Наперекор инстинкту
Шрифт:
Он обхватил Миа и, придерживая за ягодицы, рывком встал вместе с ней с кресла. Миа удивленно выдохнула ему в шею, послав по коже волну мурашек, и обхватила его ногами за талию. Этот жест заставил его зашагать еще быстрее.
— Куда мы идем?
— В спальню. — Он не узнал своего голоса, настолько хрипло и низко тот звучал. — Не хочу, чтобы все закончилось на диване в гостиной.
Миа спрятала лицо на его груди, и Дрейк усмехнулся. Ее привычка краснеть нравилась ему все больше.
— Я могу дойти
Она дернулась, видимо, пытаясь спустить ноги на пол, но в итоге лишь заерзала, сползая и теснее прижимаясь к его напряженной плоти. Из его глотки вырвался раскатистый рык, и Миа затихла, обхватив его руками за шею. В его объятии она казалась такой маленькой и хрупкой, что он всерьез забеспокоился не причинит ли ей случайно боль. Казалось, сожмешь ее чуть сильнее, и она рассыплется в его ладонях.
Дверь спальни он распахнул ногой. Не замечая ничего: ни беспорядка на прикроватной тумбочке из черного дерева, ни кофейного цвета штор, ни сбившегося темно-синего покрывала на кровати, обнажающего белоснежные простыни, он несколько секунд постоял на пороге, возвращая себе контроль над ситуацией. Он не хотел, чтобы их первый раз с Миа напоминал звериное соитие. Эта девочка достойна большего.
Когда из феерии сотрясающих тело чувств, он смог различить одно простое — щекотание голых пяток мягким ворсом светло-бежевого ковра, покрывающего пол спальни, то выдохнул с облегчением и осторожно опустил Миа на постель. Он снова взял вверх над волком.
Дрейк зарылся пальцами в шелковистые волосы Миа и притянул к себе. Его губы нетерпеливо нашли ее губы и приоткрыли их. Тело отчаянно требовало большего, но он лишь сплетал их языки в древнем танце жизни, желая запомнить ее вкус. На ее языке чувствовалась осевшая горечь алкоголя, разбавленная сладостью колы, но это была лишь верхняя нота ее звучания. Миа была терпко-сладкой и такой восхитительной, что он снова углубил поцелуй, сделав его почти жестким. Он жег ее губы, словно хотел оставить на них печать, и ничего не мог с этим поделать. Миа подчинялась ему, с готовностью откликаясь на каждое движение, и это заводило еще сильнее.
Дрейк ненадолго отстранился от нее, а затем скользнул губами по ее шее, спускаясь все ниже и ниже. Его рука забралась под ее водолазку и легла на грудь, легонько сжав ее. Миа застонала и подалась к нему навстречу. В голове зашумело. Желание сделать Миа своей стало практически невыносимым.
Она вновь потянулась к нему, и, целуя ее, Дрейк жарко выдохнул ей в губы:
— Мне будет сложно сдержаться и не торопиться.
Она потерлась о его плечо и коснулась губами шеи.
— Это неважно.
На мгновение он окаменел, а затем отстранился и с подозрением посмотрел на нее:
— Неважно?
Она кивнула. В ее затуманенных страстью глазах не было ни намека на издевку.
Его обожгла догадка.
— У тебя был оргазм? Хотя бы раз?
Миа вспыхнула и неловко, явно стараясь замять эту тему, пробормотала:
— Конечно, был. Это же ненормально, если его не испытываешь.
Мгновение он молчал, а затем
— Твои бывшие — идиоты. Встречу их — убью.
Миа охнула, когда он сорвал с нее водолазку и бросил ту куда-то на пол.
— Почему?
Он смотрел на ее прекрасное тело, хрупкое и отзывчивое, и честно признался:
— За то, что посмели тебя коснуться и не доставили при этом удовольствия.
Миа застонала, когда он обвел языком ее пупок и, оставляя за собой влажную дорожку поцелуев-укусов, двинулся к ее груди. Ее бюстгальтер из черной кружевной ткани выглядел соблазнительно, но он слишком хорошо помнил, какое сокровище тот скрывает. Щелкнула застежка, и черное кружево последовало вслед за водолазкой.
Освобожденная грудь Миа тяжело вздымалась, затвердевшие соски словно умоляли о прикосновениях. Он коснулся их языком, заставив Миа выгнуться, а затем не отказал себе в удовольствии снова сжать ее грудь. Маленькая, но упругая, она идеально легла в его ладонь, вызывая в его напряженном теле почти конвульсивное движение вставшей плоти в ее сторону. Сопротивляться желанию оказаться внутри Миа, почувствовать ее жар, было все сложнее. Его поцелуи стали все более жадными и суматошными, а дыхание — частым и рваным.
Ладони Миа прокрались под его худи, огладили живот и потянули разделяющую их ткань одежды вверх. Дрейк порывисто избавился от ненужной детали гардероба и прижал Миа к себе, позволив их обнаженной коже наконец соприкоснуться. Раздавшийся следом длинный стон они разделили на двоих.
Миа заерзала под ним и скользнула рукой под широкую резинку его спортивных штанов. Он застонал, подался к ней, но перехватил ее ладошку.
— Не в этот раз, милая.
— Но…
— В следующий раз я позволю тебя поруководить, — хрипло пообещал он.
Дрейк потянулся к ремню ее джинсов. Тот послушно улетел с постели, а вслед за ним и узкие джинсы. Миа осталась в одном нижнем белье. В полутьме спальни он, затаив дыхание, оценил ее пропорции, заставляющее его тело брать вверх над разумом, а затем сглотнул и с трудом поднял взгляд выше, к ее лицу. Разметавшиеся по подушке каштановые волосы выглядели так же возбуждающе, как он и представлял себе. Миа смотрела на него из-под полуопущенных ресниц и кусала нижнюю губу. Ее руки сжимали белую простыню.
Дрейк прошелся ладонью по внутренней поверхности бедра, и Миа вздрогнула. Ее тело напряглось в ожидании чего-то большего. Он усмехнулся и положил ладонь поверх ее трусиков, чуть сжав кружевную ткань. Из горла Миа вырвался протяжный стон.
Дрейк подцепил край трусиков и медленно стянул их. Его пальцы коснулись ее недвусмысленно-интимно, а затем скользнули внутрь. Миа всхлипнула и выгнулась дугой. Она была такая узкая и жаркая под его пальцами, что он сдержался лишь каким-то чудом. Страсть полностью затуманило зрение, и Дрейк двигался, как слепец. Он положил ей ладонь на живот, удерживая на месте, и склонился ниже. Когда к его пальцам присоединились губы, Миа замерла. Она обхватила зубами костяшку указательного пальца, но это не заглушало ее стонов, с каждой секундой становящихся все более громкими.