! Он бухой же!
– Да, да! Бухой он! Штын стоит какой!
Парня это развеселило и он посмеялся, хотя и не представлял, как собирается выпутываться из щекотливой ситуации.
– Да как он сам упал-то! Я видел, как эти двое разговаривали!
– не унимался охранник.
– О чем вы разговаривали?
– Я с ним не разговаривал.
– Так. Палыч, что с ним? Да че ты его поднимаешь! Он же без сознания! По щекам побей!
Перевернув
Между тем третий охранник взял под локоть Н и увел за собой, о чем-то тихо беседуя.
– Эй! Ты как, мужик?
Тот что-то промычал и снова отрубился.
– Твою мать! Палыч, вызывай ментов и скорую!
– Ага, давай только этого отведем на скамейку.
– Раз-два, подняли!
Пацаны первый раз видели, чтобы кто-то отправил в нокаут одним ударом, который никто из пятерых братух не заметил. А ведь мужик до сих пор не приходил в сознание. И кто отправил? Патлатый п***р! На всех это произвело впечатление. Купив билеты, пацаны вышли из здания вокзала и направились в сторону остановки в полном молчании, совершенно позабыв о недавних планах. Лишь Вован, немного отстав, достал из кармана нераскрытую пачку сигарет и познакомил ее с темным зёвом урны.
– Вован, тормоз, че отстал?
– Иду я, иду...
Близился рассвет. Сумрак постепенно редел, прокладывая путь свету. Горизонт уже окрасился в яркие тона и солнце вот-вот должно было залить животворящим светом собеседников на скамейке.
– И че с тем мужиком?
– Да ничего особенного. Отделался сломанной и вывихнутой челюстью, рассеченной бровью, сотрясением мозга и небольшим штрафом в полторы тысячи рублей.
– Штрафом? За что?
– За нетрезвое состояние в общественном месте.
– Мд-а... Поставлен удар у парня, ладно. Может даже и в качалку ходил. Но почему ты рассказываешь мне все это...
Неожиданно Кабана перебил собеседник:
– Хочешь услышать окончание первой истории?
– Это про того успешного пацана? Хочу.
– На чем мы там...
Измученная тяготами жизни красивая женщина вытирала слезы, приподняв очки.
– ...Виталина Олеговна, неужели ничего нельзя сделать?.. Операция, или лечение? Пересадка?
– К сожалению, это невозможно. Мы можем лишь замедлить процесс. Купировать его, не дав разрастись.
– Ну давайте сделаем хоть что-нибудь...
Расписав дорогостоящее лечение заботливой матери пациента, Виталина зашла в кабинет, устало рухнув на стул. Случай был неординарным. Никто, даже самые опытнейшие доктора наук, смотревшие парня, не встречались с подобным. Павлухин, доктор наук, даже назвал это синдромом "термоядерной реакции". Поступивший в конце августа довольно симпатичный парень удивил всех. Сетчатка в его глазах была выедена, словно мороженое маленькой ложечкой. Причем центральный хореоретинит задел в большей степени правый глаз, перейдя с желтого пятна на большую часть периферии. Левый же глаз остался лишь с боковым, периферийным зрением. Однако то, что у Н правый глаз больше не видел и осталось лишь боковое зрение левого глаза - еще не самое страшное. У паренька наблюдалась ярко выраженная светобоязнь в связи с отсутствием реакции зрачка на свет. Атрофированные мышцы отказывались сужаться, отчего Н испытывал невыносимую режущую боль в глазах даже от света обычной лампочки на потолке. Радужка сползала, словно золотистый тягучий мед с переполненного стакана, постепенно исчезая, что не радовало ни врачей, ни родителей. При всем при этом неизвестная причина столь страшных изменений в глазах ставила в тупик всех квалифицированных врачей, недоумевая над пациентом. Не получая никаких травм, не контактируя с зараженными туберкулезом, с отрицательными анализами на ВИЧ, сифилис, ПЦР и гепатиты, в августе 2012 года Н проснулся и заметил разрастающую "марлю" перед глазами, сквозь которую не проникал даже свет. С каждым днем она увеличивалась, пока родители не отвели его к врачу. Кровотечение, по неизвестной причине начавшееся в центре сетчатки, так называемой макуле, сильно мешало видеть по началу. И только когда кровь рассосалась, врачи узрели грубые склерозные изменения на сетчатке и стали расспрашивать родных. Оказалось, никто никогда в их родне не страдал подобными проблемами и пришлось наследственность исключить. Оставалось лишь развести руками и надеяться на медицину будущего. Возможны выращивание сетчатки из стволовых клеток и пересадка сетчатки. Это все, конечно, осуществимо, но настолько
– И за что жизнь наказала такого молодого парня?
