Нам так не хочется

Тимофеев Николай Александрович

Безобразов. Он так нервничал, почти вырвал у меня бутылку, а на меня затмение какое-то нашло... сам не пойму... что это было?..

Янин. Вполне верю, Вася, так бывает. Я виноват: не проинструктировал тебя подробным образом. Успокойся, Вася, пойдём посмотрим, нельзя ли твоего Мустанга как-нибудь восстановить. Дело сделано, надо жить дальше.

Безобразов. Если и можно восстановить, то это обойдётся очень дорого... опять Абуш Кельмович...

Янин. Что делать? Все мы под ним ходим... Он вроде мне тесть, но сказать хорошего о нём ничего не могу. И деньги, чтобы у него выцарапать, их надо ещё заиметь, Вася. А я обязан тебе теперь помогать, раз виноват, вставай, пойдём посмотрим и прикинем сразу на какую сумму

это потянет... я в ремонтных делах имею некоторый опыт.

Безобразов (тяжело встаёт). Там только в одном месте, Владислав Матвеевич, но очень сильно. Уходят.

Занавес.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Кабинет директора НИИ Корнюкова. В отличие от кабинета заместителя (действие первое, сцена первая), столы здесь накрыты зелёным сукном.

ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ

Корнюков один.

Корнюков (беспокойно ходит по кабинету). Что-то нервы пошаливать стали. Есть, конечно, реальные причины. Но ты ж директор, Витя, держи удары! Во-первых, объект. Я никому пока ничего не говорил. Надо нам самим разобраться, Шапкин может помочь. Он, по-моему, самый сильный из живущих ныне в России расчётчиков. Во-вторых, эта кандидатская. Столько мороки с ней, знал бы, кажется, не ввязывался в это дело. Но, с другой стороны, мы стали НИИ, поэтому надо в эту технологию вникать. У нас формируется Совет, будут защиты по техническим дисциплинам, Ирину я планирую сделать научным секретарём, поэтому всем нам полезно пройти эту школу. Я намеренно первый опыт провожу в вузе на кафедре Шапкина. Если бы это не Ирина, а кто-нибудь другой защищался, я бы вообще был спокоен. Кстати, Шапкин должен скоро подъехать, поговорим с ним обо всём. Сам он, конечно, человек опытный, авторитетный у себя в вузе, заведует кафедрой, есть грешок, но кто без них. Думаю, всё пройдёт окей. Пока идёт всё нормально, вообще нет причин для беспокойства. А я, чем ближе к финишу, тем сильнее испытываю какое-то напряжение. Почему? (По местной связи). Ирина Григорьевна, зайдите ко мне (садится за стол).

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Корнюков и Ирина Григорьевна.

Ирина Григорьевна (входит). Здравствуй, Витя, слушаю тебя.

Корнюков. Здравствуй, проходи, присаживайся, Ирочка. Рассказывай, как дела. Что с рефератом? Я прямо с самолёта, знаю, ты волнуешься.

Ирина Григорьевна. Всё идёт по плану. Реферат отпечатали, принесли, своим я раздала, завтра, наверно, поеду к Шапкину, раздам его сотрудникам, потом в отдел аспирантуры и на рассылку.

Корнюков. Чудненько, на моей машине съездишь. Волнуешься?

Ирина Григорьевна. Как ты думаешь? Конечно, волнуюсь...

Корнюков. Мы с тобой впервые с этим столкнулись,

не во всём ещё разобрались. Я в командировке взял интервью у одного кандидата наук. Он тоже в своё время в вузе защищался, так он сказал, что если она, то есть ты, прошла кафедру, то остальное идёт автоматически.

Ирина Григорьевна. Как это автоматически?

Корнюков. А вот так. Оказывается, доклад на кафедре - самое главное, а мы не знали. Кафедра Шапкина проголосовала, тебя выпустила, а дальше - дело техники.

Ирина Григорьевна. Всё равно страшно! Сколько мне всего предстоит ещё и... не у себя в институте...

Корнюков. Всё будет хорошо, Ирочка!.. Подумай, пройдёт несколько дней и всё будет в прошлом, все твои волненья останутся позади. Как наши там женщины, шипят?

Ирина Григорьевна. Гробовая тишина, никто ничего.

Корнюков. Ну и ладушки! И ты постарайся поменьше волноваться. Приедет скоро Шапкин, я с аэропорта ему звонил, зайдёте с ним вместе ко мне, всё окончательно обговорим с защитой, посоветуемся по поводу банкета и так далее - у нас всё впервые, а он человек опытный. Иди, Ирочка, работай, не волнуйся, будь умницей (целует её в щёчку). Пригласи ко мне Новикова. Ирина Григорьевна уходит.

ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ

Корнюков и Новиков.

Новиков. Здравствуйте, Виктор Алексеевич, слушаю вас.

Корнюков. Здравствуй, Николай Аркадьевич, проходи, присаживайся (встаёт и молча ходит по кабинету). Вчера я видел в натуре, запроектированные тобой "скорлупки".

Новиков. Уже начали делать?

Корнюков. К сожалению, да, и делают они очень быстро. Военные - у них дисциплина. Меня пригласили посмотреть.

Новиков. Почему, к сожалению, я не понял?

Корнюков. Потому что... я инженер. На степени ни на какие я не претендую, но я инженер! И как инженер, когда я увидел эти махины, кожей почувствовал, что твои "скорлупки" не могут выдержать той нагрузки, на которую ты их рассчитывал. На бумаге всё было красиво, а в реальности... может быть катастрофа!

Новиков. Я могу поднять все расчёты...

Корнюков. Я знаю, ты добросовестный человек, и я смотрел твои расчёты, поэтому это ничего не даст.

Новиков. Что вы предлагаете, Виктор Алексеевич?

Корнюков. Допущена какая-то принципиальная ошибка. Мы хотели тихо-тихо, незаметно, подобраться к государственной премии...

Новиков. Вы сами это предложили...

Корнюков. Вместо премии нам может грозить, как это говорят, небо в клетку или в решётку, не помню точно... вам - как автору проекта, мне - как руководителю темы...

Новиков. Не знаю, что мне на это ответить?..

Корнюков. Я знаю! Придётся обратиться к специалисту, снять покров тайны. Сегодня у меня будет профессор Шапкин, надо его озадачить. Приготовь исходные материалы, чтобы он нас проверил.

Новиков. А что же будет с нами?

Корнюков. Интересный вопрос! Наша судьба в наших руках, дорогой, - надо думать.... Будьте готовы, я вас позову.

Новиков. Хорошо, я всё приготовлю, можно идти?

Корнюков. Иди... Новиков уходит.

ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ

Корнюков и Челноков.

Челноков (открывает дверь). К вам можно?.. Здравствуйте, Виктор Алексеевич!