Напролом

Сухов Евгений Евгеньевич

Крючок возбужденно стукнул себя кулаком по колену: — Давай, Сопатый, братуха, выруливай быстрее на Трассу! А то как втопит она на всю катушку, так не дого ним. Нам такой жирный кусок терять нельзя. И шоссе как раз пустое.

Видавший виды «гранд-чероки» пристроился за «лексусом», и скоро дистанция между обоими джипами стала понемногу сокращаться.

Все шло по не раз уже обкатанному сценарию: догнать жертву, пойти на обгон, резко подрезать и прижат к обочине. Дальше — дело техники. После короткой и внушительной стычки с водилой

тот обычно оказывался в кювете в бессознательном состоянии.

— Догоняй, догоняй! — весело приговаривал Крючок. Зеленый порошок «долбил» здорово, и предстоящая работа казалась сплошным удовольствием. Посматривая на приближавшийся задний бампер «лексуса» Крючок нервно вертел между пальцами разноцветную рукоятку финки, представляя, как исказится от ужасе гладкая физиономия богатенькой стервы.

Не нюхнувший наркоты Бочка, единственный из всей заметил пристроившийся за ними зеленый «опель».

— Что за тачка там? — недовольно рявкнул бывший штангист, обращаясь к водиле. — Пропусти его, Coхатый, пусть проедет.

Но «опель» не собирался идти на обгон. Наоборот, он сбавил скорость и сильно отстал.

— Не нравится мне это, — проворчал Бочка, вдавив; мощное тело в спинку сиденья.

— Нравится не нравится, спи, моя красавица! — хищно оскалился Сопатый, крепко вцепившись сильными руками в баранку. — Короче, братва, хорош гундеть, я начинаю маневр! Готовьсь!

Бочка вздохнул и покачал головой. По его мнению, лучше бы лишний десяток километров за пепельной блондинкой прокандыбаситься, чем вот так полезть на рожон при свидетелях. Но остановить раздухарившихся от зеленого порошка подельников оказалось ему не под силу.

«Гранд-чероки», сев «лексусу» на хвост, резко вильнул влево и дернул на обгон. Сопатый был профессиональным гонщиком и дело свое знал: не зря ж его за руль ржали все двадцать восемь раз.

Громкий рев клаксона прорезал осеннюю тишину над шоссе, пронзительно завизжали скованные тормозными колодками колеса. Все прошло как по маслу — меньше чем через минуту обе машины, подняв веер слякотных брызг, встали у обочины. Крючок, Сопатый и Бочка торопливо вылезли из салона. Колян за ними не пошел: вжавшись в сиденье, он нервно наблюдал за развитием событий.

Обычно при виде подваливавших с трех сторон громил владельцы обреченных на угон иномарок не горели желанием ринуться в бой и защищать свое имущество. Их приходилось чуть не силой выволакивать наружу. Так вышло и на этот раз.

— Ты чего, коза драная?! — с ходу начал наезжать Крючок, беря ее на испуг. — Ослепла, что ли? Чуть нам передок не поцарапала! Давай вылазь!

Бочка встал за «лексусом», чтобы чувирла не дала задний ход: по опыту он знал, что мало у кого из законопослушных граждан хватит решимости давить человека.

— В чем дело, ребята? — громко спросила блондинка, опустив стекло.

Странно: в ее спокойном голосе не слышалось ни страха, ни даже волнения. Видно, еще не поняла, с

кем имеет дело и вообще в какое дерьмо вляпалась. Думает, что это обычная дорожная непонятка, с которой можно съехать на базаре. Подойдя к левой дверце «лексуса» вплотную, Крючок резко выбросил вперед руку, и его пятерня едва не вцепилась в копну пепельных волос. Но девка в последний момент успела отклониться назад, и скрюченные пальцы лишь скользнули по пышной прическе. Крючок громко выругался. Теперь, если девка, наверняка понявшая, что это нешуточный наезд, наглухо забаррикадируется в салоне, выцарапать ее оттуда будет сложно. Придется высаживать стекла, а это уже непрофессиональная грязная работа.

Но она повела себя вопреки ожиданиям налетчиков. Щелкнул дверной замок, и белоснежная дверца «лексуса» распахнулась, да так быстро, что не ожидавший этого Крючок невольно отпрянул. На грязный асфальт опустилась обутая в элегантный белый сапожок ножка, Крючок растерянно переглянулся с Сопатым. Она что, совсем дура набитая?! Сама из тачки выползает! И это после того, как он ее едва за волосья не ухватил! Если бы его мозги не были затуманены наркотиками, то он, пожалуй, мог бы заподозрить что-то неладное.

Хозяйка белого «лексуса» оказалась невысокой, с отличной фигурой девахой лет двадцати с хорошим гаком: все выпуклости там, где надо, ни капли лишнего жира. Ее полноватые, аппетитные губы скривились в ухмылкой

— Тебе чего надо, дружище?

Крючок вытащил финку. Открыл было пасть для обычных в такой ситуации угроз, но, опустив взгляд, заметил, что в правой руке девка сжимает пистолет — черный, с вороненым стволом, самый что ни на есть настоящий «макаров». Наведя ствол Крючку в живот, девка на секунду бросила взгляд в ту сторону шоссе, откуда приехали оба джипа, и удовлетворенно улыбнулась.

— Убери игрушку, — с угрозой процедил Крючок.

И тут Бочка удивленно матюгнулся. Крючок оглянулся и увидел мчавшийся к ним на полной скорости тот самый зеленый «опель», что, поотстав, несколько минут назад скрылся из виду. Может, проскочит мимо? Но нет, надежда оказалась тщетной. Машина резко я тормозила и остановилась в нескольких метрах. Практически синхронно открылись сразу все четыре двери, и из нее выскочили четыре мужика в утепленных джинсовых куртках. Они решительно направились к стоящим почти вплотную джипам.

Следивший за происходящим из «гранд-чероки» Колям узнал эту компанию. Первым шел тот самый брюн ет, что, тыча ему позавчера в лицо «вальтером», заставил подставить своих кентов. Одетый в изрядно потертую куртку с меховым воротником, он был атлетически сложен, хотя рядом с громилой Бочкой, который встал у него на пути, все равно выглядел бледновато.

На вид брюнет был еще совсем салажонок — лет двадцати пяти, а то и меньше.

— Ну что, пацаны, — жестко проговорил салажонок, остановившись перед бывшим штангистом, — вляпались вы в дерьмо конкретно.