Нам так не хочется

Тимофеев Николай Александрович

Шапкин. Вы же не хотите от меня, как я понял, официального заключения?

Корнюков. Нет, нет! Ничего официального! И объект, я уже сказал, секретный. Нам надо самим разобраться... поэтому я вас прошу о личном одолжении.

Шапкин. Тогда мы с Николаем Аркадьевичем побеседуем для чёткого уяснения задачи, как говорят военные, чтобы я тоже нигде не допустил ошибки. Мы пойдём?

Корнюков. Идите, до свидания, Иван Николаевич, завтра.

Посетители уходят.

Занавес.

ДЕЙСТВИЕ

ТРЕТЬЕ

Сцена первая

Сцена первая второго действия.

Безобразов один.

Безобразов. Кажется, дело сдвинулось с мёртвой точки - Мустанга ремонтируют! Возможно, я попал в полосу везения? Действительно!.. Начать хотя бы с того, что в министерстве три года подряд создавался какой-то хитрый фонд, к которому за это время никто не обращался, о нём знал Корнюков. Мой случай как раз подошёл к этому фонду, поэтому мне без проволочек дали деньги на ремонт оборудования. Что удивительно, не было, где-то надо записать, обычной мороки с Абуш Кельмовичем и в мастерских. Короче говоря, делают! Даже не верится, через какие-нибудь две недели максимум я начну испытания. Столько вопросов у меня к этим испытаниям! Пока я ждал и со всеми договаривался, вопросов появилось ещё больше. Что интересно, была и польза в этой задержке: некоторые свои идеи я подкрепил за это время математикой, что немаловажно! Но без эксперимента я, физик-экспериментатор, чувствую, буксую и застрял окончательно. Нужны как воздух опытные данные, чтобы продвигаться дальше: нужны опорные точки для теории. К сожалению, моего "лечёного" Мустанга нельзя сразу будет загружать на полную мощность, я понимаю, надо постепенно, обкатать его надо, но я всё равно рад. Сегодня почему-то, как никогда, у меня почти праздничное настроение! С тех пор, как я вернулся из Штатов, я только и делаю, что борюсь с какими-то тенями, которые мне омрачали жизнь.... Всё время, наверное, не может быть у человека плохое настроение - противоречит его природе?.. Да, возможно, но сегодня перерыв в работе: мой сварщик взял один день за свой счёт, он кого-то куда-то перевозит. Завтра ремонт продолжится.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Безобразов и Янин.

Янин (заходит и садится за свой стол). Как дела, Василий Иванович? О чём задумался?

Безобразов. О том, что, вернувшись из Штатов, я всё время преодолеваю препятствия или борюсь с какими-то тенями...

Янин. По-моему, мы уже об этом говорили. А почему ты здесь, а не возле Мустанга, пустил ремонт на самотёк?

Безобразов. Нет, что вы! Сегодня сварщик взял день за свой счёт, завтра продолжим.

Янин. У них, Вася, не один сварщик, они заинтересованы быстро сделать работу и получить бабки. Как у Жванецкого, помнишь: "Быстро!.. Ещё быстрее!.. Бегом!.. Прыжками!..". О качестве работы они думают в последнюю очередь, если вообще думают.

Безобразов. Я понимаю, но я договорился с заместителем начальника мастерских, Владислав Матвеевич, и ключ у меня (показывает).

Янин. Наивный ты человек, Василий Иванович! Зам замом, а есть ещё начальник, и ключ они могут легко взять в комендатуре. Я сейчас проходил мимо твоей комнаты, дверь и окна открыты настежь и там двое рабочих

держат твоего Мустанга за жабры, они, кажется, уже сваривают. Поэтому я удивился, что ты здесь...

Безобразов. Что ж это делается: левая рука не знает, что делает правая? (Убегает).

Янин (один). Очень кстати ты, Вася, вышел. При тебе я не позволяю себе утолить жажду, где там моя коробка?.. (Пытается достать в шкафу бутылку). Кто-то идёт...

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Янин и Челноков.

Челноков (входит). Можно к вам? Давно у вас не был. А Василий Иванович где?

Янин. Он следит за качеством ремонта своей установки, Андрей Петрович.

Челноков. Понятно. А тут из министерства прислали форму отчёта за израсходованные на ремонт деньги, я ему на стол положу.

Янин. Он в двадцать седьмой комнате...

Челноков. Не горит, он же занят. Когда освободится, пусть почитает. Представляешь, отчёт на десяти страницах. Пусть вначале на черновике составит, мне покажет.

Янин. Передам, Андрей Петрович, нет проблем.

Челноков. Да я тут ему записку прикрепил, хотел лично переговорить (кладёт бумаги на стол Безобразова и садится к столу Янина). Сметы на ремонт им недостаточно - любители плодить бумаги.

Янин. Деньги-то ещё не истрачены, ремонт продолжается.

Челноков. Время они нам дают: успеем истратить, а потом отправим, но уже кое-что можно заполнять сейчас: пусть начнёт на досуге, пока на свежую голову, чтоб потом не пришлось вспоминать, искать - всё ж забывается...

Янин. Хорошо, хорошо, не беспокойтесь, Андрей Петрович... А что там у Новикова случилось? Слухи какие-то... вы не курсе?

Челноков. И до тебя слухи дошли? Шила в мешке не утаишь, я понимаю.

Янин. Одна контора-то, так что там случилось?

Челноков. Только тебе по дружбе, Владислав Матвеевич, я тоже с тобой хотел поговорить. Ладно, информацию за информацию, которую я впервые получил от Шапкина.

Янин. О работе Новикова от Шапкина? Странно...

Челноков. Да, именно так. Шеф наш с Новиковым и военными заказчиками решили по-тихому получить Госпремию за проектирование и сооружение большого объекта.

Янин. Как это по-тихому?

Челноков. Скрытно от всех, я даже ничего не знал об этом объекте. Засекретили его, хотя он, как теперь оказалось, и не был секретным.

Янин. Что же им помешало?

Челноков. Запроектировали, передали материалы военным. Те начали делать детали, из которых должен был собираться объект, пригласили Корнюкова по этому случаю. Он, когда увидел эти детали, сразу понял, что где-то в расчёте допущена ошибка - инженерная интуиция ему подсказала. Приехал, позвал Шапкина, чтобы помог им найти ошибку. Шапкин ошибки не обнаружил, мне позвонил - так я об этом узнал.

Янин. Почему Шапкин к вам обратился?

Челноков. Я же материальщик! Ошибка оказалась в материале: они применили полимеры, характеристики взяли не те - ошиблись аж в два раза.

Янин. Что же теперь будет?

Челноков. Выкручиваются, усиление разрабатывают. О премии забыли, как бы за одно место не взяли. Дорогостоящий объект!

Янин. Думаете, выкрутятся?

Челноков. Во-первых, сами военные свои подписи везде наставили, во-вторых, уж много денег истрачено - назад хода нет, я понимаю.

Янин. Ошибка в два раза - это серьёзно, усиление дороже дорогого получится.

Челноков. Ты прав, Владик, усиление получилось немножко дороже первоначальной стоимости объекта, процентов на десять-пятнадцать. Но раз разрабатывают, значит, военные деньги дают. Так что спустят на тормозах, как это у нас часто бывает, я понимаю.