Наковальня звезд
Шрифт:
— А они любят побеждать, не так ли? — заметил Ганс, открывая люк в свою каюту.
Внутри Мартин увидел комнату, такую же, как и его собственная, если не считать четырёх ваз с цветами. След Розы. Ганс прилёг на кушетку и жестом предложил Мартину устраиваться поудобнее.
— Ты был очень выдержан в последнее время, — начал Ганс. — Я тебе очень признателен…
— За что признателен?
— За то, что ты держал свои мысли при себе. Бывшим Пэнам не очень-то нравится то, что я делаю. Они не одобряют меня, не так ли?
Мартин не ответил.
— Да, я и сам знаю, что это так, — сказал
— Нет, не совсем так, — мягко поправил его Мартин. — Конечно, каждый лидер ищет ошибки у того, кто его сменил. В этом я всегда соглашался со Стефанией.
— Да, ладно, все это не так уж и важно, — отмахнулся Ганс, уходя от этой темы. Он пристально глядел в потолок, как будто разговарил с кем-то, кто был далеко-далеко. — Гарпал отказался от должности моего заместителя. Мне нужен помощник. И давай не упоминать больше имени Кристофера Робина, хорошо? Меня тошнит от всего этого.
— Как скажешь.
— Рекс чертовски лоялен по отношению ко всем моим действиям, а мне очень нужен помошник, настроенный критически. Для равновесия. Чэм раздражает меня, почти так же, как Гарпал. Я возвратился к твоей кандидатуре.
— Почему я?
— Потому что, когда ты спокойно помалкиваешь, я хочу, чтобы ты высказался. Если ты будешь вторым, высказывать всё станет твоей прямой обязанностью, и мне уже не придётся беспокоиться, о чём ты там думаешь. Кроме того, Каменщик уже сейчас ведёт себя, как если бы ты был вторым в нашей команде. Вероятно, разумнее закрепить это официально.
Мартин уселся на голый пол и скрестил ноги.
— Мне кажется, этих причин недостаточно.
— Я говорил это раньше, повторяю и сейчас: ты не несёшь ответственность за то, что в Стычке всё пошло плохо. Никто не мог понять тогда, что происходит. Мы выбрались, ускользнули. Мы сделали то, за чем пришли. Думаю, тебе не в чём себя упрекнуть.
— Меня все это уже не волнует, — сказал Мартин.
— Но ты потерял того, кого любил.
— И не одного.
— Я считая, что ты был самым лучшим Пэном из всех, что были у нас. Пожалуй, только Стефания могла соревноваться с тобой. Она была темпераментной, мужественной и волевой. У неё, так же как и у тебя, был совещательный стиль руководства. Мои же мысли всегда витают в облаках. Ты знаешь мои пробелы.
Мартин глубоко вздохнул.
— Сейчас мы с Братьями в дружеских отношениях, — продолжал Ганс. — Это облегчает дело. Они чертовски пугали меня в первое время, достаточно было просто посмотреть на них. Эта верёвка, ползущая по Чэму… — Ганс ухмыльнулся, — у меня просто штаны стали мокрыми… Думаю, они нам полезны. Но они тоже все разные. Они здорово напортачили во время сражения, всё время колебались, и это дало преимущества убийцам… И они опять будут вести себя также. Я почти чувствую, как запах этого идёт от Каменщика и Шелковистого. Они видели весь этот обман, всю эту огромную звёздную систему — суетливую и миролюбивую… И после этого, черт бы их побрал, Мартин, — они хотят лишь захватить пройдоху, но не уничтожить его!
— Мы можем поработать с ними и все ещё изменить, — сказал Мартин.
— Можем? — Ганс повернулся и свирепо, почти с ненавистью, посмотрел на Мартина.
— Думаю, да.
— Но ты же тоже считаешь, что это обман.
— По-видимому, у
— Хаким — дьвольски мягкотелый.
— Но он не трус.
— Я не это имел в виду. Они могут склонить его на свою сторону и вбить все эти сомнения ему в голову. Иногда я жалею, что нам в партнёрами выбрали этих высокомыслящих типов, а не компанию солдат, тупоголовых ослов, — Ганс хлопнул ладонью по полу. — Я смог бы управиться с кучей болванов, я бы сделал всё возможное, чтобы нам выйти живыми из этой передряги. Но с этими мыслителями и сомневающимися… А если ещё добавить Розу… — Он уставился на цветы, картинно откинув голову назад. — Ты заметил? Господи, спаси и сохрани… Она очень хороша в постели, ты знаешь это?
Мартин тряхнул головой, — трудно было сказать, что это означало, да или нет.
— Но я занимаюсь этим не ради удовольствия, — продолжал Ганс, смягчая тон. — Она пугает меня ещё больше, чем Братья. Мартин, она как закодированная. Иногда я думаю, что она действительно общается с Богом. Если это так, то Бог на их стороне, а не на нашей. Если дать ей волю, а я не могу постоянно контролировать её, я даже не представляю, как она проявится. Возможно, возникнет новая религия. Я прав? — Он встал и потянулся, неугомонный, как леопард в клетке. — Она и тебя почти втянула в это. Разве не так?
Мартин покраснел:
— Я долгое время не мог прийти в себя.
— Не смущайся. Если бы я не был так дьявольски циничен, я бы тоже поддался и пал на колени.
— Я не хочу быть вторым в команде. Я отслужил свой срок.
— Но тебя отстранили преждевременно, — напомнил Гангс.
— Для меня так было даже лучше.
— Вот дерьмо, — ругнулся Ганс. — Здесь ни у кого нет такого чувства ответственности, как у тебя. Ты глубже всех чувствуешь, — не считая, быть может, Ариэль. — Ганс ухмыльнулся. — Полагаю, ты знаешь, что она влюблена в тебя?
Мартин ничего не ответил.
— Послушай, я имею право сам выбрать себе заместителя, если тот, кого выбрали, мне не подходит. И я этот выбор сделал. Это ты. Ты заменишь Гарпала.
— Я не…
— Извини, Мартин, — Ганс подошёл и положил Мартину руки на плечи. — Мне нужна помощь. Мне нужен противовес. Сейчас мне нельзя ошибиться.
Военные занятия начались с физподготовки. Люди и Братья совместно занялись гимнастикой. Сначала результат был просто комичен, и Мартин боялся, что Братья могут обидеться, но этого не случилось.
Казалось, команды, принимающие участие в занятиях воспринимают все это, как игру, — даже тогда, когда они тренировались изо всех сил.
Чэм был руководителем тренировки, Небесный Глаз служил переводчиком.
— Нам надо привыкать друг к другу, получше узнать друг друга, — обратился к Братьям Чэм. — Вы можете называть меня тренером.
Люди кричали и скакали вокруг, изображая стремительные обводы, проходы и перехваты. Мяч, как и прежде, заменял комок одежды.
— Первое: мы должны знать, на что мы способны, почувствовать свою силу, гибкость, координацию. Мы должны научиться восстанавливать силы, определить, где мы уязвимы, куда нас могут ранить, и как помочь самому себе и другим в этом случае. Усекли?