Наполеон
Шрифт:
Таким образом, задачей Бонапарта было принять основное вооружение (хотя позже он заменит четырехфунтовые пушки шестифунтовыми и увеличит количество двенадцатифунтовых), а также обеспечить эффективность использования возросшей мобильности и огневой мощи армии посредством неустанных тренировок и учений. В соответствии с системой Грибоваля, в каждом полку насчитывалось двадцать рот, каждый полк имел так называемые depot – складские помещения, а также собственную учебную часть. Бонапарт поставил себе цель добиться, чтобы каждый офицер-артиллерист и по возможности каждый сержант понимал математические принципы наведения на цель и умел читать карты. Теоретически полевые орудия могли вести неприцельный огонь со скоростью двенадцать выстрелов в минуту. Бонапарт считал такую стрельбу напрасной тратой боеприпасов. При этом он настаивал, что минимальный показатель в три прицельных выстрела в минуту можно улучшить. Его тактика концентрации огневой мощи, конечно, помогла увеличить скорострельность каждого орудия. Артиллерия не просто была специализацией Бонапарта: орудия воплощали собой принципы власти, которая всегда занимала все его помыслы. Задача власти, по его мнению, была не только подавить любое сопротивление его воле, но, что скорее, внушить страх – страх столь сильный, чтобы вообще не было необходимости применять силу. Нужно
Когда Бонапарта освободили из тюрьмы, он был по-прежнему одержим идеей применить на итальянском фронте свои приемы ведения боевых действий при помощи артиллерии. В то лето из-за суматохи в Париже вокруг Робеспьера кампанию отложили, а австрийцы, при поддержке с моря военно-морского флота Великобритании, подошли к генуэзскому побережью. Из Парижа пришел приказ – оставаться на оборонительных позициях. Но это противоречило всем инстинктам Бонапарта, и как только его выпустили из-под ареста, он стал убеждать генерала Пьера Дюмербиона, командующего армией, осторожного старого служаку, нанести 17 сентября 1794 года упреждающий удар. Этот тактический прием – разделить противников и разбить их по отдельности – станет еще одним принципом Бонапарта. Он решил вклиниться между армиями Австрии и Савойи. 21 сентября, в соответствии с планом Бонапарта, австрийские войска были атакованы и разбиты у городка Дего, на реке Савона, при этом они потеряли в бою сорок две пушки. Поскольку это было первое полевое сражение, которым командовал Бонапарт, стоит особо отметить неожиданность, стремительность и направление удара – атака проводилась с тыла. Это был любимый тактический прием Бонапарта, он старался применять его везде, где это было возможно. Бонапарт чувствовал: чтобы закрепить успех, нужно быстро продолжать наступление, продвигаясь вглубь итальянской равнины. Но Дюмербион отверг это решение и 24 сентября, желая закончить «на высокой ноте», отдал приказ отступить на оборонительные позиции. Через два месяца он ушел в отставку, но прежде благородно приписал успех всей кампании молодому командующему своей артиллерией.
По сути лишившись должности, Бонапарт поехал в Париж, следуя своему принципу: идти туда, где сосредоточена власть. Его целью было добиться, чтобы политическая элита оценила его как военного советника, и таким образом подняться до верховного командования. Первые попытки оказались тщетными; именно в тот период, зимой 1794–1795 года, он подумывал поехать служить в Турцию. Успех пришел к нему не сразу. Конвент намеревался предложить новую конституцию, которая должна была быть принята на референдуме. Но участники Конвента хотели сохранить за собой места и жалование, поэтому параллельно был издан декрет, по которому две трети мест в новом Законодательном собрании должны были занять члены старого Конвента. Это решение было крайне непопулярным, и в качестве меры предосторожности власти наделили виконта де Барраса (1755–1829) plein pouvoir [7] для поддержания порядка.
7
Неограниченными полномочиями (фр.).
