Нарцисс в цепях
Шрифт:
Мужчина стоял рядом с ней, но не слишком близко. Он был так же высок, светловолос и бледен, как она была мала, темноволоса и смугла. Плечи у него были широкие, талия узкая, руки такие, что в одну ладонь вошла бы ее голова целиком, но он ее явно боялся. Да, здесь присутствовало почтение телохранителя, но и настоящий страх тоже.
Мерль небрежно прислонился возле высокого блондина. Где был Калеб, я не знала и не интересовалась.
— Я — Кадра, а Кашьяпа, который погиб, — мой муж. — Нилиша Мак-Нейр вдруг вдохнула
— Отец не погиб, — сказала Оливия. — И я не дам тебе довести его до гибели, бросив это дело.
Ее брат Этан тронул ее за руку, будто пытаясь успокоить или прося заткнуться. Она не обратила внимания.
Но дело было сделано — ссора вспыхнула.
— Как ты смеешь? Как ты смеешь говорить мне в лицо, что я веду к его гибели? Я просто смотрю правде в глаза.
Оливия встала, стряхнув руку брата.
— Ты просто не можешь вынести, что он был с другой женщиной, когда это случилось.
Начиная с этого места, ссора покатилась лавиной. Очевидно, Генри Мак-Нейр, патриарх клана, уходил от своей любовницы и коллеги кобры-оборотня, когда его похитили. Никаких тел не было найдено, но крови оказалось много, были признаки борьбы, перевернутый автомобиль, вырванное с корнем дерево приличных размеров. Когда оборотни начинают драку, они дерутся всерьез.
Из этой ссоры я на самом деле узнала многое, но когда две женщины стали друг на друга вопить с расстояния меньше фута, причем не все время по-английски, я решила, что с меня хватит.
И посмотрела на Донована. Он их привел ко мне в дом, в конце-то концов? Он пожал плечами. Видно, он тоже не знал, что делать.
Я подумала, не облить ли их водой из ведра, но решила, что эффективнее будет просто выйти. Я сделала всем остальным жест покинуть кухню, и они потянулись к выходу. И только когда последние уже выходили, крик начал затихать.
— Куда вы все собрались? — вопросила Нилиша.
Ей ответила за всех Дженет Тэлбот:
— Куда-нибудь, где потише.
Лиц женщин я не видела, но почти нюхом чуяла повисшее в воздухе смущение. Не оборотневые способности, просто догадалась.
— Ради Бога, — сказала Оливия, — пожалуйста, простите. Я приношу вам свои извинения. Пожалуйста, вернитесь.
Все начали постепенно возвращаться. Нилиша села, блондин телохранитель занял место у нее за спиной.
— Мы все очень волнуемся из-за моего мужа.
— Волнуемся о нем, мама? — переспросила Оливия.
Женщина улыбнулась и кивнула:
— Да, волнуемся.
— Он жив, — сказала девушка.
— Если ты можешь надеяться, то и я могу.
Они улыбнулись друг другу, как светлые зеркала — так похожие в этот момент. Этан тоже успокоился, но он улыбаться не стал.
— Хорошо. Кто еще пропал, кроме Генри Мак-Нейра?
— Наша Урса, — сказал Бун. — Я не сообразил принести фотографию.
— Урса.
Он кивнул массивной бородатой головой, и я удивилась, как могла не догадаться.
— Она вышла в магазин за какими-то мелочами и не вернулась. И признаков борьбы не было — исчезла, и все.
Я перевела взгляд на зеленые глаза Джила:
— А кто пропал у вас?
Он покачал головой:
— Никто. Я просто боюсь.
Я посмотрела на Кристину:
— А у тебя?
— Я представляю тех оборотней, которые существуют по одиночке. Тех, кто выбрал Сент-Луис потому, что здесь нет таких, как мы. Я — единственный тигр-оборотень в городе, так что я никого не потеряла, но у нас пропал наш оборотень-лев.
— Я думаю, это не лев по имени Марко?
Кристина покачала головой:
— Нет, его зовут Джозеф. А что?
Ответил Донован:
— Того льва звали Марко.
— А! — сказала Сильвия.
— И, — добавил Донован, — Джозеф не умеет принимать форму, так похожую на человеческую. Никто, кого я знаю, не может принять такую форму и не перекинуться.
Кристина продолжила с того места, на котором я ее прервала. Когда речь идет о деле, ее ничем не собьешь.
— Подруга Джозефа беременна. Амбер была бы здесь, но она на строгом постельном режиме до родов.
— До выкидыша, ты хочешь сказать, — вставила Черри.
Я обернулась к ней:
— Ты говоришь так, будто у нее они уже бывали?
— Это третья попытка, — ответила Черри.
— Грустно это слышать. Потеря ее... друга вряд ли способствует снижению стресса.
— Это еще слабо сказано, — сказала Кристина.
— Дура она, что продолжает пытаться, — заявила Черри. — Нам не доносить ребенка до родов, и ничего тут не поделаешь.
Я посмотрела на нее:
— Еще раз, пожалуйста. И помедленнее.
— Перемена — процесс слишком бурный, и она влечет выкидыш. — Черри это сказала по-деловому, без эмоций. Потом на моих глазах до нее дошло, и она прошептала: — Анита, я... прости. Не так тебе надо было об этом узнать. Извини.
Я пожала плечами, потом покачала головой:
— Но у Мак-Нейров двое детей, вот они передо мной. У Дженет сын.
— Мой вид оборотничества наследуется, — сказала Дженет. — Он не связан с луной. Я избегала перемены, пока не родился Энди.
Я поглядела на Нилишу.
— А я — кобра. Я могу выносить ребенка либо как млекопитающее, либо как змея.
— Вы откладывали яйца?
Она кивнула.
— Я не могла выносить их в теле. Слишком суровы бывали перемены. Но у меня был другой вариант.
Несказанное: «А у тебя нет» повисло в воздухе. Слишком трудно было об этом думать. Не то чтобы я когда-нибудь вообще задумывалась о детях. При той жизни, которую я веду, заводить детей? Но вслух я сказала: