Налог на убийство (сборник)
Шрифт:
Вот этого Безверхому как раз и не хотелось! Он плотнее уперся в пол своими ковбойскими сапогами. В конце концов, что он себе позволяет, жалкий грошовый госслужащий!
– Наверное вы, как те крысы, решили закусить моим мозгом? Напрасно – умнее не станете. А если любите сырое мясо, давайте лучше закажу вам устриц. Немного приванивают болотом, но вы – сожрете!
Почувствовав в воздухе электричество, проститутки как ласточки перед грозой мелькнули короткими черными платьицами и скрылись в направлении горизонта, унося в коготках недопитые коктейли.
Маркеры-вышибалы, напротив, выплыли из
– Друзья, вы чуть погорячились. Всему виной этот зажигательный коктейль…
– …который мне так и не дали выпить! – воскликнул Безверхий, в душе весьма довольный возможностью уйти в тень, на вторые роли.
– Юрай, не стоит обижаться, – продолжал Карел Бредли, с трудом взявший в руки как себя, так и стакан с нетронутым коктейлем. В конце концов «Боинг» стартует всего через десять часов. Но перед этим необходимо узнать, кто этот призрак, восставший из пламени отгоревших лет, чтобы прочесть Юраю лекцию о вреде алкоголя. – Молодой человек, очевидно, врач?
Безверхий нервно хохотнул:
– Ну да, специалист по кровопусканиям.
– И вам, дорогой наш живчик, оно бы не повредило, – поспешил Бредли сказать примирительно.
– Пока все происходит наоборот. За грехи этого господина льют кровь другие.
Взяв протянутую визитную карточку, Карел Бредли прочитал: «Федеральная служба финансовой разведки России. Управление по Санкт-Петербургу. Капитан Токмаков Вадим Евгеньевич».
Капитан… На черной куртке того были мятые погоны поручика, то есть старшего лейтенанта. За тридцать добавилась одна звездочка? Плоховато с продвижением по службе на том свете… Да нет, все это ерунда. Было бы ерундой, если бы не фамильное сходство…
В свою очередь Вадим Токмаков изучал визитную карточку иностранца. Она – с золотым обрезом и гербом в левом уголке – зримо свидетельствовала: перед ним важная шишка. Помимо визитной карточки об этом говорило лицо ее обладателя – холеное, с волевым подбородком лицо человека, способного на поступок.
Минуту или две они смотрели друг на друга поверх стаканов с уже отгоревшими «Б-52». Так обменивались взглядами сквозь бронебойное стекло пилоты советской «тушки» и американского «ориона», встретившись на параллельных курсах в патрульном полете над Северным Ледовитым океаном где-нибудь на траверзе мыса Барроу.
«Холодная война» уступила место войне финансов, дипломатии, нервов, но основные действующие лица остались теми же. Это прочитал Карел Бредли во взгляде Вадима Токмакова.
А Вадим уловил в беспокойно бегающих глазках американского визитера еще и нечто личное, мерцающее как болотные огни в тумане.
Не чокаясь, как на поминках, Токмаков и Бредли одинаково привычно выпили, кивнули, отвели взгляды.
– Доиграем партию? – спросил Токмаков у Гайворонского, кивнув на бильярдный стол.
– Нет, у меня разговор с мистером Бредли, – отказался Иван Гайворонский и, подойдя к тому, тихо шепнул бизнесмену на ухо:
– О малышке Гертруде. Ей угрожает большая опасность. Колоссальная, как ваша статуя Свободы!
Глава четвертая
Лучше раз напиться крови…
1. «Белоснежка» и три гнома
Токмаков в две минуты
Но тут же рядом вспыхнул огонек, прозвучал вкрадчивый голос:
– Не хотите провести ночь с «белоснежками»? Или на время – пятьдесят баксов за час.
Это были те самые чернокрылые ласточки, на время упорхнувшие.
– А кто белоснежки-то?
– Мы.
– Понятно. Но я как будто не похож на гнома.
Отказавшись от обслуживания по льготному тарифу, Вадим вернулся в свой гостиничный номер, благо для этого надо было только подняться на третий этаж.
И сразу угодил под шквальный огонь:
– Исторический момент – явление господина Токмакова народу. Неужели великий той [45] по случаю вручения американским мурзой ярлыка на княжение здешним финансовым аборигенам завершен?
В голосе Жанны Милициной непонятным образом сочетались глубокие женские нотки и скрипучие, будто суровая нитка, которой пришивают погоны, командирские интонации:
– Не верю! И уже вовсе не поверю я, Вадим Евгеньевич, что вы оставили стол, пока там все не выпито!
– И правильно сделаете, – огрызнулся Токмаков. – Я просто оставил в номере зажигалку.
На самом деле свою зажигалку в форме пистолета он подарил Кирюхе, чтобы тот мог отбиваться от бабки, когда та будет сильно доставать.
Врать нехорошо, но Милицина раздражала его по двум параметрам: как следователь и как старший оперативно-розыскной бригады. За два выходных и понедельник, стоивший трех обычных дней, Вадим несколько подзабыл о руководящей и направляющей роли Жанны Феликсовны.
Зато она сама прекрасно о ней помнила. Однако призвать к порядку зарвавшегося опера не успела: дверь номера открылась. На пороге стоял Андрей Фефелов.
Судя по внешнему виду, оперативная информация, за которой посылал его Токмаков в общество с ограниченной ответственностью «Технохим», далась прапорщику нелегко. Пола кожаной куртки была порвана, как если бы Фефелов перелезал через забор, или дрался с собаками. В пользу второго предложения говорила длинная багровая полоса на запястье, которую, впрочем, с равным успехом мог оставить и женский ноготь. Впечатление довершала аура сложных ароматов, окружавшая Фефелова. Загрубевшие в боях и походах носы оперов сразу уловили шибающую ацетоном кислятину паленой водки.
Тогда как изящный носик с горбинкой Жанны Милициной сумел вычленить запах духов.
– Ну? – невольно подался вперед Токмаков. – Вижу, что с уловом.
Фефелов скосил глаза на Милицину:
– А эта, извиняюсь, девушка?
Жанна Феликсовна быстро рассеяла все подозрения на сей счет:
– Выбирайте выражения! Я вам не девушка! Здесь нет девушек, здесь есть только сотрудники. Так что вы хотели доложить товарищу капитану?
О многом хотел бы доложить товарищу капитану Андрей Фефелов. О том, как, резонно не желая светить ксивой на проходной Саратовского алюминиевого завода, на территории которого располагался «Технохим», он околачивался поблизости, и вместе с купленной тут же бутылкой дрянного алкоголя влился в дружный коллектив грузчиков-шабашников. «Левак» подвернулся быстро: один мужик купил на заводе пустые бочки, их надо было срочно вывезти с территории.