Наномашины, сынок! Том 1
Шрифт:
— Тц, дурдом, — цыкнула аристократка в шубе, — Ну давайте, быстрее начнём, быстрее унесут этого мальчика в слезах.
Пха… пха-ха! В слезах?
Ну-ну.
Посмотрим кто побежит в слезах.
Сцену подготовили. Маме сказали переодеть меня в гримёрке. Какая-то там одежда, чтобы и попка дышала и обкакаться можно. Магическая ткань, видите ли.
— Сына, это важный момент, понимаешь? — говорила мама, застёгивая синий костюмчик, — Возможно, это твоя будущая карьера. Ведь ты
— Агу! — я махнул рукой.
— Вперёд, к победе!
Мама кивнула и вынесла меня на площадку. Синицина уже была здесь, как и её микро-копия. Она, правда, была в розовом костюмчике.
Победить. Выиграть. Я должен показать, где их место.
Моя злость не прошла, о-о-о нет. Я, сука, злопамятный малыш. Смеешь открывать рот? Жри последствия.
Мама, ты хочешь победы? Смотри.
— Итак, чтобы не затягивать, сделаем одну пробу! — крикнул Сергей, — Нам нужен послушный, спокойный актёр от трёх месяцев! Дадим вам задание, кто лучше справится — проходит. Ясно? Теперь деток на сцену.
Мама вышла со мной в декорации детской комнаты.
— Екатерину — в одну люльку. Михаэля — в другую! Задача ребёнка — улыбнуться и засмеяться! Чем легче этого добьётесь — тем выше шанс получить контракт! Камеры снимают. Работаем!
Синицина тут же присела перед дочуркой, улыбнулась и начала прибалтывать:
— Ну давай, Катенька. Улыбнись. Вот, смотри, твоя любимая погремушка из святого нефрита. Вот, смотри! Буль-буль-буль.
Катя смотрела. Не улыбалась.
— Да-а-а моя сладенькая, смотри. Мама улыбается. И ты всегда тоже улыбаешься. Ты самая улыбчивая девочка! Помнишь, как в другой рекламе снимались? Там ты сразу засмеялась! И тут надо.
Катя заводила глазами и нахмурилась.
— Ну, доченька! Что-то не так? Животик болит? Ты же всегда смеёшься.
Женщина пыталась вызвать улыбку у ребёнка. Делала всё, разве что рожи не корчила. Но не получалось.
Ведь Катя прекрасно видела, как неотрывно я на неё смотрю. Эмоции, пылающие в глубине зрачков, взгляд исподлобья, неотрывный от её зелёных глаз. Она пыталась смотреть на маму, пыталась перенять её настроение!
Не получалось. Ведь моя аура её пожирала. А дети чувствуют настроение других.
— Мишка, посмотри на…
— Пхе… пхе-хе-хе! — я засмеялся.
Эмоции вскипали. Злость и агрессия взывали ко мне, умоляя выпустить наружу.
— Пхе-хе-ха-ха-ХА. ХА-ХА! — указываю пальчиком на Катю.
«Что, не смешно теперь?! Не ухмыляешься теперь?! Никто не встанет у меня на пути. ВСЕХ ВАС Я РАЗДАВЛЮ КАК НАСЕКОМЫХ!»
— ХА-ХА-ХА! ХА-ХА — ХА-ХА! – мой голос захрипел.
[Внимание, сбой организма. Генерация нестабильных энергетических волн. Обнаружен негативный феномен. Начинаю адаптацию]
[Адаптация:
— ХА-хапкхе-пкхе-пкхе! — горлышко запершило, и я закашлялся, — Кхе-е-е-е! Кхы-ы-ы-ы!
У-ух, мля. Что-то меня жмыхнуло. Чё за…
— «Камеры засбоили! Помехи! Система полетела!»
— «Что?! Причина?!»
— «Да откуда нам знать?!»
[Обнаружены энергетические закономерности. Требуется больше данных для их освоения и подконтрольной реализации]
Я едва отхожу от звона в голове. Ох, мля-я-я… что-то реально там оторвалось.
Со всей силы моргаю и осматриваюсь, наблюдая, как бегают и суетятся операторы вокруг мерцающих камер. Затем поднимаю взгляд на Катю. Девочка смотрела на меня распахнутыми глазками, в полном шоке.
И стоило нашим глаза встретиться, как её губки задрожали, и…
— У… у… уа-а-а-а-а! — она заплакала, — Уу-а-а-а-а! Ува-а-а-а!
— К-Катенька! — Синицина тут же подскочила, — Катя, что такое?
— Ува-а-а! — она ревела.
— В-вы! Это всё вы! — женщина с яростью на нас повернулась, — Этот ваш… сумасшедший ребёнок!
О-о-о, зря. Мама у меня одуванчик, но вовсе не терпила.
— Эй, дамочка, закройте-ка рот! — всё, маму порвало, — То, что ваша дочка ревёт без повода, не значит, что с моим сыном что-то не так! Это вашему бы к психологу! И вам заодно! Истеричка! Накопила денег, а манерам не научилась! Да что ты знаешь об аристократии, деревня! Такую как ты давно бы… — и тут она замолчала, видимо поняв, что лезет в лишние дебри.
Синицина аж рот раскрыла, как рыба на суше. Что-то попыталась квакнуть, но шок был сильнее.
И пока она приходила в себя, Сергей вернулся.
И слава богу, ибо вот он, крашенный спаситель, всё мигом уладил.
— Анна, а вы можете его рассмешить… ну, чуть-чуть? У нас тут немного не хоррор, а милая рекламка.
— Ну… я попробую, — мама выдохнула, — Мишка, посмотри на меня. Эм… ох, стыдно будет… — она покачала головой и присела передо мной, — Как казахи новорожденному имя дают: кладут в мешок стукают об угол. Если зазвенел как сталь, то будет Булат. Если вытянулся то Канат. Ну а если обкакался то… Серик.
— Хе-хе-хе, — я засмеялся.
Хе-хе, всегда с этого анекдота угараю. И знаете, что самое забавное? Это мамин анекдот. Это ОНА его отцу рассказала, и сама же посмеялась. Батя на неё, правда, как на умалишённую посмотрел. Поэтому сейчас она покраснела, когда все его услышали.
Странная семья, да. Ну ничего, зато свой шарм!
Катя, к тому моменту, уже плакать перестала. Странно даже, как-то быстро. Эффект вызванный моим смехом прошёл?
Впрочем…
— Ладно, всё понятно, — вздыхает Сергей, — Извините, госпожа Синицина, но роль достанется Кайзеру.