Бонапарт еще под Тулоном познакомился с Баррасом, беспринципным бывшим офицером-роялистом, который был связан с якобинцами. От Барраса Бонапарт узнал, насколько эффективны могут быть жестокие репрессии против роялистов, и как торжество революционной «справедливости» можно использовать для накопления богатства и захвата ключевых позиций. Баррас снова переметнулся на другую сторону в 1794 году, способствуя прекращению террора и казни тех, кто его устроил. Он стал наиболее влиятельным членом Директории, которая сменила Законодательное собрание Робеспьера. Он был уже богат, пережил всевозможные перемены, подарки и превратности судьбы и умер богачом при Реставрации. Он был также известен как волокита и распутник. Одной из его любовниц была моложавая красавица-креолка, вдова, Мари-Жозеф-Таше де ля Пажери (1763–1814). Она родилась в Вест-Индии, на шесть лет раньше Бонапарта. Женщина принадлежала к дворянскому сословию (по рождению и количеству титулованных родственников), но была бедна и могла пробить себе дорогу наверх, рассчитывая лишь на свой ум и очарование. И тем и другим природа щедро наградила ее, и в шестнадцать лет она вышла замуж за богатого аристократа Александра де Богарне, который встал на сторону революции и был одним из самых выдающихся ее генералов. У супругов было двое детей, один из которых, Евгений де Богарне, позже стал ключевой фигурой в планах Бонапарта.
Но в 1793 году Богарне потерпел поражение при осаде Майнца, позже был обвинен в измене и попал на гильотину. Его жена также некоторое время провела в тюрьме, ее тоже могла постичь участь супруга. Важно помнить, что практически всем основным фигурам Франции той поры в тот или иной период угрожала смерть, они видели, как их друзья, родные, враги или коллеги шли на эшафот, и это выработало определенный стоицизм или равнодушие, с которым эти люди взирали на кровопролитие. После смерти мужа Жозефина старалась держаться «на плаву» в парижском светском обществе, где она блистала в эти смутные, страшные времена, заводя бесчисленные романы со многими политиками, пока не стала любовницей могущественного Барраса.
Однако в 1794 году Баррас нашел себе добычу помоложе. Но он хотел сохранить дружбу с Жозефиной, поэтому у него возник план избавиться от прежней любовницы, отдав ее своему подопечному, которого Баррас считал весьма многообещающим. Можно написать – и уже написаны – сотни книг о взаимоотношениях Бонапарта и Жозефины, но многие аспекты этих отношений так и остаются неясными, а посему – спорными. Кажется очевидным только одно: поначалу страстью пылал только Бонапарт. Жозефину, у которой был отменный вкус, чрезвычайно поражали и смущали недостатки (каковыми она их считала) этого низкорослого, тощего, бледного молодого солдата. Баррас елейным тоном до небес превозносил Бонапарта, по причинам, которые ей не составило труда разгадать. Может, этого офицера и ожидало прекрасное будущее, но в данный момент он ничего не мог
В любом случае, когда они были готовы связать себя узами брака, положение Бонапарта снова изменилось. Летом и ранней осенью 1795 года в стране росло недовольство Конвентом, который дискредитировал себя планом сохранения собственной власти. Некоторые районы Парижа оставались полностью средневековыми: узкие улочки обрамляли ряды ветхих полуразвалившихся домишек, где в крошечных каморках ютились тысячи бедняков. Все эти люди могли огромной толпой выплеснуться на улицы города, они наводили ужас на регулярные войска, лишенные решительного командования. Но эта толпа состояла как минимум из трех разных групп: якобинцев – самых отчаянных, роялистов, которые теперь почувствовали ветер перемен, и так называемых mod'er'es [8] . В начале октября все эти три группы объединились для того, чтобы свергнуть Конвент. Баррас не доверял номинальному командующему внутренних войск. Он назначил Бонапарта его заместителем и отдал ему в подчинение все части регулярной армии в Париже.
8
Умеренных (фр.).
