Наречённая из-за грани, или Мужья в довесок

Гэлбрэйт Серина

Ормонд поехал с нами по собственному почину, его не потребовалось ни просить, ни уговаривать и перед ним зафир охотно распахнул дверцу. Удивляться стремлению Ормонда таскаться со мной по всему Перту я не стала. Не до того сейчас.

Брата Феодоры я знала не лучше, чем других её родных, видела и общалась с ним ещё меньше, нежели с Эсфел. Я не имела ни малейшего представления, что Александру известно о чужачке, захватившей тело его младшей сестры, много ли он знает о чужих тенях и дуайрах, как относится к самому факту, что Феодора покинула этот мир и вряд ли когда-либо вернётся. Отношение Дугана к потере дочери наглядно демонстрировало, что у каждого

в семье было на сей счёт своё мнение, и оно могло кардинально отличаться от мнения Алишан.

Александр появлялся в доме Фервортов два-три раза в неделю и проводил около получаса с Триной наедине, за закрытыми дверями. Платил щедро, не скупясь, оттого поначалу Райана ничего во внезапных этих визитах не смущало. Смущало его жену, но перечить супругу и незваному гостю открыто она не осмелилась, а робкие её возражения с глазу на глаз были спешно задавлены твёрдым мужниным гласом. Ну да, деньги-то, как известно, не пахнут и никому вреда от посещений этих не будет. Не станет же молодой привлекательный мужчина домогаться женщину, в матери ему годящуюся, в самом деле? Красть у них нечего, глазу богатого амодара не за что зацепиться в их скромном жилище и известно Трине не больше, чем любой другой адаре из категории вечных рабочих лошадок. Что до её жалоб, то первое время Райан внимания на них не обращал. Потом стал уговаривать потерпеть – его-то жалование и вполовину не столь велико, как получаемая от Александра сумма. И лишь когда после предпоследнего визита матушка слегла, Райан всерьёз забеспокоился. Правда, как вежливо послать гостя на и в, не знал и за неимением лучших идей принялся заезжать почаще в район, где жил и работал Ормонд, надеясь подловить там меня. Бедолага так и не понял, кем мне приходится Ормонд, сочетаемым, родственником или очередным неучтённым любовником, но почему-то был твёрдо убеждён, что рано или поздно я объявлюсь в Перте. Жаль, не сообразил сразу подойти к Ормонду и узнать, где меня можно разыскать. Конечно, неделю назад я была уже отнюдь не в Ливенте, но…

В последний раз Александр не пробыл с Триной и десяти минут и из дома вылетел как ошпаренный, только его и видели. С перепугу Райан стал крутиться возле «Короны» едва ли не по полдня кряду, основательно забив на работу, и почти решился подойти к Ормонду, но тут – хоба! – я наконец-то объявилась собственной персоной.

– Трина? – позвала я, силясь разглядеть в потёмках бледное лицо на белой подушке. – Трина, здравствуйте. Не знаю, помните ли вы меня…

Райан обошёл меня и кровать и раздвинул шторы на окне, наполнив спальню тусклым светом. Трина медленно повернула ко мне голову.

– А, это ты, маленькая тень, – бледные, под стать лицу, губы тронула слабая тень улыбки. – Проходи, проходи…

– Как ты себя чувствуешь, мама? – осведомился Райан.

– Лучше, Райан, лучше, – Трина подняла лежащую поверх одеяла руку и вяло отмахнулась от сына. – Как хорошо, что маленькая тень пришла.

– Варвара, – напомнила я, приблизившись к кровати. – Моё имя Варвара.

– Пусть так. Иди, Райан, иди… глаза б мои его не видели, бестолочь.

Райан скривился, но вышел и дверь за собой закрыл, оставив нас втроём.

– Даровала же Мать сына, – тяжело вздохнула Трина. – И ту мать мне жаль.

– Чью мать?

– Её, – следующий взмах достался мне.

