Нам с тобой нельзя
Шрифт:
—Дядя в курсе?
Увиливать от ответа не получится, да и смысла в этом нет.
—Никита убедительно просил не распространяться. Не портить праздник. Сами с усами.
Девушка хмыкает, но хмурится, она не очень любит врать, мы знаем. В этом Аиша копия моя мать, что неудивительно, ведь с подросткового возраста именно она воспитывала ее как дочь.
Мы предупреждаем охрану о том, что хотим проветриться. В целом ничего не предвещает беды. Никита с самого утра уже на работе, все как всегда. Мне даже удается по телефону
—То есть, в примерочную мне взять с собой Колю или Сашу? — игриво спрашиваю.
—Да-да, — даже не слушает. На фоне какие-то голоса, а еще пикающий звук. Что он там делает?
—Мои лифчики и трусики им очень понравятся, — задумчтиво тяну, ожидая того момента, когда он меня услышит.
—Что, блядь? — утробно шепчет. Как гром среди ясного неба. Теперь все внимание будет приковано исключительно ко мне.
Комбо.
—Ну вот ты меня и слушаешь!
—Охрененные у тебя способы привлечь внимание, надо сказать, — в трубке звучит хлопок двери, а потом, кроме тишины, нет ничего.
—Ну не злись, я просто скучаю. Хочу немного тебя побесить.
—Потерпи, Свет. Скоро все решится, будем больше времени вместе проводить.
Я это слышу постоянно, конечно, охотно верю, но что-то внутри заставляет внутренности переворачиваться. Я словно по канату иду через пропасть и без страховки.
—Мама с папой приезжают на выходных.
—Я в курсе.
—И мы будем дальше…
—Свет, это только моя проблема, не твоя. Спокойно себе наслаждайся жизнью и не грузись. Лады?
—Лады…
—Аише привет, карточку в комнате на тумбе возьми. Ни в чем себе не отказывайте.
Не дослушивает даже моего прощания и вешает трубку. Да, он такой, не будет сюси-муси и пуси, но мне все еще немного непривычно. Такие вот резкие перепады...
—Поехали? — Аиша подходит сзади и приобнимает за талию.
—Поехали…
Мне удается переключиться, даже не думать о всех проблемах, что нависают над головой темным грозовым облаком. Наличие охраны впервые в жизни не бесит, просто мы как-то отключаемся от этой нашей реальности и полностью сосредотачиваемся на общении. В торговом центре глаза разбегаются от многообразия ярких вещей, Аиша то хочет поесть, то в СПА, а меня настойчиво тянет в отдел с нижним бельем.
Хотя однажды Никита мне сказал:
—Я мужик, Свет. Я не запоминаю, в чем ты. Мне идеально, чтобы вообще без ничего, так что все эти ажурные финтифлюшки оставь в покое. Носи то, в чем тебе удобно, мне одинаково все равно, что с тебя сдирать, — провел пальцами по щеке и улыбнулся.
В этом весь Никита. Его больше волновали мои пижамы, которые в общем-то были очень целомудренными, но Макарский заявлял мне, что чуть не сдох, когда впервые увидел меня в них. Глупость какая. Зато ажурное белье он на мне разрывает, даже не смотрит.
—Если есть что-то скрытое,
В голове постоянно маячит его вожделенный взгляд, с которым он меня встречает в спальне. И да, трусики с мишками его абсолютно не волнуют. А я вот однажды чуть со стыда не сгорела, когда проснулась, и он рядом со мной, рука властно сжимает бедро. И вот эти трусики с мишками. Позор. Думала переодеться к его приезду, но уснула в обнимку с бесконечными конспектами.
В целом красивое белье нужно мне исключительно для самой себя. Так я увереннее себя чувствую. С этими мыслями и отправляюсь в женский отдел, пока Аиша в магазине напротив выбирает себе сумку.
Вожу пальцами по нежному шелку и ажурным комбинациям, погружаясь в свои мысли. Меня то и дело выкидывает на берег из пучины периодических волнений, обрушивающихся в самый неподходящий момент. Иногда мне удается спастись, а иногда волны оказываются сильнее.
Вот и сейчас. Почему-то накатил страх. С головой.
Внезапно моей руки кто-то касается, я поворачиваю голову вправо и замечаю женщину, одетую с иголочки, на лице такой же идеальный макияж, волосы завиты в локоны и спадают волной до плеч. Цепкий и холодный взгляд лезвием проходится по мне, словно пытается добраться до внутренностей.
—Какая встреча.
Она улыбается мне фальшиво-приторно. Так сладко, что эта фальшь оседает на зубах битым стеклом. Нехорошее предчувствие сжимает шею, кислород практически перестает поступать в мозг.
—Мы знакомы? — сиплю, отступая на шаг назад.
—Ну как же…с тобой лично виделись, когда тебе было четыре, и Никита часто возил тебя в сад. Но ты меня не помнишь, конечно, — облизывает, а затем прикусывает нижнюю губу. Голову склоняет набок и так же заинтересованно рассматривает меня с ног до головы.
Да, Никита часто возил меня в сад, когда у нас гостил. Это был наш маленький ритуал, но я не помнила эту женщину, пусть в хищном взгляде лисицы и было что-то смутно знакомое
—Да, извините, не помню, — собираюсь уже уйти, как меня окликают.
—Красивые серьги, девочка. И волосы у тебя необычные. Родной цвет, да?
В спину веет холодом. Он обволакивает меня и утягивает в вечные льды бессознательного восприятия текущей ситуации. Не понимаю, как мне удается выдавить из себя хоть слово.
—Эм, да. Спасибо…Это от бабушки досталось вроде как, — в пол-оборота отвечаю навязчивой женщине, нарочно оглядываясь в поиске охраны. Через стеклянную дверь вижу сидящих амбалов на скамье для курящих.
—Даже в темноте переливаются, — я теряю связь с реальностью, уверена, что какие-то слова точно пропустила мимо ушей. Перевожу непонимающий взгляд на незнакомку, от которой веет чем-то неприятным. Это подсознание шепчет мне. Словно надо бежать, интуиция четко рисует мне нерадужные перспективы.