Намерение любить - сильнее любых препятствий

Земскова Елена

– Макс, курить будешь?
– спросила я.

– Давай. Ты как себя чувствуешь?

– Я нормально. Даже не боюсь, так что не переживай, - ответила я, протягивая ему прикуренную сигарету.
– Как думаешь, зачем нас похитили?

– Тамаза тобой шантажировать будут. Я даже знаю кто.

– И кто же? А главное, зачем и почему?

– Это Карен. Они с Тамазом под смотрящим ходят, их только двое и все. Дальше цепочка только от них идет. Только Тамаз его правая рука и Карен вроде как Тамаза слушаться должен. Но он решил, что одна территория должна принадлежать ему, а не Тамазу. Но Тамаз просто так свою территорию не отдаст. Они уже давно

трут эту тему. Но все пока мирно шло. Тамаз просто его игнорирует. Раз сказал, что не отдаст, разговаривать бесполезно. А Карен боится предпринимать военные действия, потому что знает, что у Тамаза народу больше, и он его просто с лица земли сотрет, если захочет. И вот решил, таким образом, все решить. Но он, видимо, совсем идиот, раз думает, что Тамаз это все просто так оставит. Как только ты будешь в безопасности, он просто убьет его и никого не спросит. Ты главное сама сиди тихо и не показывай тут свой характер, а то мало ли чего. Сейчас пообещали, что не тронут, но тут, же могут передумать.

– Я попробую.

Ну, вот и началось то, чего я боялась. Я не хотела, чтобы меня впутывали в эти бандитские разборки. Но у Тамаза появилось слабое место и теперь все кому не лень, чувствуется, будут этим пользоваться. Ну, а страдать, конечно, придется мне. Даже если сейчас все решиться миром, то не факт, что потом все будет также. И я уверена, что такое точно еще повториться. Вот и надо мне оно, спрашивается? Уйти от Тамаза я не могу, но и жить в постоянном страхе мне тоже не улыбается. Что теперь дома что ли сидеть и вообще нигде не показываться? Это тем более не по мне. Ладно, выберемся отсюда и решим. Ну, вот не сволочи ли, а? Вообще ничего святого нет у людей. Женщиной шантажировать. А Тамаз еще детей хочет. Да нельзя их ему. Это ладно меня еще вот так похищать постоянно будут. А если ребенка? Это, уже точно ни в какие ворота не лезет. А эти отморозки явно и с ребенком такое проделать смогут. Это эффективнее будет. Черт, ну как же я вот так вляпалась-то? Сама бы их нахрен перестреляла бы всех. Стоп, что-то я часто об этом думать стала. Неужели так сказывается на мне жизнь с бандитом? И к чему же все это приведет? Что я сама с автоматом ходить буду и, если кто не понравиться расстреливать стану? С моими-то нервами, да еще и в такой обстановке, когда крыша у любого съедет, и такое возможно будет.

Занятая такими невеселыми мыслями, я задремала. Проснулась от неудобной позы и потому что холодно стало. Ну, еще бы. Сижу в тоненьких штанишках на бетонном полу.

– Макс, ты не спишь?
– закуривая, спросила я.

– Нет, конечно. Мне нельзя. И так тебя вон подставил. И если уж спать завалюсь, то это вообще конец будет. Дай тоже закурить.

– Я долго спала?

– Да нет, час от силы. Поспи еще, все равно делать нечего.

– Я замерзла. Так что уснуть не смогу.

– На куртку мою. Сядешь на нее, все лучше будет.

– Ты замерзнешь.

– Прекрати еще. Я вообще-то тренированный и приученный в любых условиях не замерзать. Бля, а как я ее сниму-то через наручник? Вот черт.

– А ведь точно. Ну ладно, щас попробую кое-что.

– Что ты опять задумала?

– Да не боись ты.
– И громко закричала: - Эй, есть тут кто рядом? Слышит меня кто-нибудь? Эй, церберы отзовитесь.
– Через пару минут дверь открылась, и к нам заглянул мужчина:

– Че разоралась то? Если в туалет, то вон в углу ведро стоит. Больших удобств не положено, сама слышала.

– Я, конечно, понимаю, что ты мужик и не знаешь неких особенностей

женского организма, поэтому просвещаю. На бетоне сидеть мне нельзя. Поэтому очень прошу, принеси нам по стулу что ли, ну или на пол чего нить кинь. А то, если я себе все застужу, то я потом тебя лично найду, когда отсюда выберусь и отстрелю тебе яйца, чтобы ты понял, что это такое. Ты на меня не обижайся за эти слова. Я просто, чтобы ты наглядно понял.

– Сука, ты за базаром следи. А то я тебя сейчас по кругу пущу, и никто тебе не поможет. И любовнику ты своему потом такая потасканная не нужна будешь. Так что базар фильтруй.

– Так если ты так сделаешь, то я, конечно, не нужна ему буду, но и территорию, которую так хотите, точно уже не получите. Поэтому просто как человека прошу. Принеси нам обоим, что не жалко вот и все. Разве это проблема?

Он не ответил, просто закрыл дверь и вышел. Минут через пять вернулся с какими-то одеялами и бросил их нам. Когда он уже разворачивался, чтобы уйти, я решительно попросила:

– А не мог бы ты еще нам сигарет принести. А то неизвестно скока нам тут сидеть, а курить охота. И водички бы, если не трудно.

– А ты наглая.

– Нет, просто прошу элементарных вещей.

Не ответив, он ушел. И больше не вернулся.

– Ну, я же попросил тебя сидеть тихо. Чего ты выпендриваешься-то?
– Недовольно проговорил Макс.

– Макс, тебе курить охота? Мне вот очень. Мои уже кончились. Да и попить бы я не отказалась. Что тут такого? А насчет одеял, все нормально вышло. Видишь, принесли же.

– Мне Тамаз и так башку оторвет за то, что случилось. А если они еще и тут с тобой что-нибудь сотворят, он меня вообще убьет. Я, конечно, понимаю, что тебе в принципе на это все равно, но мне бы еще пожить хотелось. Поэтому очень прошу, сиди тихо.

– Макс, не говори так. Ты мне очень дорог и я не позволю Тамазу убить тебя. А насчет этих, так если бы они хотели со мной что-то сделать, то уже сделали бы. Я им нужна. И они понимают, что если с моей головы, хоть волос упадет, Тамаз их точно порешит тогда. Поэтому все их угрозы просто пустой звук.

– Это конечно так, но не провоцируй их все равно. Они же отмороженные и могут просто взорваться и наплевать на приказы.

– Макс, ну, не дрейф ты. Все нормально разрешиться.

– Хорошо бы.

***

В этом подвале мы провели два дня. Нас иногда кормили, но я отказывалась. Таких помоев я никогда в своей жизни не ела. Даже, всегда голодный Макс, тоже отказывался от этой гадости. Мы пили только чай, который нам приносили 2 раза в день. Сигареты приходилось выпрашивать. Видели мы только 2 парней. Они менялись. Утром к нам приходил один, а вечером уже другой. Вот второй положил на меня глаз и приносил нам по моей просьбе сигареты.

Вечером мы услышали, как приехали несколько машин. И тут же дверь нашего подвала открылась. К нам зашел тот мужчина, с бородкой, который разговаривал с нами в первый день.

– Добрый вечер. Лиза, у меня к тебе просьба. Сейчас ты наберешь номер Тамаза и поговоришь с ним минуту. Скажешь, что тебя похитили. О месте нахождения ни слова. И попроси его выполнить все наши требования. И если тебе не трудно постарайся разговаривать пожалостливее. Если у тебя не получится, то придется заставить. Вот тебе телефон, звони.

Я набрала номер Тамаза, и он тут же ответил, как будто не выпускал трубку из рук.

– Слушаю.

– Тамаз, это я Лиза.

– Лиза, Лизонька, где ты? Что с тобой? Ты в порядке?
– тут же запричитал он.