Наместник
Шрифт:
— Если ты станешь моей женщиной, то по законам нашего мира, один я буду решать твою судьбу. Даже Хозяин тогда не сможет мне ничего приказать.
— И что будет со мной потом?
— Потом… Я отпущу тебя. Живи, как знаешь. Но только в своем мире.
Так. Похоже, я вновь получила реальный шанс остаться живой. Но почему же мне вдруг стало так горько? Я почувствовала, как слезы стали комом в горле. Все выяснилось. Но как стыдно! Как больно! Как глупо было надеяться растопить ледяное сердце истукана! Гордыня
— И что? Как это должно произойти? В дремучем загсе, венчание у Лютого Князя или Дидилии? — поинтересовалась я, позаимствовав его ледяной тон.
— Нет. Здесь нет ничего подобного.
— Какой-нибудь древний обряд?
— Вряд ли это можно назвать обрядом.
— Так что же?
— Ты притворяешься или действительно не знаешь, как девушка становится женщиной?
Тут до меня дошло. И как я сразу не догадалась? Ничего официального, все естественно и до жути обыденно. Но не подать виду, только не подать виду…
— И я могу быть уверенной в том, что останусь жива и в том, что в мире людей меня никто не станет преследовать? — снова спросила я казенным тоном, словно выясняла условия сделки.
— Я даю тебе слово.
— А других гарантий нет?
— Тебе этого не достаточно?!! — возмутился он было, но тут же осекся и ответил в прежней спокойной манере:-В любом случае у тебя нет другого выбора.
Я вновь ощутила себя слабой и глупой идиоткой. И надо же было вообразить, что имеешь власть, что значительна, что сильна! Нет! Ничего подобного! Я оставалась всего лишь человеком, которого можно было уничтожить, унизить, растоптать…
— Я не хочу, — тихо сказала я. — Не хочу так…
— Как?
— Без любви, — еще тише, едва слышно произнесла я.
Несколько секунд он молчал, потом подошел ко мне ближе и негромко произнес:
— Отчего же без любви? Ты ведь меня любишь?
Я отпрянула от него.
— Напрасно надеешься! Ничего подобного!
— Не пытайся обмануть меня. Я все знаю.
— Ничего ты не знаешь! Ничего!!!
Я закрыла руками лицо, низко наклонив голову. Больше я не могла сдерживать слезы.
— Или тебе еще дорог твой желторотый юнец? — услышала я снова раздраженный звук его голоса.
Я помотала головой, не отрывая рук от лица. Он молчал, ждал пока я успокоюсь и смогу хоть что-нибудь ответить. Наконец, я решилась отнять руки от мокрых глаз, быстро размазав слезы по щекам, но, как оказалось, не могла говорить, не всхлипывая. Прошло еще несколько минут, пока я чуть успокоилась. Гавр на удивление терпеливо дожидался.
— А что будет, если я не соглашусь? — спросила я, хотя совершенно точно знала ответ.
— Что будет? — со злобой выкрикнул наместник. — А вот что будет!
Резко наклонившись, он с остервенением выдернул с корнем
— Решай! — рявкнул он.
— Это слишком унизительно.
— Не думай о гордости, подумай о том, чтоб спасти жизнь! Лютый Князь не церемониться с такими выскочками как ты!
— С чего вдруг ты решил проявить милосердие?
Это был вопрос который давно вертелся у меня на языке, ведь в то, что воинская или какая-та там еще честь не позволяет титану убивать женщин и детей, я не поверила. Гавр служил Хозяину, Лютому Князю, князю тьмы… Что для него жизнь какой-то маленькой девчонки?
— Мне просто тебя жаль, — ответил он совершенно искренне.
Ну что ж. Жалость не любовь, конечно, но большего ожидать от Гавра не приходилось.
— Твой ответ, — услышала я его требовательный голос.
— Я не знаю… Нет…
— Это твое последнее решение?
Я молчала. Сказать сейчас «да», значит умереть. И сказать «да» — выжить. И я сказала:
— Да.
— Да, это нет или да?
— Да, — повторила я и, достав из кармана кольцо с красными камушками, надела его на безымянный палец правой руки.
Мы молчали. И я, вдруг опомнившись, поспешила уточнить:
— Но мне нужно время, чтоб решиться.
— У тебя есть еще недели три, — равнодушно согласился Гавр.
— Я дам тебе знать, — сказала я и зашагала прочь.
Но сделав несколько шагов, я вдруг вспомнила, что забыла кое-что, очень важное для меня. Обернувшись, я пошла обратно. Гавр удивленно приподнял бровь. Я подошла к нему и, лишь мельком взглянув в его дьявольские глаза, наклонилась к земле и подняла вырванное деревце.
— Может и мне удастся спасти чью-то жизнь, — сказала я ему и быстрым шагом, почти бегом, отправилась домой…
Я посадила ее в своем мире возле крыльца. Здесь было достаточно места и света, чтоб расти.
— Будем жить! — как можно бодрее сказала я сосне, и мне показалось, что она даже слегка расправила свои поникшие ветки.
На небо высыпали звезды. Было уже давно за полночь. Я смотрела в темное небо не в силах оторвать глаз от жемчужной россыпи. Одна из искрящихся точек вдруг стала подвижной и яркой, сорвалась с неба и горящим шаром устремилась к земле.
"Пусть все сбудется", — загадала я без особой надежды на исполнение желанья.
Видишь, отчалил последний корабль
От моих берегов,
От изуродованных огнем
Взорванных облаков.
Там, где след сгоревшей звезды,
Блеск твоего дворца.
Спят сторожа и цепные псы,
Кони стоят у крыльца.
Ласковый мой, не томи коней,