Мать Феодоры она имеет в виду? Не мою же маму, в конце-то концов.

– И её сын…

– Александр, старший брат Феодоры.

– Да, Александр. Ходит и ходит без устали, говорит и говорит без умолку,

спрашивает…

– О чём?

– О тебе, маленькая тень.

– Обо мне? – я через плечо покосилась на застывшего возле двери Ормонда.

Тот едва заметно пожал плечами.

Насколько возможно судить по скупым упоминаниям Дугана, Алишан изложила членам семьи основную информацию о попаданке в тело Феодоры вообще и обо всей этой ситуации в частности, присовокупив изрядную долю собственного мнения на сей счёт. Дуган попытался узнать больше, но не преуспел, о чём бы Алишан ни умолчала, со вторым мужем матери она точно не делилась. То есть Фединой семье известно плюс-минус одинаковое количество информации, остальное – их домыслы, предположения и собранные путём самостоятельных изысканий данные.

Дуган за ответами пошёл прямиком ко мне.

Александр же избрал странный обходной путь.

И, главное, почему именно Трина? Что она может сказать Александру такого, чего бы не сказала ему Алишан?

– О тебе, – Трина отвернула лицо и посмотрела в окно. – Желал узнать, кто ты…

– Чужая тень. Разве Алишан, то есть старшая сестра Феодоры ему об этом не сказала?

– Сказала. О чужой тени, что угодила в сети, ей не предназначавшиеся. О чудовище, пришедшем из перелома…

– Алишан приняла меня за дуайра, – пояснила я.

– Она искренне верит в то, что сказала. Хочет верить.

Потому что, подозреваю, Алишан так проще.

– Зато остальные члены семьи, как посмотрю, не шибко уверовали в моё монстроподобное происхождение.

– Они ищут.

– Ответы на вопросы о дочери и сестре? Это-то я пониманию. Но на кой Александр начал к вам ходить? Что вы можете ему сказать, чего бы он не услышал от Алишан? Откуда он вообще о вас узнал?

– Они ищут… только разное ищут, разными дорогами идут, – Трина помолчала, наблюдая, как за приоткрытым окном покачиваются ветви дерева, как дрожит и трепещет листва на ветру. Глубоко вздохнула и заговорила голосом тихим, шелестящим, что та листва. – Наши сыновья, сыновья адар, редко когда рождаются слепыми и глухими. Обычно умение видеть… слышать… чувствовать не обходит их стороной. Мой сын рано научился закрывать глаза и уши, отворачиваться, не замечать, но так не всегда бывает. Не у всех.

– Вы имеете в виду способность амодаров к самостоятельному вплетению в сеть посторонней адары? – я осторожно опустилась на краешек постели.

– Не только. Они могут разное видеть… слышать… ощущать…

– Люс… мой сочетаемый, который амодар, может связаться со мной через сны, – произнесла я неуверенно.

– И тот амодар может… – лицо Трины вдруг исказила тень, жалящее воспоминание о недавней боли.

– Проникать в чужие сны?

– Нет, нет… Он видит. Тебя видит, меня… видит, что я оглохла, но не ослепла… видит, что ты в чужой сети барахтаешься…

Видит, видит… и что Сашка там наглядел?

И вдруг до меня дошло.

– Простите, то есть Саня… тьфу, Александр с самого начала видел, что я не я и хата не моя? То есть что я чужая тень?

– Он не понимал.

А как Алишан обо всём рассказала домочадцам, так сразу дебет с кредитом в Сашкиной головушке и подбились.

– Он хотел узнать… о тебе, откуда ты пришла, куда идёшь, что ищешь, чего желаешь. Вероятность твоего появления в том или ином месте. Он уверен, что мне о том всё известно. Я говорила, что знаю лишь то, что вижу, не больше и не меньше, но он не поверил. Он пытался увидеть сам… у него не получалось. И у меня. Что я могла ему показать?