– произнесла вслух миловидной внешности Афанасьева Виталина Олеговна.
– Что ж, остается только обычное лечение и укольчики...
– устало вздохнув, она нацелилась ручкой в список назначений пациента.
Август, год спустя.
Какая молодая девушка откажется от сладкого? Верно, почти никто из представительниц косметички и кружевных трусиков не откажет себе в удовольствии полакомиться вкусняшками. Ключевое слово здесь - "почти". Мария недаром десять месяцев изводила себя на тренажерах в зале, отказывая себе во всем, балуя сладеньким свой подтянутый животик лишь один раз в неделю. Спустя суровую сибирскую зиму, девушка была готова к лету. Теперь постоянно ловить на себе взгляды мужчин в маршрутках, парках и улицах стало чем-то обыденным. А сколько похотливых предложений поступало в ее адрес просто не счесть. Присев на скамейку в парке Гагарина, Маша принялась дожидаться друзей. Сегодня решили собраться первый раз за месяц, что случалось очень редко - обычно собирались намного чаще. Наконец, спустя десяток минут к скамейке подбежали Ирка со Светкой и Виталька с каким-то парнем. Обнявшись с девчонками и поздоровавшись с Виталием, они познакомили Машу с Ванькой. Парень оказался не сильно высок, примерно 180 см, зато атлетическая фигура и прямая осанка заставляли задерживать на нем взгляд.
– Машка, знакомься, это Ванька, мы о нем тебе рассказывали.
Парень протянул руку для рукопожатия и лучезарно улыбнулся:
– Привет, красавица.
Недаром говорят - женщины любят ушами. И даже самой страшной и захудалой тетке приятно будет услышать что-либо подобное в ответ, даже если это неправда. Маша цену себе знала и тоже протянула руку, хотя и сильно удивилась, когда вместо рукопожатия он поцеловал ее. И его горячие и сухие ладони не собирались отпускать ее руку.
– П-приятно познакомиться...
Раскрасневшись, девчонка начала запинаться, а друзья расхохотались.
– Не обращай внимания, Ванька всегда такой!
Посмеявшись, они впятером пошли на квартиру к Ире. Сегодня они решили отметить встречу и заодно совместить приятное с полезным. Конечно же, речь шла о выпивке.
...Многое изменилось за прошедший год. Раньше Ваня не знал, куда девать свободное время и тратил его на компьютерные игры. В былые времена он и не представлял, что обладал двумя бриллиантами - серебристо-зелеными глазками. Причем эти драгоценные камни достались ему просто так, от материнской любви. Он не потратил на них ни секунды лишнего времени и ни копейки личных средств. Они просто были. Потеряв нормальное зрение, он осознал, чем обладал до этого. И то, что он не ценил в полной мере. К сожалению, мы осознаем ценность чего-либо только с его утратой. В обычном случае человек учится на ошибках, но в этом ... исправить оплошность было невозможно. Однако нет худа без добра. Да, он потерял зрение. Но и приобрел кое-что. Ценность того, что появилось у него сложно измерить, но опровергнуть полезность просто невозможно - непрошибаемую уверенность в себе и своих силах. И, может к счастью, а может и к сожалению, комплекс неполноценности. Он не убегал от правды и признавал - он не такой, как все и больше никогда не станет нормальным. Именно эта мысль придавала ему силы тогда, когда он не мог что-либо сделать. Для него это был вызов, а зная свою твердолобость, молодой парень готов был расшибиться, но сделать то, что пожелал.
Часто на него накатывалась невероятная тоска и депрессия, когда Ваня вспоминал о прошлом. В 8 классе он взял в руки карандаш и влюбился в рисование. Так и творил до болезни, работая над рисунками неделями напролет.
А книги? С раннего детства отца заменял старший брат, на которого Ваня смотрел с восхищением и благоговением. Именно от брата он влюбился в книги и читал их всю свою жизнь. Разного покрова обложки, оплетающие любимую книгу. То самое счастливое чувство, когда первый раз открываешь свежую рукопись, и переплет похрустывает чарующими звуками будущих приключений. Эти шершавые, пахнущие библиотекой и древесиной страницы, на которых изложены целые судьбы героев, миров и вселенных... Все это в одночасье исчезло, даже не попрощавшись, как исчезает любимая женщина, не махнув на прощание платком. Вся жизнь рухнула в пропасть забытого прошлого, намереваясь остаться там и напоминать о себе лишь в редкие часы горьких воспоминаний и мокрой подушки.