Наносфера

Забелин Павел Евгеньевич

– А по-другому никак?

Макс покачал головой:

– Как я уже говорил, в Надпространстве действуют свои законы. Пси-информационные отображения при нелинейном переходе представляют одну общую массу. Её перенос сквозь Надпространство осуществляется в виде начальных неделимых составляющих частей. В точке переноса вновь происходит их объединение в общую массу и дифференциация на отдельные отображения. В случае критической перегрузки, как например, сейчас, размер транспортируемой пси-информационной массы будет сокращён до допустимых ста процентов!

Это значит, что в точке переноса в любом случае возможно только некорректное соединение! Проще говоря, мы все погибнем!

Наш-Илл слегка повернул голову, и стараясь не смотреть на приятеля сказал:

– Блайс, ты остаёшься!

– Почему я?!

– Ну, хорошо! Давай останусь я! Так будет лучше?

Наш-Илл был прав. Блайс и сам понимал, что он самое слабое звено в команде. Поэтому он с крайне недовольным видом согласился, и как-то сразу сник. Стараясь поддержать приятеля, Наш-Илл заговорил:

– Блайс! На самом деле, ты гораздо полезнее будешь здесь. Нам просто необходима будет информация, собранная на месте наиболее частого появления Фэйта.

Но Блайс даже не пытался скрыть своего разочарования. Наш-Илл повернулся к Максу:

– Проверь!

Кролик снова начал совершать какие-то манипуляции с часами. Через десяток секунд он заговорил:

– Вся команда с БТРом, минус Блайс Хоффнер! 95% с запятой и нулями! Допустимая масса с небольшим запасом!

Единственным утешением для Блайса была новость, что в общей пси-информационной массе команды, уровень его интеллекта составлял ровно тридцать процентов. Заметив, как Хоффнер приободрился, Наш-Илл снова обратился к Максу:

– А как мы будем искать Илла Фэйта в Надпространстве?

– Любой объект, обладающий сознанием, который совершает нелинейные переходы, оставляет в любой альтернативной реальности свой индивидуальный пси-информационный след. Илл Фэйт не является исключением. По информации, полученной от господина Фоссета, его следы пока ещё чётко обозначены.

– И куда мы должны будем отправиться вначале?

– 118-й Логический Раздел, мир Хосэм 357!

Кролик обвёл взглядом всю компанию. Его взгляд повсюду натыкался на недоверчивое выражение лиц. Наконец, Наш-Илл сказал:

– Ну, если все готовы, не будем терять время! Макс, объявляй отправление!

Кролик не стал просить себя дважды, и снова поковырялся в своих чудо-часах. Через несколько секунд пространство в паре метров от него стало плыть и искажаться. Затем плывущее изображение, словно подхваченное незаметным ветерком стало закручиваться в замысловатые спирали. Спирали, набирая скорость, стали вращаться всё быстрее и быстрее, пока не превратились в вихревую воронку, обращённую к собравшимся своим зевом. Точно такие же Наш-Илл видел пару раз, и ничего хорошего из этого не выходило.

Участники команды невольно отшатнулись в сторону. Макс с премерзкой улыбкой оглядел всех, и сделал приглашающий жест в сторону вращающегося жерла ревущей воронки.

Глава 14

Часть 2. Безвременье и Надпространство.

14.

118-й

Логический Раздел, мир Хосэм 357, Колония губеров.

В полутёмном гроте, скудно освещённом светящимися грибами и плесенью было сыро, прохладно и тревожно. С потолка свисали сосульки сталактитов. Снизу к ним тянулись острые выступы сталагмитов. Местами они соединялись, образуя причудливые колоны, случайно разбросанные по всему пространству грота, пределы которого терялись в густой темноте. Где-то за стеной шумела вода подземной реки.

Губер-Старший, сидел, пытался думать, но постоянно отвлекался на играющего рядом младшего губера. Малыш забавлялся тем, что отрывал лапки у тощих крыс. Судя по всему, такие игры крысам не нравились, о чём они пытались донести до сознания мучителя своим пронзительным писком.

Однако, чем громче пищали крысы, тем большую волну восторга они вызывали у обоих губеров. При этом, огромное пузо старшего из них, колыхалось вверх-вниз от беззвучного смеха.

При взгляде на губера-наследника, с натугой вырывающего очередную лапку, у губера-Старшего на крохотные глазки наворачивались искренние слёзы умиления.

В самый разгар забавы, у входа в грот послышалось какое-то шуршание. Через секунду на открытое пространство выполз губер-стражник, и склонившись, застыл в ожидании вопроса. Раздражённый неожиданным появлением стражника, пузатый губер недовольно нахмурился:

— Что там у тебя?

– Губер-Старший! Мы поймали лазутчика барахулов! Прикажешь привести его сюда?

Губер-Старший продолжая смотреть на наследника, забавляющегося с крысами, махнул недоразвитой конечностью в сторону стражника:

– Веди!

Губер-стражник скрылся в темноте, а губер-Старший, в ожидании пленного барахула, вернулся к прерванному занятию. Через несколько секунд его необъятный живот вновь заколыхался от смеха.

У губеров не было имён. С одной стороны, какое имя должно быть у бесполого существа? А с другой стороны, разве у пчёл или муравьёв есть имена? Но они, как-то справляются и без них. Так же, как и губеры. И губеры, в свою очередь так же, как пчёлы или муравьи жили колонией, одним большим живым организмом с едиными целями и задачами. И печаль, и радость у них была одна на всех.

Через некоторое время у входа в грот вновь послышалось какое-то шуршание. Но на этот раз вместо стражника перед губером-Старшим застыл в почтительном поклоне губер-кладовщик. Старший поморщился – кладовщик приполз с очередным ежепериодным отчётом. Скорчив недовольную гримасу, Старший произнёс усталым голосом:

– Давай, только покороче!

— Поступления на склады за истекший период увеличились в полтора раза. Но вопреки всем ожиданиям, динамика роста нашего благосостояния связана не с бурным развитиемпромышленности губеров, а с увеличившимся товарооборотом с омерзительными "двуногими"!