Напряжение
Шрифт:
– Мне нужно время, – отвечал я ему.
Только и его не было.
– Там наш автобус! – воскликнул Федор.
– Значит, время подниматься, – отжал я тело от земли и осторожно встал, стараясь до последнего не отпускать ладони от травы.
И действительно, мимо, переваливаясь по изрезанному асфальту, прошла колонна знакомых «Икарусов» с княжеским гербом у номера, аккуратно объехав брошенные на трассе джипы. Мне бы еще полежать, но мы обязаны быть вовремя, вместе со всеми. Так даже лучше, чем приехать первыми, не станем единственным источником новостей.
– Помочь? –
– Я сам. – Мотнув головой, скинул тапки и поднялся.
А что, вполне терпимо – теперь внутреннее напряжение, судорогой сводящее тело, уходило сквозь пятки.
– Поехали, – подмигнул я брату и пошел к машине.
От моего прикосновения джип возмущенно закричал сигнализацией и заморгал фарами.
– Приехали, – тоскливо констатировал я, глядя на свою руку.
– И что делать? – поднял на меня взгляд Федор.
– Ты поведешь, – почесав затылок, пришел я к единственному решению.
– А мне разве можно? – недоверчиво уточнил брат.
Я снял с рубашки свою бабочку и перекинул ему в руки.
– Надень, с ней все можно.
На алый лепесток ткани посмотрели, как на нечто волшебное, и тут же нацепили на воротник.
– Ты водить-то умеешь? – спохватился я.
– Конечно, – поправляя бабочку, солидно, совсем другим голосом ответил Федор, – это же моя машина.
Общими усилиями устроили мне место из резиновых ковриков – кожаное кресло тлело от моего прикосновения. И рубашка с шортами тоже тлели, но тут ничего не поделать – резиновых костюмов не было. Зато нашлась лампочка! Не в плане одежды, но через нее тоже можно было сбрасывать избыток силы – потихоньку, тускловатым желтым светом. Притронешься рукой – будто ветер подул, коснешься языком – словно холодного кваса выпил. Блаженство!
– Помощь не нужна? – участливо спросили из приоткрытого окна притормозившей рядом машины.
– Нет, – опустив тонированные стекла, снизу вверх пискнул Федор.
Я приветливо мигнул лампочкой.
– Уй, ё! – И мужчина дал по газам.
– Это он чего? – повернулся ко мне брат.
– В мире полно странных людей, – вынув лампочку изо рта, поучительно поведал я. – Поехали.
С колонной нам очень повезло. Во-первых, они точно знали дорогу, и нам не пришлось плутать по старому, оттого очень запутанному городку. Во-вторых, Федору было удобно ориентироваться по верхнему краю кузова последнего автобуса – так не нужно было вытягивать шею, чтобы одновременно жать на педали и видеть дорогу. В-третьих, ехали мы достаточно медленно, чтобы последствия встречи с плохими людьми полностью выгорели в вольфрамовой дуге.
Правда, внутрь вокзала нас не пустили, грозным жестом регулировщика указав на знак «Общественный транспорт», так что пришлось выруливать на забитую парковку и кое-как пристраиваться возле ограды. Федор даже почти не поцарапал нам бампер, но вроде бетонная стена обиделась не сильно и с молчаливым укором приняла извинения, брошенные на бегу, – мы опаздывали. А поскольку ноги у меня длиннее, а Федору с высоты явно больше видно, то бежали в два яруса, каждый занимаясь
– Может, позвоним? – заметив третий раз один и тот же киоск, спросил я небо.
– Точно! – На фоне неба появилась воодушевленная физиономия брата.
Федор выудил телефон из шорт и деловито набрал номер, коротко спросил, некоторое время послушал ту сторону и жестом военачальника указал на север.
– Туда!
– А почему туда? – резонно уточнил я, не отметив в том направлении ни одной надежной приметы.
– Папа там кричал, что загонит всех на север, если мы не найдемся, – с готовностью прояснил Федор.
Но тут телефон перезвонил сам, и оказалось, что на север пойдут другие люди, а нам надо к пожарной башне на востоке.
Через некоторое время меня сдавили так, что в глазах потемнело, – тут же охнули, извинились, накричали, снова извинились и обняли в три пары рук. Сообразив, что страдаю за двоих, сгрузил счастливого (пока еще) Федора на землю. Ему еще щеки тискали, так что я в принципе легко отделался.
– Вы где были?! – с напускной грозностью спросил отец.
– Да! – вторила Тоня, уперев руки в боки, а Катя попыталась пнуть меня по ноге.
– Нас на вокзал не пустили.
– Кто посмел?!
– Дорожный знак, – указал я виновника всех бед и показательно ткнул пальцем в сторону въезда.
– К-какой дорожный знак? – растерялся Михаил.
– На своих машинах проезд запрещен. А на парковке места нет.
– А еще я бампер поцарапал, – виновато выглянул из-за моей ноги изрядно потрепанный Федор.
– Какой еще бампер? – Отец повел круглыми глазами от меня к Федору и обратно.
– Нашей машины, – тихо пискнул брат, указав рукой на высокий силуэт джипа в самом конце парковки.
– А-а… – протянул Михаил совсем обескураженно.
– Компенсация, – веско заявил я.
– Серьезно? – с приятным удивлением вымолвил отец.
– И не только! – чутко поймав момент, когда ремень вновь скрылся из ближайшего будущего, гордо выступил вперед Федор.
– Еще деньги вернули, – пояснил я, – и украшения.
– Наши! – веско добавил Федор, потянув отца за руку. – Я покажу!
– А как вы приехали, кто вас привез? – дал себя повести папа.
– Мы сами и приехали. – Подхватив на руки сестер, я зашагал рядом.
– Так вы маленькие! Вам нельзя за руль!
– С ней – можно. – Брат огладил алый шелк бабочки и загадочно добавил: – Артефакт!
– Дай! – потянулась Тоня к бабочке. – Мне! Мое!
Я предусмотрительно отступил на пару шагов в сторону.
– Да там руль и педали, чего сложного, – успокоил я отца, движением головы отцепляя Катину руку от своего уха. – Тем более мы медленно и за автобусом.
– Ну разве что так, – для порядка проворчал безмерно счастливый – по глазам видно – Михаил. – А я уже насчет транспорта договорился. Но так, конечно, лучше! Просто замечательно! Дети, забирайтесь в машину, сейчас я сумки только закину…