Напролом
Шрифт:
Мейнард некоторое время сдерживался и вел себя скорее самоуверенно, чем раздраженно. Эти ответы вошли в передачу. Но постепенно его проняло, вежливость улетучилась, он повысил голос и начал размахивать руками.
— Я действую в соответствии с законом! — тяжеловесно говорил он корреспонденту. — Ваши инсинуации постыдны! Когда должник не может уплатить, кредитор вправе забрать в уплату его имущество. Так поступает государство. Это делается по суду. Таков закон. Разрешите вам сообщить, что, к примеру, если владелец скаковой лошади не может уплатить тренеру за содержание, тренер вправе продать
Корреспондент упомянул о бесчестных держателях закладных, которые промышляли тем, что по суду оттягали недвижимость у владельцев. Он спросил, правда ли, что Мейнард одолжил деньги одному семейству, владевшему многоквартирным домом, когда этим людям не хватало доходов от квартирной платы на проведение ремонта, которого требовали власти? И правда ли, что после того, как ремонт был сделан, он, Мейнард, потребовал деньги обратно? А когда оказалось, что заплатить эта семья не может, он сказал, что заберет в уплату дом, тем более что их семье от него все равно только одно разорение? И не правда ли, что после этого дом пошел какими-то таинственными трещинами, так что несчастным владельцам ничего не оставалось, как оставить его? И не правда ли, что после этого он, Мейнард, снес дом и продал землю строительной компании, что принесло ему в десять раз больше денег, чем он ссудил домовладельцам на ремонт?
К этому времени инквизиторские манеры корреспондента сделались очевидными. Каждый его вопрос звучал словно обвинение. Мейнард с нарастающей яростью отвечал:
— Не ваше дело!
— Это было давно.
— Строение разрушилось из-за того, что под ним проходила линия метро.
— Эта семья была только рада избавиться от такой обузы.
— Я не буду отвечать на такие вопросы!
Последнюю фразу он буквально выкрикнул. Корреспондент сделал успокаивающий жест, непринужденно развалившись в кресле. Все это несколько утихомирило Мейнарда, хотя заметно было, что он с трудом сдерживает гнев. Во всяком случае, злобный оскал остался при нем. Весь лоск и благородство испарились. Коварный корреспондент самым дружелюбным тоном продолжал:
— Вот вы тут упомянули лошадей. Насколько я понимаю, ваш отец был тренером скаковых лошадей и вы в свое время работали у него помощником?
— Да, — нелюбезно ответил Мейнард.
— А что вы можете сказать о перспективах вложения капиталов в чистокровных лошадей?
Мейнард ответил, что на этом тоже можно сделать капитал, если руководствоваться советами экспертов.
— Но ведь в данном случае вы и сами, можно сказать, эксперт?
Мейнард пожал плечами.
— Может быть.
— А не расскажете ли вы нам, — вкрадчиво спросил корреспондент, — каким образом вы приобрели своего коня Метавейна?
— Я получил его в качестве возмещения за неуплаченный долг, — напряженно ответил Мейнард.
— Так же, как и прочие свои предприятия?
Мейнард не ответил.
— Метавейн оказался замечательным конем, не так ли? И вы продали его долями и выручили за него по меньшей мере четыре миллиона фунтов — самый крупный куш, который вам удалось сорвать, даже крупнее, чем за патенты «Борн Бразерс». Не поговорить ли нам об этих двух предприятиях? Прежде всего
— Слушайте, вы! — взорвался Мейнард. — Если бы у вас была хотя бы десятая доля моего делового чутья, вы бы занялись чем-нибудь полезным, вместо того чтобы из зависти цепляться к честным людям!
Он резко встал и решительно удалился из поля зрения камеры, сорвав микрофон, приколотый к галстуку, и швырнув его на пол. Корреспондент не пытался остановить его. Вместо этого он повернулся к камере и с хорошо разыгранным негодованием сказал, что среди больших и малых предприятий, воспользовавшихся «услугами» мистера Аллардека, были такие, как «Даунс и компания» (печатные работы), «Бенджи Фаст Фуд», «Здоровая жизнь» (спорттовары), садоводческая фирма «Эпплвуд», «Перфлит Электроникс» и «Борн Бразерс» (светотехника).
Он сообщил, что в активе имущества фирмы «Борн Бразерс» позднее обнаружились всеми забытые патенты на особые радиолампы, в которых как раз в то время возникла нужда в промышленности. Как только фирма перешла в руки Мейнарда Аллардека, он продал эти патенты на условиях получения отчислений с каждой партии и с тех пор стрижет купоны. А что же прежние владельцы фирмы?
Корреспондент покачал головой. Прежние владельцы даже не догадывались, чем они владели, пока их имущество не уплыло безвозвратно. Но знал ли Мейнард Аллардек, что он приобретает? Почти наверняка знал! Тут корреспондент злобно улыбнулся и прикончил жертву. Если бы Аллардек сказал владельцам фирмы, что пылится у них в папках, они бы могли спокойно выбраться из своих финансовых затруднений и еще обогатились бы!
Самодовольная ухмылка корреспондента исчезла в очередном снежном вихре, и Роза Квинс лениво встала, чтобы выключить телевизор и магнитофон.
— Ну как? — спросила она.
— Гнусно.
— И все?
— А почему они не показали в «Секретах бизнеса» эту запись? Они ведь явно нарочно подзуживали Мейнарда. Зачем же они сгладили результаты?
— Я уж думала, вы так и не спросите! — Роза привалилась боком к одному из столов, глядя на меня ехидно и насмешливо. — Я полагаю, что им заплатили.
— Как?!
— Боже мой, да вы невинны, как новорожденный ягненок! Корреспондент с режиссером кинули наживку, и Аллардек клюнул, но до экрана это все не дошло. Они и раньше так делали. Я точно знаю, что этот режиссер приглашал одного политика посмотреть свое интервью перед тем, как оно выйдет на экраны. Если бы оно вышло, его политическая карьера была бы загублена. Политик ужаснулся и спросил, нельзя ли как-нибудь это отредактировать. «Ну конечно, — ответил режиссер, — платите — сделаем!»
— А вы откуда это знаете?
— Этот политик мне сам рассказал. Он хотел, чтобы я об этом написала — так был взбешен. Но я не могла этого сделать. Он запретил мне упоминать его имя.
— Мейнард умеет приобретать то, что сулит доход, — медленно произнес я.
— О да, конечно! И, заметьте, все законно. Разве что он немного поспособствовал метро разрушить фундамент того здания…
— Но этого мы никогда не узнаем.
— Да, это невозможно.
— А как корреспондент все это раскопал?