Нам теперь все льзя
Шрифт:
На глазах женщины, опять невольно выступили слезы, вот здесь лежала. сама положила, хотела вам показать.
– Не горюй голубушка просто ответил мельник. Все просто кто положил ее тебе, тот и забрал. Ты хоть помнишь, кто у тебя во время твоей болезни побывал.
– Нет Иннокентий Николаевич всех не помню, говорят главврач был, Галина была, банкирша, Аслан, еще врачи были.
– Да задумался мукомол, большой список получается. жаль у нас тут сейфы не предусмотрены, да собственно говоря, и это не велика преграда.
– Давай я тебе
– Двое мужчин и одна женщина. Она вроде бы из этих, из Администрации, а мужики
вроде бы бизнесмены, как звать величать пока не знаю, но все не старые, им бы еще пожить, а вот глядишь ты, уже сюда сподобились.
ГЛАВА 37
Сила прислал очередное послание, наследство у Митрича конечно знатное и квартира хорошая в центре города и дача на побережье и вклад солидный имеется. Но завещание он ни кому не оставил, а посему согласно закону, в наследство все желающие могут вступить только спустя пол года и то, если не выявятся другие дальние и неизвестные наследники , претендующие на честно заработанные богатства покойного. Получалось, что из-за наследства лишать старика не было никакого смысла, ну помер бы он сам через неделю –другую какая разница, все равно пол года ждать.
Марго попросила Силуянова ускорить поиск ответов на свои ранее переданные вопросы и заодно пересказала разговор с Узбеком.
На столе сиротливо лежала не весть, откуда взявшаяся книга « Исторические места Причерноморья», Марго открыла ее, цветные фотографии, обычный сладко- рекламный текст, как вариант ее принесли, что б икона на нее опиралась, но почему именно ее, повертев книгу в и так и этак, женщина заметила, что в корешке книги лежит сверток, с трудом вытащив его, она раскрыла рукописный текст.
Письмо ни к кому конкретно не обращенное.
«Я сидел в Аэропорту, мы с друзьями ждали регистрацию на рейс самолета вылетающего в Грецию, была у меня возможность посетить и полуостров Халкидики и монашескую республику.
Вдруг ко мне подошла немолодая женщина, робко улыбнулась, умоляюще посмотрела на людей меня провожающих
– Я случайно услышала, вы на Афон летите. Просьба у меня к вам великая: Там икона есть, в Ватапедском монастыре, говорят, от рака лечит. Как называется, не помню, но там знают. Я с собой бумажную иконочку всегда ношу, сын у меня- она заплакала привычно и горько, как плачут настрадавшиеся и ни на что не надеющиеся люди.
Она протянула моим спутникам уже слегка примятую небольшую иконочку с восседающей на царском троне Божьей Матерью. На коленях Богомладенец, правой рукой благословляющий, а в левой держащий свиток. Сзади, за троном, два ангела. Один простирает руки, другой сложил их крестообразно на груди.
Всецарица"!- почти одновременно воскликнули мы.
– Давай, матушка, адрес. Тут явно Божий промысел - еще бы немножко и я улетел. Ты права, на Афоне эта икона. Буду там, приложим эту к той, чудотворной. Как вернусь - сразу дам знать .
По возвращении, я конечно тут же в аэропорту икону вернул женщине. А чуть позже узнал, что наша дорогая Вера Марковна тяжело заболела,
перед глазами как на яву, стояли чудотворные иконы монастыря . "Отрада или Утешение", "Предвозвестительница", "Расстрелянная" и –конечно "Всецарица".Первый список с иконы был сделан только в 1993 году и только для Греции. Стали люди замечать, что перед иконой получают исцеления от рака.
Той же ночью я как мог, по памяти, нарисовал богородицу, никакой я не иконописец, но рука сама собой тянулась к кисти и краскам.
К утру все было готово и тот час отнес ее в дом Веры Марковны.
Люди добрые, кто увидит мое творение, не судите меня строго, то, что я сотворил, по указанию свыше призвано спасать. Наверное, не только больных тяжкими недугами, но и уставших жить без веры, упавших и не поднявшихся вновь. Не видеть их - грех. А увидеть - значит поверить. По вере нашей, по вере...»
На этом текст заканчивался.
В голове у Марго щелкнул тумблер, по этому письму, люди Узбека смогут разыскать иконописца, а этого нельзя допустить. Нельзя чудотворные иконы производить конвеерным методом, нельзя причинять боль таким людям как автор этой иконы. Но и уничтожать это письмо тоже нельзя. Вот еще одна проблема на мою королевскую голову. Если я передам письмо Еремею, не отдаст ли он его прямиком в руки Узбека. Но микросхему ведь он не передал, отнес Силуянову или сначала отдал Узбеку, а уже потом Силуянову. Кто-то приносил и уносит икону, кто-то принес эту книгу, интересно тот кто принес эту книгу, знал о письме или нет. И где икона сейчас , может у Григория или у Филиппа на втором этаже. Не может же она сама перемещаться в пространстве, а если может, она же чудотворная, если она способна от таких тяжелых болезней исцелять, то перемещаться в пространстве, наверное для нее не так уж и трудно. И все же она решилась, пошла к Еремею, по дороге в сторожку на скамейке встретила даму в черной вуали.
– Элеонора Витальевна здравствуйте, сказала Марго, на языке вертелось обычное -как себя чувствуете, но в хосписе, такой вопрос старались никогда не задавать.
– Присаживайтесь, сказал голос-динамик из под вуали, вы к сторожу, его еще нет.
– Элеонора Витальевна, как вы догадались, спросила Маргарита.
– Дорогая, это не трудно, на этой алее много скамеек, сейчас они все пустые, если бы вы хотели посидеть, то вам не зачем было бы пересекать всю рощу, так же весьма мало вероятно, что вы шли на встречу со мной, если бы я вам было нужна, мы много раньше пообщались по домофону, остается только Еремей, я сижу здесь довольно давно и его не видела.
– Элеонора Витальевна, до вас никакие новости про икону богородицы больше не доходили, поддерживая разговор, сказала Марго.
– Я так понимаю, она наверное у вас или вернее была у вас, ответила женщина под вуалью.
– С чего вы так решили.
– Видите ли, у вас был сильнейший приступ, конечно, наши врачи самые опытные в здешних местах, они и они не всемогущи, тем не менее, вы живы и даже беседуете со мной. Значит это чудо, а на него способна только она.