Наколдую любовь...
Шрифт:
Ася что-то еще долго кричала в слезах, Андрик пытался оторвать ее от дочери и успокоить, но Агнешка уже не слышала их – в ушах звенели слова матери о попытке Ярины свести счеты с жизнью, и от этих слов что-то перевернулось внутри, задрожало…
– Что с Яриной? – не своим голосом просипела она, едва мать, устав плакать, чуть примолкла, повиснув на руках отца.
– О сестре вспомнила? – выпалил он, гневно глядя на дочь.
– Пап, что с Яриной?
– А ты сама у нее спроси. Если смелости, конечно, хватит в глаза ей посмотреть. Ты что творишь, Агнеша?! Немедленно, слышишь, немедленно снимай приворот! И дурью этой прекращай заниматься! Иначе
Возвращалась она в спальню еще более подавленной, чем уходила.
Марек по-прежнему сидел на кровати. Взгляд его немного оживился, но все еще читались в нем и растерянность, и непонимание, и даже какая-то обреченность. Марек все еще не понимал, что с ним происходит, и будто за соломинку цеплялся за присутствие Агнешки – при виде ее будто успокаивался. Но увидела Агнешка, почувствовала, что за ширмой этого видимого спокойствия парень мечется и ищет способ выбраться из невидимых пут, которыми она его опутала. Как в клетке сидит он, запертый в собственном теле. Сейчас она отчетливо это увидела – придала ей зоркости колдовская сила, разбуженная обидой и болью.
Жалко его стало. И Ярину очень жалко. А себя-то как жалко – словами не передать! И все же, пока новой беды не случилось, придется все вернуть обратно. Агнешка вытерла слезы и решительно настроилась на то, чтоб снять приворот, вот только… как? Что делать надо?
Никаких заговоров, волшебных слов она не знает, ритуалов – тем более. Девушка взглянула на свои руки, словно ожидая увидеть какое-то волшебство на них, но те не подавали ни малейших признаков чего-то сверхъестественного – у нее самые обычные руки. Разве что рана на запястье… Вероятно, она была получена при ворожбе, но хоть убейте, не помнит Агнешка ничего из той ночи; она думала, что это был всего лишь сон – утром только рану обнаружила и грязный подол сорочки. А где была, что делала, откуда рана взялась, – ничего не помнит. Как же теперь этот треклятый приворот снять?
Девушка всхлипнула, и вдруг ощутила теплые ладони на своих щеках. Даже не заметила, как Марек встал, подошел, коснулся…
– Почему ты плачешь? Что случилось? – допытывался он, лаская нежностью во взгляде. – Поговори со мной… Расскажи, кто тебя обидел?
Так ласково говорил, так тепло от слов его стало. Агнешка поддалась вперед, а он тут же раскрыл ей объятия – обнял, по головке погладил. Умом она понимала, что делает он это не по своей воле, но почувствовала, как на сердце против ее желания распускаются розы, вскормленные этой лаской.
– Не плачь, пожалуйста, - прошептал он ей на ушко.
А потом отстранился, внимательно посмотрел и стремительно, не позволив ничего сообразить, прильнул к ее губам. Он требовал ответа, тянулся к ней… А у нее кружилась голова. Украденный ею, он крал ее разум – а она и не прочь поддаться, забыться, утонуть в его поцелуях… Но ведь так нельзя! Она должна его оставить! Борясь с желанием поддаться искушению, Агнешка со всей силы оттолкнула Марека.
– Не надо, Марек, прошу тебя…
– Но почему?!
«Да потому что это не ты! Не делай мне еще больнее!»
– Почему, Агнеша?
Он ждал ответа, но так и не дождался – Агнешка всхлипнула, выскользнула из его рук и выбежала из комнаты.
Глава 24
Родители, выслушав слезные заверения дочери в том, что она не знает, как снять приворот, велели тотчас же отправляться к Агафье. Она была единственным человеком, который мог помочь исправить ошибку.
Никогда
Агнешка то сбавляла шаг, то подумывала и вовсе развернуться, забрать Марека и сбежать с ним куда-нибудь подальше ото всех. Останавливала только Ярина и слова матери о случившемся с ней ночью. Но, с другой стороны, Ярина жива ж осталась. Разве не переживет она теперь разрыв с Мареком? Ну да, нелегко будет поначалу, обидится на непутевую свою сестренку, но ведь так бывает, люди расходятся – а где гарантия, что с Мареком они всю жизнь душа в душу прожили б? Да и не проблема Яринке другого себе найти – она ж красивая, добрая, люди ее любят, и проклятья на ней никакого нет. Ей ничего не мешает даже в город уехать, а уж там-то найдет она себе целый взвод таких Мареков! Неужели для сестры одного-единственного парня пожалеет?
Терзаемая противоречивыми мыслями, вышла Агнешка к дому Агафьи. Мечтать, конечно, не вредно, однако сюда она пришла ошибки исправлять, а не новые делать. Неохотно, но все же отворила она старенькую калитку, подошла к двери и робко постучала.
Она ожидала, что откроет ей Агафья, ну или Ваня; о встрече с сестрой Агнешка даже думать боялась, но дверь ей открыла Ярина.
Нос к носу встретившись с сестрой, Агнешка ничего не смогла сказать – только глаза опустила, не в силах выдержать пронзительный взгляд. Босая, в легком сарафанчике, Ярина стояла на пороге чужого дома и смотрела на нее без ненависти, без осуждения, но с такой болью, что Агнешка сжалась вся, готовая от стыда сквозь землю провалиться. Не говоря ни слова, Ярина отошла от двери, пропуская гостью в дом.
– Я не хотела этого, - тихо проговорила Агнешка, с трудом заставив себя вновь взглянуть на сестру. – Я не знаю, как так получилось… Клянусь тебе, я даже не помню, как это сделала, Ярина… Но я все исправлю, обещаю. Мне только нужна помощь Агафьи…
– Агафья с Ваней ушли, но скоро будут, - еще тише ответила Ярина.
– Яриночка, прости меня…
Агнешка потянулась к сестре, хотела дотронуться до ее руки – как бы то ни было, но они же всегда понимали друг друга с полуслова, а значит, должны справиться и с этим! Но Яринка отпрянула от нее, как от прокаженной, и ушла вглубь дома.
Стыдно. Очень стыдно. И так хотелось Агнешке, чтобы поскорей пришла Агафья и весь этот кошмар закончился… Но Агафья не шла, время словно сговорилось с ведьминской тьмой, а мысли, которые Агнешка гнала от себя изо всех сил, все настойчивей звучали в голове, призывая: «Попробуй и ты стать счастливой! Не будь дурой, не отдавай свое счастье! Оно уже у тебя в руках… Твоя сестра еще найдет себе парня, а ты, если Марека отдашь, навсегда одна останешься…»
Агнешка прошла вглубь дома, ища сестру, и нашла ее в просторной комнате с большим круглым столом – Ярина сидела за ним и задумчиво перебирала веточки сухих трав, оставленных Агафьей. Заметив Агнешку, девушка вздохнула и с тоской посмотрела на сестренку: