Нам нужна… революция
Шрифт:
Улитин да и никто другой и предположить в то время не могли, что именно эти мрачные события повлекут за собой положительные последствия. Пройдёт совсем немного лет, и Саша вопреки заведённым в детдоме правилам, что после окончания восьми классов детдомовцы поступают учиться дальше в ремесленные училища, наотрез откажется сделать это. Узнав из газеты про Московский заготовительный техникум, где учат на охотоведов, он решил поступать только туда, хотя директор был против. И снова Улитина поддержал в его устремлениях Зайцев. Саша хорошо запомнил слова учителя по труду, сказанные им однажды во время одного из походов в лес:
— Охотник, брат, это прежде всего самый рачительный хозяин в природе. Отстреливать дичь — то не главное их дело. Главное — сохранить условия существования зверью всякому, среду их обитания, лес, тогда сохранишь природу и для людей. Она для всех одна…
И всё же окончательный выбор помог сделать Улитину Михаил Пришвин. На чердаке детдома Саша как-то наткнулся на потрёпанную книжонку, в которой недоставало нескольких листов. Его
«Если будет вода и в ней ни одной рыбки — я не поверю воде. И пусть в воздухе кислород, но не летает в нём ласточка — я не поверю и воздуху. И лес без зверей с одними людьми — не лес…». Эти слова русского писателя Михаила Пришвина навсегда запали в душу Саше. Больше он уже не колебался.
— …Россия располагает уникальным природно-ресурсным потенциалом, — продолжал Александр Александрович, поглядывая на часы, — перерыв заканчивался. — На территории нашей страны сосредоточена треть мировых запасов природного газа, почти 14 % нефти, около четверти железных руд, пресной воды, лесных ресурсов. Земельный фонд России составляет чуть ли не два миллиарда гектаров, а это превышает площади других государств мира. Да и вообще по природным ресурсам, во всяком случае по многим их видам, Россия может вполне соперничать с такими континентами, как Европа, Северная, Южная и Центральная Америка, Австралия. Надо только распорядиться по-умному этими запасами. А мы лишь видим, как эти ресурсы разбазариваются…
— То есть вы знаете выход из создавшегося экономического положения в стране? — поспешил уточнить я, совершенно сбитый с толку. — Выходит, до вас никто этого не знал?
— Наоборот, всему миру известно, — отмахнулся с усмешкой Александр Александрович. — Вы знаете, почему в Кувейте или в Арабских Эмиратах высокий уровень жизни у населения? Например, на Аляске каждый гражданин с момента рождения имеет в год определённую сумму. Скажем, тысячу долларов. Деньги выплачиваются населению теми нефтяными корпорациями, которые используют природные ресурсы. Они платят так называемую природную ренту. А в России народ нищий, потому как олигархи не хотят делиться с населением, присвоив себе в личное пользование природные ресурсы, принадлежащие всем. Вот почему в своей экономической политике нам необходимо переходить на рентные платежи. То, что принадлежит государству, а значит, и населению России, в качестве природного ресурса — кстати, это и животный мир тоже, — в виде платы за его использование должно поступать только государству и перераспределяться на охрану, воспроизводство, в нашем случае, и идти на укрепление социальной сферы общества. А резервы здесь довольно приличные, о которых, кстати, тоже всем известно. Смотрите, внутренний валовой продукт (ВВП) составляют 5 % труда, 20 % капитала и 75 % природной ренты, то есть нашего с вами богатства. А что в казну идёт в виде налогов? Соответственно 75, 17,6 и 13,5 %. Как вам это нравится? И если правительство изменит данные соотношения, то именно в природной ренте спасительный резерв для страны и для поправки положения благосостояния нашего народа. В нашей практике — это система зачётов и компенсаций затрат обществ охотников и рыболовов, то есть их собственных средств, на охрану и воспроизводство госохотфонда. Именно принципы ренты и соответствующих льгот мы будем защищать при доработке части второй Налогового кодекса России в Государственной Думе…
Нефтяные вышки Сургута остались позади, вертолёт летел над заснеженной тайгой, которую разделяли внизу просекой две нитки нефтепровода. Именно над ними и летел сейчас начальник Отдела охраны фауны и охотничьего надзора Главохоты при Совмине РСФСР Александр Улитин вместе с охотинспектором. Перелетая от бутика к бутику — к установочным пунктам трассы нефтяников, они искали следы браконьерства…
Неделю назад Улитина вызвали в Сельхозотдел ЦК КПСС и ознакомили с письмом, в котором сообщалось, что руководство нефтепромыслов постоянно производит хищнический отстрел лося с вертолёта. На письме стояла резолюция секретаря ЦК КПСС Пельше… Такое поручение Улитин получал не впервой. По заданию секретаря ЦК КПСС начальнику Отдела Главохоты приходилось расследовать случай браконьерства и высших армейских чинов, отстреливавших на Новой Земле белых медведей — животных, занесённых в Международную Красную книгу (МСОП). Были и другие факты. Браконьерствовали всегда чиновники крупного масштаба — руководители областей, директора предприятий… Все подобные случаи рассматривались Отделом охотнадзора, и заключения, подписанные Улитиным, ложились на стол секретаря ЦК КПСС Пельше, который возглавлял Комиссию партийного контроля. И, насколько было известно Александру Александровичу, для провинившихся руководителей разбирательства заканчивались плачевно…
