Нанопанк
Шрифт:
Черкизов протянул ладонь. Пальцы сжимались и разжимались, вначале медленно, затем набирая темп.
Нелли вскрикнула. Тело словно сдавило изнутри. В глазах потемнело, лёгкие не набирали воздуха. Душа выходила наружу.
Громкий хлопок прорезал тишину комнаты, будто где-то вылетела пробка от шампанского. Зрение Нелли затуманилось, но она заметила, как по фиолетовому пиджаку расплылось тёмное пятно в области груди. Черкизова отбросило назад. Покачнулся и едва не упал.
Чувство боли резко пропало. Нелли с хрипом вдохнула в лёгкие воздух. Сердце замедляло темп, переставая танцевать
Новый хлопок. На этот раз прозвучал громче и яснее. Выстрел из пистолета. И вслед за ним ещё. И ещё.
Пули изрешетили тело ловца душ. Но тот продолжал стоять, с трудом удерживаясь на дрожащих ногах. Ладонь вновь протянулась к Нелли, чёрные провалы на лице сияли злобной Тьмой.
Девушка резко обернулась. Женя Смолова с побелевшим лицом направляла ствол пистолета в Черкизова. В глазах застыла решительность, вперемешку со страхом.
– Да когда же ты сдохнешь!.. – закричала она и нажала на курок.
Пуля пролетела мимо плеча Нелли. В какой-то момент девушка ощутила, как время затормаживается. Будто фильм в замедленной съёмке. Видела, как серебристый конус врезается в лоб Черкизова, пробивает кость и останавливается в мозговом веществе. Ловец душ издал нечто, напоминающее кваканье лягушки и тело с грохотом растянулось на ковре.
– Ничего себе, подруга, - произнесла Нелли. – Как ты его…
Договорить не успела. Мёртвое тело затряслось, словно в конвульсиях. Капли крови взлетели в воздух, обрызгивая лицо девушки. Нелли с брезгливостью вытерла кожу. И в этот миг оно вылетело на свободу.
Найти чёткое определение тому, что видела, девушка не могла. Какой-то шар, размером с баскетбольный мяч, выпускающий блестящий калейдоскоп красок. Поверхность напоминала океан – волнистая, пульсирующая, выбрасывающая в воздух разноцветные струи. Красный, синий, зелёный… жёлтый, фиолетовый и коричневый. Цвета менялись настолько быстро, что зарябило в глазах.
Шар несколько мгновений повисел в воздухе, едва покачиваясь как воздушный шарик без встречного ветра. Нелли ощутила его взгляд, наполненный животной злобой и жаждой смерти. Поёжилась и отступила на шаг.
Барабанные перепонки ощутили тихий свист, будто у закипающего в соседней комнате чайника. И шар взлетел к потолку, скрывшись в металлической поверхности.
– Теперь хоть ясно, - проговорила Женя, опуская пистолет. Лоб покрылся капельками пота. – Какого лешего им так нравятся разноцветные костюмы…
– Где ты взяла пистолет? – спросила Нелли.
– Витя оставил его мне, на всякий пожарный, - ответила та, переключая оружие на предохранитель. – И стрелять научил. Ты долго не возвращалась, я почуяла неладное…
Нелли молча воззрилась на тело Черкизова. Шок улетучился, уступая место отчаянию. Как вообще могла подумать, что сможет в одиночку противостоять ловцу душ? Мало того, даже, если бы ей удалось прищучить гада, он бы всё равно спокойно смылся. А теперь из-за её ошибки Черкизов на свободе и может занять любую оболочку.
– Что я наделала! – вскрикнула девушка, впадая в истерику. – Они все там умрут из-за меня! Я предала нас всех!..
Слёзы градом покатились по щекам Нелли. Руки вцепились в волосы, ноги дрожали, отказываясь держать тело.
– Приди
Правую щеку Нелли обожгло острой болью. Женя занесла ладонь для второго удара, но девушка перехватила её в воздухе силой мысли.
– Ещё раз меня тронешь размажу по стенке, пигалица! – бросила Нелли.
– Вот уже лучше, - сказала Женя. – О чём ты говоришь? Кто умрёт?
– Нет времени! Нужно сваливать отсюда, - ответила Нелли. – У нас ещё есть время их спасти. Ты со мной?
– Ты когда-нибудь прыгала через пространство? – спросила Женя, ощущая, как руки девушки обхватывают её за пояс.
– Мне говорили, что это как два пальца! – Голос Нелли казался уверенным, но внутри у девушки закипал страх. – Всё ведь бывает в первый раз, не так ли? Первый шаг, первое слово, первый поцелуй… и первое убийство.
Нелли зажмурилась, представляя башни Корпорации, стеклянная поверхность которых отражает лунные лучи. Наниты следили за мыслями, собираясь вместе, нагревая кожу под действием изменения реальности на квантовом уровне.
Лишь бы успеть. Господи, помоги…
Люди издревле любят высокие здания. Хлебом не корми, дай построить какое-нибудь чудо света. Библейская легенда о Вавилонской Башне явно имела под собой реальное основание. Люди хотели достичь неба, жить высоко-высоко над землёй либо просто соорудить нечто огромное, чтобы остальные взирали со страхом и почтением. И чем выше, тем сильнее становилась жажда, которую уже ничто не могло утолить. Рекорды ставились один за другим. Двадцатый век принёс новое веяние – небоскрёбы. Длинные прямоугольные башни, шпили которых буквально пронзали небесный свод. Чем-то напоминали канонические фаллосы - символ силы и могущества строителей.
Корпорация руководствовалась подобным принципом при выборе дизайна зданий. Центры Обслуживания росли как грибы после дождя в каждом городе. Как минимум одна Башня. Причём количество этажей прямо пропорционально тому, в каком городе находится. К примеру, в Москве высился огромный стоэтажный небоскрёб. Выше любого здания в столице. Футуризм и превосходство «Нанотек» в одном флаконе.
Я неслышно материализовался возле фонтана, вбрасывающего к небу струи прохладной воды. Брызги осыпали меня с ног до головы, пришлось отпрыгнуть в сторону, чуть не врезавшись в скамейку. Иногда стоит рассчитывать каждую мелочь при пространственном прыжке.
Солнце уже закатилось за горизонт. Сгущались сумерки. Небо окрасилось в тёмные пастельные тона, изредка перемешиваясь со светлым полем вышедшей луны. Несколько крупных звёзд перемигивались между собой. Делали ставки, небось. Доживу ли я до рассвета?
Лично я не заглядывал так далеко в будущее. Лишние мысли отвлекают. К чему переживать? Лучше действовать и привести мечты в жизнь.
Я вышел из-за фонтана и присмотрелся. Башня Корпорации вздымалась на семьдесят пять метров в высоту, теряясь на фоне сумрачного неба. Огромные стеклянные двери гостеприимно распахнуты. Под мраморным символом «Нанотек» скучал одинокий охранник. В чопорной зелёной форме с нашивкой, на поясе висит кобура, в руке дымится догорающая сигарета. Под треугольной фуражкой взирают усталые глаза, наполненные мечтами о долгом непробудном сне.