Наковальня мира
Шрифт:
— …А в кварталах йендри просто беда, — говорил Смит. — Ничего не понимаю. Раньше зеленюки со всеми ладили, а теперь… теперь они все время недовольны, а мы постоянно на грани. Вооруженные банщики! Нет, правда, клянусь всеми богами! Восставшие травники! Понятия не имею, чем все закончится, но притоку постояльцев в гостиницу это точно не способствует.
— Ах, да если хочешь, я сниму на лето все твое проклятое заведение, и дело с концом, — отмахнулся лорд Эрменвир. — Беспокоиться следует совсем о другом. Ты же понимаешь, кто
— Нет, — помотал головой Смит. Его охватило знакомое предчувствие надвигающейся катастрофы. — И кто же за этим стоит?
— Этот идиот Бронзик и его Город Будущего, конечно, — объяснил лорд Эрменвир. — Только не говори, что не видел рекламу! Хотя, может быть, действительно не видел. Плакат не успевают повесить, как он бесследно исчезает.
— А, тот город у моря? — Смит поморгал. — И что? Йендри всегда недовольны, когда мы что-то строим, но мы ведь никому не причиняем вреда. Надо же где-то жить, правда?
— Я не стал бы слишком рассчитывать на то, что расы, с которыми вы делите мир, будут во всем с вами соглашаться, — деликатно заметил лорд Эрменвир.
— Хорошо, но почему именно сейчас они так взъелись?!
Лорд Эрменвир посмотрел на Смита словно издалека. С лица его начисто исчезло выражение смышленого, но вконец избалованного ребенка. Это сбивало с толку куда сильнее, чем обычные мерзкие гримасы.
— Видимо, мне следует кое-что тебе объяснить, — начал было лорд, но тут оба они резко вскочили и сквозь ветви уставились на гостиницу: из холла послышался крик, сопровождаемый звоном разбивающегося стекла.
Они бросились туда, вдогонку им раздались приглушенный вопль Горицвет и возглас госпожи Смит:
— Ради всего святого, сиди здесь и не высовывайся!
Однако лорда Эрменвира задержали в пути непредвиденные обстоятельства: посреди сада перед ним возникла Балншик и остановила его своим необъятным бюстом. Лорд с размаху врезался в него и отскочил, несколько оглушенный. Так что Смит, даже будучи старше и медлительнее, все-таки добежал первым и увидел, как в сад, пошатываясь, выходит Ивострел. Над глазом у йендри виднелся кровоточащий порез.
— Все в порядке, — проговорил он. — Убежали. Только окно выбили…
«И двух часов не прошло, как приехали дорогие гости, а я уже лишился двери и окна», — пропищал печальный голосок где-то в затылке у Смита.
— Да чтоб они провалились! — сказал он вслух. — Послушай, мне жаль, что…
— Это были не ваши соплеменники. — Ивострел зажал порез ладонью, чтобы остановить кровь. — Боюсь, это были йендри.
— Девять кругов ада, зачем ты это сделала, а? — орал лорд Эрменвир на Балншик. — Твой бисер угодил мне прямо в глаз!
— Я дала обет оберегать вас, мой господин, — напомнила нянюшка.
— Это я обязан защищать всякого, кто мне служит, что гораздо важнее любого обета!
— Проклятые зеленюки! — зарычал Тигель, показываясь в дверях гостиницы. —
— Не смей называть его зеленюком! — закричала Горицвет, наконец с трудом догнав остальных. — Ой, мамочки, он ранен!
— Понимаешь, он — наш зеленюк, а есть другие проклятые зеленюки…
— С мной все в порядке. Просто царапина, — заверил жену Ивострел, пытаясь поклониться лорду Эрменвиру. — Мой глубокоуважаемый господин, от души надеюсь, что вы пребываете в добром здравии. Мы возвращались по Главной улице, и тут к нам пристали трое… м-м-м…
— Представителей расы йендри, — пришел на помощь Смит.
— Они пожелали узнать, что я делаю в компании двоих… м-м-м… детей солнца, и потребовали, чтобы я вместе с ними отправился… полагаю, это было что-то вроде демонстрации протеста, а когда я попытался объяснить…
— Они принялись швырять в нас камнями, — сообщил Винт, вслед за Тигелем выходя в сад и на ходу потирая руки. — Но потом их заметила городская стража, и они рванули со всех ног, а стражи бежали за ними, как зеле… как что-то очень быстроходное. Ну что, хозяин, заколотить окно?
Спустя четверть часа все снова сидели на террасе — несколько взволнованные, но пока еще в здравом уме. Балншик чем-то смазала и перевязала порез на лбу Ивострела и сунула йендри в руку бокал с крепким напитком. Горицвет уселась к мужу на колени и прижалась к его груди. Госпожа Смит так яростно пыхала своей трубочкой, что скрылась за дымовой завесой, словно гора в утреннем тумане.
— Там ты будешь в безопасности, глупенький, — внушала Горицвет Ивострелу. — Вы же его повелитель, не так ли? — повернулась она к лорду Эрменвиру. — Разве вы не можете приказать ему уйти. Ради его же блага…
— Увы, я освободил его от обетов, — торжественно провозгласил лорд Эрменвир. — Неужели я посмею заставить его из соображений долга отказаться от призрачного поиска высшего откровения… Небось жалеете, а? Уй! — растерянно воскликнул он, когда Балншик съездила ему по уху. — А что я поделаю, если мальчик не хочет слушать даже собственную мать?
— Я не могу вернуться в Зеленландию, — отозвался Ивострел. — У меня здесь сад. Ученики. Пациенты. Когда родится мой ребенок, он по праву будет считаться жителем этого города. Я никому не делаю дурного, почему же меня не оставят в покое?
Госпожа Смит застонала и исчезла в облаке дыма.
— К тому же моя любимая в положении — как ей путешествовать? — продолжал Ивострел, глядя на Горицвет. — Городская малышка вроде тебя не сможет рожать ребенка в глуши. Тебе будет страшно, сердце мое.
— Если нужно, я сделаю все, что ты захочешь, — ответила она, глотая слезы. — Я сама родилась в лесу, не так ли? И я никого не боюсь, даже Хозяина Горы.
— На самом деле он не ест младенцев, — успокоил Горицвет лорд Эрменвир. — По крайней мере не слишком часто. Уй!