Нам, живущим. Реквием
Шрифт:
– Перри, достань его, а? У меня руки заняты.
Перри некоторое время перебирал ручки управления, прежде чем нашел небольшой рычажок, открывающий приемный отсек. Он принес свиток Диане.
– Прочитай вслух, Перри, пока я заканчиваю с ужином.
Он развернул свиток и сразу обратил внимание на фотографию молодого человека, он был похож на Перри – в более юные годы. Он принялся читать вслух:
– «Гордон 932-016-755-82А, гены класса JM, родился 7 июля 2057 года. Поступил в Арлингтонское медицинское училище в 2075-м, одобрен перевод в Институт психологии
К нижнему краю свитка крепился небольшой бумажник или блокнот. Открыв его, Перри обнаружил, что листами служат деньги, обычные деньги, лишь немного отличающиеся по размерам и внешнему виду от денег 1939 года. С обратной стороны книжки обнаружились незаполненные чековые листы.
– Что мне делать с этим, Диана?
– Делать? Что захочется – использовать, тратить, жить на них.
– Но это не мои деньги. Они принадлежат этому парню, Гордон… как там его.
– Ты и есть Гордон 755-82.
– Я? Черта с два.
– И все же это ты. Отдел регистрации уже подтвердил этот факт и повторно открыл твой счет. Твое тело проходит под номером 932-016-755-82А. Можешь пользоваться любым именем, какое понравится, – Перри, Гордон или Джордж Вашингтон. Отдел с удовольствием внесет поправки в твое досье, но этот номер соответствует именно этому телу и именно этому кредитному счету, так что номер они менять не будут. Разумеется, ты не обязан тратить деньги, но, если их не потратишь ты, их не потратит никто, и денег просто будет становиться больше.
– Могу ли я отдать их кому-нибудь?
– Разумеется, но не Гордону.
Перри почесал голову:
– Да, наверное, так. Слушай, а что это за ерунда с добровольным отказом?
– Я не смогу дать научное объяснение, но во всех прочих смыслах это самоубийство вследствие нежелания жить.
– Так Гордон мертв?
– Нет – по представлениям тех, кто этими вещами играет. Просто его не интересовала жизнь здесь, и он выбрал жизнь в другом месте.
– Как так вышло, что с его телом все в порядке?
– Если верить отчету, тело Гордона, вот это тело, – она ущипнула его за щеки, – лежало себе спокойно в состоянии приостановленной жизнедеятельности в Пристанище, вон за той горой. Так что загадка отчасти разгадана.
Его наморщенный лоб не выказывал никакой радости.
– Да, видимо, так. Только каждая загадка объясняется посредством другой загадки.
– Перри, осталась лишь одна
– Я тоже. Боже!
– А теперь мне пора за работу. – Она принялась складывать тарелки.
– Какую работу?
– Оплачиваемую. Я не из тех аскетичных душ, которые довольны чеками, полученными по наследству. Мне нужны деньги на штучки и безделушки.
– Кем ты работаешь?
– Актрисой на телевиде, Перри. Я танцую и немного пою, а иногда принимаю участие в постановках.
– Ты собираешься репетировать?
– Нет, через двадцать минут выхожу в эфир.
– Боже мой, студия, должно быть, где-то рядом, иначе ты опоздаешь!
– О нет. Передача пойдет прямо отсюда. Но тебе придется вести себя хорошо, сидеть спокойно и не задавать какое-то время вопросов, иначе я действительно опоздаю. Подойди. Садись здесь. Теперь повернись к приемнику.
Вверх взлетела еще одна секция стены, и Перри оказался перед плоским экраном.
– Здесь ты сможешь увидеть передачу и одновременно смотреть, как я танцую.
Она выдвинула ящик коммуникатора и подняла небольшой экран. На экране возник довольно невзрачный, но жизнерадостный молодой человек. На нем был шлем со вздутиями в районе ушей. Из угла рта, скривленного в язвительной улыбке, свисала сигарета.
– Здорово, Ди.
– Привет, Ларри. Это что у тебя за круги под глазами?
– От тебя – и вдруг такой вопрос! Ты ведь у нас очень чувствительная, когда речь заходит о личных делах. Мне эти круги блондиночка нарисовала.
– Левый получился кривой.
– Хватит острить, принимайся за работу. У тебя все настроено?
– Ага.
– Так, проверка.
В ближнем конце комнаты зажглись огни. Диана вышла в центр комнаты, дважды повернулась, прошлась во всех направлениях, после чего вернулась к коммуникатору.
– Годится, Ларри?
– В нижнем левом углу что-то светит, и, как мне кажется, это не на моей стороне.
– Я погляжу.
Она вернулась с трубкой, в которой прибыло досье Гордона.
– А теперь как, Ларри?
– Норма. Что это было?
– Вот это. – Она показала ему трубку.
– Типичная тетка! Ничего правильно сделать не можете. Рассеянные и без…
– Ларри, еще одна твоя шуточка, и я сообщу куда следует, что у тебя атавизм, – возможно, в тебе проснулся неандерталец.
– Остынь, крошка. У тебя сверхвеликолепный мозг. Обожаю тебя за твой интеллект. Время на исходе. Музыка нужна?
– Включи-ка погромче. Хорошо, выключай.
– И чем сегодня будешь кормить толпу, Ди?
– Пища для избранных. Посмотри и ты – вдруг умные мысли появятся.
Ларри сверился с приборами:
– Занимай позицию, девчонка. Я отключаюсь.
Диана быстро перешла к центру комнаты, и огни погасли. Большой экран рядом с Перри внезапно ожил. Цветное стереоизображение молодого мужчины раскланивалось и улыбалось и наконец произнесло: