Намерение любить - сильнее любых препятствий
Шрифт:
– Да что же вы меня все запугать то пытаетесь? Что по-человечески уже разговаривать не можете? Привыкли когда все вокруг вас бояться и пикнуть не смеют?
– Ну, это да, - сказал Макс, и они все вместе заржали.
– Чувствуется, пропали мои спокойные выходные, - затягиваясь очередной сигаретой, задумчиво проговорила я.
– А вы вообще хоть примерно представляете, надолго ли вы у меня осели?
– Может на неделю, может меньше, - отпивая кофе и морщась, ответил Тамаз.
– Зашибись, мне вообще-то на работу в понедельник.
– Так ходи на свою
– Ты такой умный конечно, кто же мне их даст вот так просто.
– Ну, уж придумай что-нибудь. Возьми больничный. Короче сама реши.
– Ну конечно такие мелочи не должны тебя волновать.
– Это точно, - ответил Тамаз и улыбнулся. Боже, какая у него улыбка. А глаза-то как светятся. Я так и застыла с открытым ртом.
– Ну и чего ты рот открыла?
– Не думала, что ты улыбаться умеешь, - очнувшись и пряча глаза, ответила я.
– Это комплимент что ли?
– Ну, вот еще, не дождешься. Я пошла в душ. Чувствуйте себя как дома. Только постарайтесь своими габаритами квартиру мне все-таки не разгромить. Аккуратнее, пожалуйста, - широко улыбаясь, проговорила я Максу. Тот поперхнулся.
– А у тебя красивая улыбка, - прокричал он мне в след.
– Это комплимент?
– Ну, что-то типа того.
– Ну, тогда типа спасибо, - во весь голос засмеялась я, закрывая дверь в ванную.
Как же хорошо думала я, блаженно закрывая глаза и подставляя лицо струям воды. Она как будто смывает все тревоги, страхи и переживания. Как же хорошо вот так хоть на немного расслабиться и не думать ни о чем. Хотя не думать сложновато. Тамаз… У меня прям мурашки по телу идут когда я думаю о нем. Я не могу сказать, что он мне нравиться. Просто в нем заверсту чувствуется сила и власть. А меня всегда тянуло к таким мужчинам. Но никогда таких у меня не было. Наверное, поэтому меня так тянет к нему. И у него просто абалденные глаза. Мне нравиться, когда он смотрит на меня, чуть прищурив их. Я, почему то сразу забываю кто я и где. Когда он злится, они становятся ярко синими. Когда улыбается - светло голубыми. А как он курит. Мне всегда нравилось, когда мужчина курит. Именно мужчина, а не маленький мальчишка. Это так сексуально. Черт, что со мной?
– Деточка, тебе не помочь? А то ты больно уж долго там плескаешься. Или ты там чем-то непристойным занята?
– заржал во весь голос Тамаз.
– Так попробуй зайти и проверь. Вдруг ты действительно найдешь чем мне помочь?
– томно отозвалась я. И тут вдруг дверь слетела с петель, и ворвавшийся Тамаз, рывком сорвав занавеску, уставился на меня. Я не сразу сообразила, что же произошло. А еще позже поняла, что Тамаз смотрит на меня совершенно голую. Я попыталась, конечно, кое-как прикрыться, но мне мало что удалось.
– Выйди вон отсюда, - зло бросила я ему.
– А если я не уйду?
– Да пошел ты. И я, совершенно не обращая на него внимание, продолжила тереть себя мочалкой. Хотя внутри все подрагивало от смущения.
– А ты хороша. Очень даже. Я присоединюсь?
– уже раздеваясь, спросил он.
– Если
Тамаз еще раз рассмотрел меня всю. Я же чтобы подначить его еще больше, показала ему все свое тело в разных ракурсах. Он заскрипел зубами и бегом выбежал из ванной.
– Дверь хотя бы приставь, а то мне все-таки нужно закончить все свои водные процедуры, - ласково попросила я его. Он появился через 2 минуты с сигаретой в зубах и приставил дверь на ее законное место.
– Спасибо большое, - смеясь, прокричала я. И тут же опустилась на корточки, вся трясясь. Сволочь такая, что же он делает то со мной. Это было откровенное хамство и невежество, но это так возбудило меня. Если бы он хоть немного настоял на том чтобы присоединиться ко мне, я бы не смогла ему отказать. Как же я хочу то его. Даже не видя. Вот скотина, нарушил все мое душевное равновесие.
Кое-как успокоившись и приведя себя в порядок, я стала отодвигать дверь. И, конечно же, удержать я ее не смогла, и она рухнула прямо на Данилу проходящего мимо.
– Ну, я же говорил, что ты неуклюжая, - даже не пошатнувшись, сказал он.
– Я не неуклюжая просто не в состоянии удержать такую дверь. Это ты вон, какая махина, что тебя хоть бей ими со всех сторон даже не шелохнешься, - обиженно засопела я.
– Ахахахаха, ну в этом ты, наверное, права, хоть я никогда и не пробовал такое проверять, - вполне мирно проговорил Данила.
– Так, ребята, мне неважно кто, сам виновник или кто-то из вас, но дверь вы должны починить в кратчайшие сроки. И еще раз прошу аккуратнее, а то вам придется купить мне новую квартиру. Ведь от этой такими темпами только щепки останутся.
– А ты не провоцируй, - зло бросил мне Тамаз.
– А я не виновата, что ты такой впечатлительный. Я решила перекусить. Если все-таки не боитесь отравиться моей стряпней, то прошу на кухню.
Макс с Данилой не заставили себя ждать. Только Тамаз остался в комнате.
– Тамаз, а ты боишься что ли?
– засмеялась я.
– Тебя уже да. Не сомневаюсь, что ты мне в тарелку хоть не яду, но перца точно от души сыпанешь.
– Я не настолько коварна. Ну как хочешь. Умирай с голоду тогда. Передумаешь, заходи. Так с вами значит. Суп то уже, наверное, поздновато есть, так что могу предложить жаркое. Будете?
– А какой суп?
– поинтересовался Макс, уже доставая ложку.
– Солянка.
– Тогда я сначала суп.
– И я буду суп, - скромно отозвался Данила.
– Как скажете, мальчики.
Разогрев еду в микроволновке, я поставила перед ними полные тарелки.
– Ух, ты как вкусно, - чуть не облизывая тарелку протянул Макс.
– Ага, - с полным ртом отозвался Данила.
– Я рада, что вам понравилось. Приступайте ко второму.
И тут в кухню вальяжно зашел Тамаз. Закурил сигарету и, увидев, как макс с Данилой уплетают мою стряпню за обе щеки, произнес:
– Что неужели съедобно?
– Очень даже. Шеф повар в твоем ресторане даже так не готовит.