5 октября 1795 года (13 вандемьера по новому республиканскому календарю, который вскоре был упразднен) около 30 тысяч недовольных, среди которых было много вооруженных солдат революционных войск – Национальной гвардии, вышли на улицы Парижа. Бонапарт решил использовать артиллерию – воплощение его принципа нагнетания страха. Это значило, что он должен был тщательно и осторожно выбрать позиции для орудий и вынудить толпу двинуть на площадь возле дворца Тюильри и церкви Сен-Рош, которую они сделали своим штабом. Там, на открытом месте, пушки могли смести толпу огнем. Нужно было решить, какие боеприпасы использовать. Ядра и снаряды весьма эффективны против регулярных войск. Бонапарт предпочитал мушкетные пули, упакованные в жестяные цилиндрические коробки или в холщовые мешочки, известные как артиллерийская картечь. Преимущество картечи было в том, что при выстреле мелкие детали разлетались в разные стороны на большое расстояние, нанося тяжелые ранения и зачастую калеча огромное количество солдат противника одновременно. Но картечь подходила только для стрельбы с близкого расстояния. Она редко приводила к смерти, а потому являлась эффективным способом жесткого контроля толпы, не давая при этом повода оппонентам говорить о «кровавой резне» или «бойне». У Бонапарта была цель – напугать и рассеять толпу. Он очень рисковал, размещая пушки на расстоянии дальности прямого выстрела, чтобы дать толпе «понюхать пороху», как он выражался. Дело было не только в запахе. Многие были убиты сразу или скончались позже от полученных ран. Но один залп тотчас покончил с попыткой государственного переворота и с самой революцией: эра толпы уступила место эре порядка, обеспеченного страхом. На фасаде церкви Сен-Рош до сих пор сохранились следы от картечи как напоминание о том решающем моменте. Здесь Бонапарт был тем, кто послужил инструментом, и тем, кто от этого выиграл. За шесть лет до этого события старый генерал де Бройль советовал королю Людовику XVI использовать картечь. Но к нему не прислушались, и последовал крах. «Теперь, – как писал в своей эпической книге Томас Карлейль, – время настало, и пришел этот человек; и вот оно, смотрите! То, что мы называли Французской революцией, сметено и стало тем, чего больше нет!»
После Тулона и Дего вандемьер стал третьим общепризнанным успехом Бонапарта. И все эти победы принесли ему пушки. Грохот их стволов забросил его к заоблачным вершинам власти. Теперь он был командующим внутренними войсками, но хотел быть верховным главнокомандующим в итальянской кампании. Это было бы выбором, достойным Цезаря. Генерал, который командует внутренним фронтом, уже по должности обладает большой политической властью. Но завоеватель, вернувшийся с победой из чужих краев, видит всю нацию у своих ног и преданную армию за спиной. Поэтому Бонапарту нужна была Италия, и он ее получил.
Часто спорят, что Бонапарт был назначен на пост командующего итальянской кампанией благодаря своей дружбе с Баррасом и согласию взять в жены Жозефину, отвергнутую любовницу Барраса. Но вероятнее всего, он в любом случае получил бы пост главнокомандующего. Лазар Карно (1753–1823), который с августа 1793 года отвечал за все военные операции Франции, горячо поддерживал военный план итальянской кампании Бонапарта и считал, что последний – именно тот человек, который сможет воплотить этот план в жизнь. Карно был бургундским республиканцем, который стал d'eput'e [9] в 1791 году, и отличился, возглавив lev'ee en masse [10] , которое стало ответом революции на вторжение во Францию объединенных армий европейских монархий. Как глава военного сектора Комитета общественного спасения он реорганизовал и саму армию революции, создав тринадцать полевых армий и мастерские, которые поставляли им оружие, а также разработал методы их финансирования. Таким образом, проще говоря, он создал тот исходный материал, из которого Бонапарт сформировал самую большую и самую успешную военную машину в Европе. Но и это еще не все. Он использовал семафорную систему, изобретенную в 1792 году Клодом Шаппом и установленную между Парижем и Лиллем, чтобы создать систему общенациональной связи между столицей и приграничными районами Франции, а иногда и за ее пределами, что позволило передавать военные сообщения со скоростью 150 миль в час в ясную погоду. Это магическим образом вписывалось в стратегию ускорения продвижения французской армии. К восторгу Бонапарта, Карно также улучшил картографические ресурсы армии и превратил центральное командование в службу, которая получила название топографическое бюро – первый общевойсковой штаб в истории.
9
Депутатом Конвента (фр.).
10
Всеобщее восстание (фр.).