Наковальня звезд
Шрифт:
Он остановился. Но Небесный Глаз молчал — он ничего не стал прибавлять к этому резюме.
— Ускорившись, вы вышли из системы, и используя доступные вам средства наблюдали за тем, что у вас позади. Вам показалось, что очень похоже на то, что уцелевшие зонды убийц возвращаются к планете.
— Да, все так, — необычайно мелодичным голосом высокого тона произнёс Небесный Глаз. — В основном, правильно.
— Что-то всё же неверно? — вскинул голову Ганс.
— В основном, правильно.
— Ну и отлично, — Ганс резко сел и ссутулился. Он достал жезл и сделал несколько грубых, ярко раскрашенных схем сражения Братьев. — Для меня очевидно, что вы столкнулись с таким же
— Аналогичн, как у нас содрать кожу со змеи, — сказал Небесный Глаз. — Я мы понимаем. — от Небесного Глаза к Соглашателям устремилась равномерная струя букета запахов, а также звуки скрипки и птичье щебетание.
Ганс улыбнулся:
— И после того, что они сделали с нами и с вами, зонды-убийцы, похоже, снова хотят начать все сначала, снова хотят установить ловушку.
— Да, — только и произнёс Небесный Глаз.
— В итоге ваша жертва оказалась напрасной.
— Да.
— Все мы прекрасно представляем, что могут сделать убийцы. Но с другой стороны, у нас есть в помощь момы, а у вас, как я полагаю, есть Матери Змей. Чем ближе мы к Левиафану, тем изобретательнее засады. Мне уже кажется, что Полынь была только защитным щитом. Думаю, Левиафан занимает центральное место в этой галактике, а всё остальное просто обман или защита. Вы согласны со мной или нет?
Когда Небесный Глаз переводил эти слова, шнурообразные всколыхнулись.
— Главный вывод: мы на наше выживание нет хороших шансов, — ответил Небесный Глаз.
— Но у нас есть и преимущества, — напомнил Ганс.
— Объединённые ресурсы и знания, — перевёл косам Небесный Глаз.
— А также возможность сравнить записи библиотек и объединить мозговые центры кораблей. Убийцы не знают, что мы перехватили корабль Беглецов Красного Дерева. Они не знают, что мы объединили свои силы с вашими, — добавил Мартин.
— Верно, — кивнул Ганс. — Наши лучшие аналитики сотрудничают с вашими, и дела у них идут неплохо. Но пришло время серьёзных решений.
Косы сдвинулись, почти касаясь головами. Запахло бананами и кислым вином.
— Я бы хотел, чтобы ваши вооружённые силы соединились с нашими. Я бы хотел, чтобы момы и Матери Змей создали бы корабли, на которых мы могли летать вместе.
Внезапно Мартин ощутил прежнее уважение к Гансу.
— Мы вместе, — Ганс вытер ладонью лицо, а затем провёл рукой по комбинзону, как будто ладонь была жирной. Он взглянул на Чэма, затем на Мартина, улыбнулся и повернулся к косам. — Мы одна семья. Я прав?
— Наступило хорошее время, — перевёл Небесный Глаз.
— Нам нужна совместная группа, некий мозговой центр для разработки планов, — продолжал Ганс. — Я, Рекс, Гарпал и Мартин войдём в неё с нашей стороны. Вам нужно, как можно быстрее определиться, кто из Братьев будет представлять вашу сторону.
— Согласен, — ответил Небесный Глаз. — Соглашатели посмотрят хорошо мы нашу команду и сделают выбор, а потом мы мы соберёмся опять через два дня вашего времени. Каменщик сообщит вам.
— Договорились, — потерая руками, Ганс поклонился Небесному Глазу и Соглашателям, присоединился к группе людей и уже готовился покинуть территорию Братьев, как вдруг самый большой из Соглашателей пронзительно вскрикнул хриплым голосом. Все повернулись к нему.
— Я мы вижу чистый вода, чистый воздух, — словно записанным на плохой магнитофон детским голосом произнёс он.
Ганс наклонил голову, ожидая, что же будет
— Это главное, — продолжал Соглашатель. — Как вы говорите: это главное. Это прекрасно, если мы мы умрём за это.
— Я согласен с вами, — воскликнул Ганс.
— Под главным мы мы имеем в виду… — начал было Небесный Глаз.
— Я отлично понял его, — оборвал его Ганс, подняв большой палец в подтверждение сказанного. — Мы единодушны в этом вопросе. Я прав?
Люди одобрительно закивали головами. В коридоре, уже на своей территории, там, где Братья не могли их слышать, Ганс пробормотал:
— Чёрт побери, мне нравятся их манера разговаривать. Если бы мы могли хотя бы наполовину так хорошо пользоваться их ароматно-лингвистическим способом общения…
Глаза Мартина внезапно подёрнулись влагой. Ганс способен на многое, он — настоящий лидер, с далеко идущими планами, ему под силу принятие решений по вопросам любой сложности.
Момы и Матери Змей отвели на склад оружия объединённый военный отряд и показали им три усовершенствованных корабля. В каждом помещались отдельные отсеки для людей и для Братьев. Роботы объяснили, что это на случай ранения: пострадавшие в этих отсеках не будут помехой для остальных.
Встреча за встречей, обсуждение за обсуждением, постоянные обмены мнения между Братьями и людьми, приготовление к совместным военным учениям — время летело незаметно. Но несмотря на все усилия, у них всё же никогда не возникало чувства полной уверенности, ощущение абсолютного понимания ситуации. Если именно на это и надеялись защитники Левиафана, то они достигли своей цели в полной мере. На совместном корабле царило чувство глубокой неуверенности, гораздо большее, чем тогда, когда «Спутник Зари» спускался с Полыни.
Левиафан — устойчивый образ пятнадцати миров — завис на расстоянии трёх с половиной световых месяцев.
Шелковистый свернулся спиралью на полу учебной комнаты, перед сферой, и распустил три верхние верёвки, в каждой из которых было по жезлу людей. Клешни с потрясающей ловкостью обвили жезлы. Изображения проносились в воздухе быстрее, чем Мартин мог их распознать. Каменщику и Небесному Глазу в этом плане было легче: преимущество Братьев заключалось в том, что они состояли из многочисленных частей, каждая верёвка была способна воспринимать и хранить информацию. На подобный краткий инструктаж Братья затратили меньше минуты. Затем Шелковистый собрал все жезлы и передал их в руки Хакиму, Луису и Дженнифер.
— Спасибо, — поблагодарил он, сгибаясь в сторону людей — коллег по исследовательской работе. В учебной комнате также присутствовали Ганс, Гарпал, Рекс, Чэм и Мартин.
Потрясённый Хаким вздохнул:
— Просто расстройство быть человеком.
Каменщик ответил ему звуком, напоминающим журчание воды, струящейся под гравием и тошнотворно сладким цветочным ароматом — своеобразным обонятельно-звуковым смехом. Мартин предположил, что, скорее всего, у Братьев это — жест вежливости.
— Мне нужно ознакомить с последними результами остальных членов экипажа людей, — сказал Хаким и поднимал жезл. — Всё становится понятным не так быстро, как хотелось бы, но все равно даже сам факт прогресса приносит удовольствие. По согласованию с Гансом и Каменщиком мы отправили сигналы дистационной связи к самым дальним точкам и смогли рассмотреть систему Левиафана более детально. Это явно цивилизованный мир. И он перенаполнен. Идёт непрерывное общение между пятнадцатью мирами, особенно в районе четвёртой планеты. Если это все — спроектированная подделка или маскировка, то это просто шедевр.