Наномашины, "Шива"! Том 7
Шрифт:
— Реально?! Всегда слышал, никогда не видел. Покажешь?! — не угоманивался Лёша.
— Что?! Нет! Ч-что там смотреть. Там фигня. Неинтересно, скучно и убо…
— Да ла-адно, давай подвезу. Всё равно тебе туда добираться! Давай-давай, ща вызову такси, — это, однако, он сообразил, и не оставил Лёне выхода, кроме как с трудом выдавить адрес детдома.
Ну… на самом деле мне тоже интересно, ладно. Да и Морозову туда как-то добираться же надо.
Такси остановилось у обшарпанного трёхэтажного здания. Оно было недалеко от зала, где мы
Лёня всю дорогу нервничал, теребил рукав поношенной куртки и поправлял очки чаще обычного. А когда подъехали — и вовсе сжался, словно хотел стать невидимым.
— Это… здесь? — неуверенно спросил Лёша.
— Да, — буркнул Лёня, — Говорил же — не надо было…
Внутрь нас едва пустили, и то из-за Лёни — он тут, вроде как, не последний ребёнок. И здесь оказалось ещё хуже. Старые обои, затхлый воздух, скрипучий линолеум, местами порванный. В коридоре пахло варёной капустой и хлоркой. На стенах — выцветшие плакаты и детские рисунки, пытающиеся добавить хоть немного цвета в эту серость.
И если я — жизнь повидавший, а Макс — крайне одарён в социальном плане, и помалкивает, то вот Лёша… для него это было шоком.
— Тут… все так живут? — Никифоров оглядывался с таким выражением, будто попал в фильм ужасов.
— Ну да, — пожал плечами Лёня, — Могло быть и хуже. Тепло, еда есть, игрушки какие-никакие. Нормально вроде. Ещё бы старшаки не торчали, и… директриса не была жадной дурой.
Мы поднялись на второй этаж. Дети будто попрятались, и никого, почему-то, я не видел, хоть и слышал где-то за стенами.
Комната, где жил Лёня, оказалась просто крохотной. Невероятно мелкой! Однако, всё же, личной — всего на две кровати. Постельное бельё застирано до серости, одеяла в заплатках.
— А где… где твои игрушки? Компьютер? — Лёша озирался, словно надеясь найти тайник с нормальными вещами.
— Какой компьютер? — усмехнулся Лёня, — Ты где-то тут розетки видишь?
Мы спустились вниз. В холле раздался звонкий девичий голос:
— Братик! Ты сегодня рано!
К нам бежала девочка — краснощёкая брюнетка чуть младше Лёни, в простеньком платье, но с такой солнечной улыбкой, что, казалось, весь этот мрачный коридор стал светлее. Ксюша. Мы с Максом её уже видели. А вот Лёша…
Лёша застыл. Натурально завис, глядя на неё как заколдованный. Тридцать секунд… минута…
— Это Ксюша, моя сестра, — вздохнул Лёня, — Ксюш, это…
— Я Алексей! — выпалил Никифоров, заливаясь краской, — Я… ам… я Никифоров, если тебе об этом что-то говорит!
— Ха-ха, ничего не говорит! — звонко и мило засмеялась она, — Приятно познакомиться.
Лёня и Ксюша отошли, начав болтать о своём, и я снова посмотрел на Лёшу. И увидел, как в его голове что-то щёлкает. Как рушится его уютный мирок, где проблемы решаются взмахом платиновой карты. Особенно когда он увидел,
Шестерни в его до этого глупой, детсадовской голове начали со скрипом крутиться.
— П-погоди, но я тоже… сирота… же, — он переводил взгляд с брата на сестру, — И я так не живу, я… просто деньги даю, и всё хорошо. Здесь же даже воздуха не хватает! Т-так нельзя жить! Это вредно!
— А как должны? — пожал плечами Лёня, — Это жизнь, Лёш. Привыкаешь.
— Главное — мы вместе! — улыбнулась Ксюша, обнимая брата.
Мы молчали. Что тут скажешь? Я видел, как Никифоров смотрит на них — красивых, умных детей, которые могли бы стать кем угодно, имей они хоть половину его возможностей.
Наверняка он такое видел по телевизору. Но поверьте — не зря Рой не может учиться по фильмам. Я видел, как убивают в кино. И убивать самому — совсем… совсем иной опыт.
У Лёши сейчас ровно то же — видит мир без няни, без платиновой карты, без уютного кокона. И это его ломало.
Его тупое, дебильное выражение пропало ещё с порога, и сейчас я впервые видел Никифорова не как придурковатого «Спанч Боба» из мультика, а как… обычного, хмурого парня с необычной внешностью — рыжими волосами, ресницами и веснушками.
— Как-то… неправильно… — осмотрелся он, — Фигня какая-то, парни…
— Ну вот так, — пожал плечами Леонид.
Лёша глянул на меня. Он понимает, что что-то сделать можно, но не понимает что, как и стоит ли. И если раньше он швырялся деньгами, то со мной осознал — не всегда это работает.
И давно понятно — я для него ориентир. Учитель. И если захочу — смогу внушить ему любое мировоззрение, слепить из него любого человека.
— И что делать?.., — спросил он меня, пытаясь найти ответ, который должны были дать родители.
— А что хочешь? — спрашиваю в ответ.
— Как-то… жалко детей… наверное… вроде. Может денег дадим? Или не надо?.. Не наши же проблемы, няня говорит не лезть в такое… — он хмурится, голова у него кипит, — Но денег дать… чуть-чуть… или… не знаю…
Я вздохнул. И что мне ответить? Кто я такой, чтобы давать советы? Я без пяти минут карапуз, я буквально младше всех здесь.
А с другой стороны… кто если не я научит бороться с Судьбой?
— В мире действует простое правило. Не нравится — исправь. Не поддаётся — разрушь и пересоздай.
Лёша теребил край дорогой рубашки, водя глазами в поисках ответа. А ответа здесь не было.
Здесь сам решаешь, что делать. Ответ — это ты сам.
Лёша — мой персонаж в Симс. И я, чёрт возьми, считаю, что мыслю правильно!
— Можно… помочь, — Лёша нахмурился — У меня же есть деньги. Много. Хотя бы… не знаю, обои поменять? Окна? Это же правда не много! Ну, для меня. Я больше одноклассникам раздал, чтобы Миша со мной общался.
Он говорил всё быстрее, словно пытаясь заполнить словами эту гнетущую пустоту вокруг.