Наложница дракона
Шрифт:
Порывшись в вещичках, остановила выбор на легком белом платьице наподобие греческого хитона, с пояском. Ткань, конечно, тонкая, но тут все такое, зато это хотя бы длинное, до пят. Правда, с разрезами по бокам, высокими такими, если что, побегать можно. А что касается выреза… что ж. При некоторых блондинистых не буду наклоняться.
Теперь волосы. Возле большого овального зеркала в серебряной раме нашлись разные шпильки-гребни-заколки. Осмотрев богатство, а богатство в прямом смысле, потому что каждая, даже самая завалящая шпилечка была украшена жемчужиной или сверкающим камушком (и вряд ли стекляшкой),
— И ни одной резинки или крабика! Он же не бабушку мою очаровать решил, а меня… Вот что бывает, когда мужчины пытаются…
Что мужчины пытаются, я не договорила, моим вниманием еще одна шкатулочка завладела, больше на сундучок похожа.
Приоткрыв крышку, я ахнула: здесь в футлярах и без них лежали разные цацки: кольца, серьги, ожерелья, браслеты, диадемы и еще небо знает, что, и все такое блискуче-переливательное, что стаю сорок хватило бы от счастья с ума свести.
В папахенском дворце мне украшения тоже полагались, но здесь, сразу видно было, побогаче как-то… Или это я уже разбаловалась.
К цацкам я с детства как-то равнодушна. До четвертого класса, помню, носила перстенек (пока налезал), который Виталий Владиленович в тире выиграл. Крохотное такое колечко с цветной стекляшкой, уж на что под конец облезлое, жалкое, а снимать не хотелось. Ну так то отчим дарил, которого я даже про себя боялась папой назвать, благоговела, а тут… Чешуйчатая блондинистая зараза, возомнившая себя богом и господином.
— Ничего, он еще очень-очень пожалеет, — сказала я, обувая сандалики. На плоской подошве, тоже в греческом стиле, с ремешками-завязочками.
Волосы расчесала и решила распущенными оставить. А этими гребнями и шпильками пусть сам пользуется.
Выходя из гардеробной, взглянула в зеркало: на меня смотрела темноволосая девушка с нежной кожей, лицом сердечком, стройная, можно сказать, худенькая, но с манящими формами. От всех этих перелетов-оборотов лицо осунулось, чуть заострился нос, а ярко-зеленые глаза с серебристыми крапинками кажутся просто огромными.
Беглого взгляда было достаточно, чтобы отметить: что-то неуловимое поменялось в облике после обретения дракона. Что? Присмотревшись, я отметила, что черты лица не стали хищными, как у других драконов, наоборот странным образом смягчились, но стали какими-то аристократичными, что ли? А еще, что из-за перенесенной болезни, вызванной противостоянием папахену, под глазами пролегли круги, а сам взгляд стал каким-то настороженным…
Я приблизила лицо к зеркалу и ахнула: зрачок чуть вытянулся. Если не приглядываться, это не бросается в глаза, к слову, у Исама и Кеншина я ничего подобного не замечала, но это должно быть оттого, что драконы владеют магией. Вон они как ловко переодеваются вместе с оборотом. И шмотки прям настоящие получаются, я щупала.
Вот если бы мне так научиться, я бы в эту же секунду соорудила себе хотя бы трусята какие… в целях контрацепции исключительно. И назло белобрысым врагам.
В покои я вернулась, комкая в руках давешнее покрывало, которым, предварительно встряхнув простыни, застелила кровать. Аккуратность в том, что касается застеленной постели — привычка, тут уже ничего не поделаешь. Я в общаге и свою, и Ариэлькину кровать застилала, потому что не могу окончательно проснуться, глядя
Вспомнив Ариэльку, нахмурилась. В глазах предательски защипало. Ну так нечестно, в конце концов! Она — где-то там, волнуется, наверное, переживает, а я, получается пленница блондинистых самодуров в драконьем мире. Хотя для подруги мамуль, наверное, что-то придумала. А может и рассказала все, как есть. Иришка девчонка понятливая и в том, что касается серьезного, не болтливая.
В задумчивости я подошла к окну. В прошлый раз обозреть вид помешала птица.
Подойдя, ахнула.
И стояла в ступоре минуту, наверно.
Способность рассуждать и вообще мыслить, вернулась не сразу.
Потому что из окна моей «темницы» открывался просто невероятный вид! Самый невероятный из всех возможных!
Во-первых, небо. Оно было… Везде! Синее-синее и одновременно прозрачное… Пронзительное!
Во-вторых… я уже забыла, что вчера мы летели между каких-то огромных парящих гор, так вот, дом Исама находился на одной из них! Судя по тому, что у меня перехватило дыхание, когда перевесилась через подоконник и глянула вниз, мы находимся чуть ли не на самой вершине!
И напротив — еще такая же громадина в домиках, лесах, реках… и с другого бока еще одна…
Парящие горы, громадные, покрытые зелеными пушистыми покрывалами лесов, опоясанные равнинами, с дырами пещер, которые, кажется, вот-вот подмигнут черными глазами…
Такие ступенчатые, сужающиеся кверху, с широкими дорогами, гейзерами, озерами, водопадами! Невероятное зрелище!
На макушке почти у каждой горы ледяная шапка, белая-белая, так и переливается на солнце. Я опустила взгляд, присмотревшись на их основания и ахнула — с озерами, даже отсюда видно, очень глубокими, горы соединяют водопады! Потоки воды выглядят ниточками, которые удерживают воздушные шарики… Чудную гравитацию я списала на магию.
И хоть мои собственные магические способности находились скорее в номинальном статусе, я чувствовала, что здесь все пропитано волшебством.
— Так вот она какая… драконья магия, — вырвалось у меня. И недавние рассуждения о том, что силой магии драконы создают себя одежду, показались детскими. Это же надо! Парящие горы и целый драконий город!
Раздалось хлопанье крыльев и на подоконник спикировала давешняя птица. В клюве у нее был цветок. Причем, какой-то знакомый цветок.
Птица положила цветок на подоконник, отступила на шаг и склонила голову набок, словно наблюдала за моей реакцией.
Медленно, чтобы не спугнуть пернатую, я протянула руку и взяла цветок. Точно! Не зря показался знакомым! Точь-в-точь такой я находила недавно на стоянке, драконы еще сказали, что это благословение фей.
Вдохнув чудный аромат, я растрогалась.
— Спасибо! — вырвалось у меня.
— Крак! — сказала птица, а я почувствовала, что не одна. Что у меня где-то здесь есть друзья. Когда была в папахенском дворце, часто вспоминала фею, которая помогала по пути к священной горе Сусаноо. Все ждала, что объявится, поможет, подскажет… Но фея так и не появилась, и я подумала, что папахен не только меня давит авторитетом.