Всё это было в практике работы отдела, которая отбирала у Улитина всё время, не оставляя ни дня даже для завершения кандидатской диссертации, фактически готовой. Научным руководителем её был профессор Томилин, преподававший во ВСХИЗО. Именно Авенир Григорьевич и отметил незаурядные способности студента Александра Улитина, его целеустремлённость в достижении цели. Томилин подсказал ему и тему для диссертации — изучение ответных реакций гренландского тюленя на инфракрасное облучение и биологически активные вещества. Пять лет подряд Улитину приходилось по два месяца работать на Белом
«Давай вниз», — показал рукой пилоту охотинспектор, и Александр Александрович с трудом приметил затаившуюся среди вековых сосен избушку. Здесь просека была гораздо шире, и, взвихрив снег, пилот мягко посадил вертолёт буквально в десятке метров от охотничьего домика. Дверь его была подпёрта толстой орясиной. Убрав её, они вошли в дом, и даже повидавший немало всего Улитин был поражён — внутри изба оказалась заваленной рогами и копытами лосей. Здесь же, на месте, они составили протокол, зафиксировав в нём приблизительное количество обнаруженных улик…
Да, получалось, что дамоклов меч партийного разбирательства, висевший над каждым советским чиновником, способен был породить только страх, но никак не ответственность. Её воспитать мог только закон, перед которым все были бы равны. Александр Александрович прекрасно понимал, что решение проблемы именно в ликвидации пробелов в охотничьем законодательстве, а если смотреть ещё глубже, то и в законе о животных. Поэтому Улитину большее удовлетворение приносила его деятельность в составе Рабочей группы Верховного Совета РСФСР по выработке законодательных актов, инициатором которых в основном он сам и был. Немало сил он вложил и в разработку Закона «Об охране и использовании животного мира», принятого в 1982 г. Верховным Советом РСФСР. Александр Александрович считал это огромной победой закона над человеческим произволом в природе. Затем пошла уже будничная, хотя и немаловажная, работа над подзаконными актами, такими, как «Кадастр животного мира», надо было готовить и соответствующие постановления по вопросам, связанным с регулированием численности животных, развитием охотопользования и его самостоятельности. Конкретная работа над нормативными документами помогла Улитину понять главное — без изучения проблем охотничьего хозяйства в целом как отрасли не решить и проблем, связанных с правильным нормированием в законодательстве. Это просто невозможно. Но работая в Главохоте, Улитин по должности своей курировал деятельность «Росохотрыболовсоюза» — крупного российского общественного охотопользователя, обслуживающего около 17 % всех охотничьих угодий России. Трения между руководством Главохоты и «Росохотрыболовсоюзом» тогда ещё не были превращены в непримиримую борьбу. Организация общественного охотопользователя существовала за счёт собственных средств, приносила немалый доход государству и всеми своими действиями способствовала сохранению и воспроизводству не только диких животных, но и среды их обитания. Здесь в основном всё регулировалось экономическими соображениями, насколько это позволяла система, а в Главохоте признавали более действенными в управлении волевые решения. И Александр Александрович постепенно принимал сторону «Росохотрыболовсоюза», убеждая руководство всех уровней, что уже результатами своей деятельности они доказали, какие методы лучше для рационального использования природного ресурса. Говорил он это неоднократно и в ЦК КПСС, защищая именно и государственные, и общественные интересы…
Из командировки в Сибирь Александр Александрович вернулся здорово уставшим и опустошённым. Однако сон не шёл. Он сел к столу и мысли потекли сами собой:
Душа небывалой соперницей Любить заставляет всерьёз, И сущее множит и вертится Среди заклинаний и слёз…Строчки стихотворения ложились на бумагу, и одновременно уходило их сердца гнетущее беспокойство, тоска. Сам он вряд ли понимал, что с ним происходит, да он и не думал об этом. Хотя несколько и удивился, потому как настроение его явно не было лирическим…
А утром Улитина вызвали в ЦК КПСС, но совсем не по делу о браконьерстве. Ему предложили возглавить Ассоциацию «Росохотрыболовсоюз». На Центральном совете это предложение было поддержано, а спустя год Съезд утвердил А. А. Улитина председателем Центрального Правления Ассоциации «Росохотрыболовсоюз». Он с головой окунулся в работу. Свою кандидатскую диссертацию Александр Александрович защитит лишь спустя три года.
Тогда он ещё и предположить не мог, что работа его в Ассоциации заставит вообще по-новому взглянуть не только на охотничье хозяйство, но и на проблему сохранения дикой природы. Выводы свои Улитин изложит в докладе Московскому отделению Петровской академии наук и искусств (ПАНИ), который и станет основой его докторской диссертации «Экономические, экологические, правовые проблемы развития охотничьего хозяйства в условиях обеспечения охраны охотничьих животных». Здесь уже Улитин убедительно показал и прошлое охотничьих хозяйств России, и их настоящее в условиях развала вследствие так называемых «экономических» реформ; он сумел в ней отразить и пагубность отсутствия в природопользовании государственной политики, надлежащей координации между федеральной властью и региональными властями, а также отсутствие законодательного закрепления надлежащих прав охотопользователей, которые давали бы им возможность развиваться в рыночных условиях; приводился анализ существующего налогового законодательства, мешающего этому развитию, а затем очень ясно показал и роль науки для охотничьего хозяйства как самостоятельной отрасли…