Нарисуй Италию
Шрифт:
Юрий Михайлович отступил.
– Нелли, он намного старше тебя, – озвучил он аргумент, который первый пришёл на ум.
– Мне уже восемнадцать. Могу и замуж выйти, – включилась в лицедейство Нелька и, встав рядом с Алексеем, подхватила его под локоть. – Познакомься, это Лёша.
– Это не отменяет того, что ты ещё ученица и тебе завтра, кстати, в школу.
– Я помню. Провожу Лёшу и вернусь.
Нелли потянула Алексея к выходу, он уже не ощущался как неподвижный истукан с острова Пасхи, позволил себя выпроводить. Правда уходил медленно, спиной
– Да-а-а, Лёха, удивил, а казался вполне приличным человеком.
Он пожал плечами.
– С такими, как твой отец, нужно разговаривать на их языке. Какое-то время он точно не тронет тебя, побоится.
– Сегодня он меня в первый раз ударил, – нехотя призналась Нелли. Прозвучало это, будто она оправдывает отца.
– Я так понимаю, ты заканчиваешь одиннадцатый класс?
Нелли кивнула.
– Скоро ЕГЭ.
– Надеюсь, твой отец достаточно уверовал в серьёзность моего предупреждения, и не тронет тебя, а потом ты уедешь. Поступишь куда-нибудь, и он до тебя не доберётся.
Нелли оттянула край футболки, разнервничалась. Необходимостью определиться с институтом на неё давили и Ялицкие, и ЖанЭд.
– Я ещё об этом не думала, – она улыбнулась и тут же ойкнула, губа лопнула и закровоточила. – Про «руку сломаю» было очень достоверно. Я тебе поверила. А ведь производил впечатление миролюбивого человека, откуда только зверь вылез?
– Ты можешь не улыбаться? Губа так никогда не заживёт.
– Не могу, – она снова ухмыльнулась, оттянула рукав и приложила край футболки к нижней губе. – Оно само лыбится.
Алексей достал из кармана джинсов мобильный.
– Запиши мой номер. Если вдруг понадобится помощь или… – он глазами указал наверх, – отец опять возьмётся тебя воспитывать, звони, не раздумывая.
– Я без телефона.
– Тогда диктуй свой.
Нелли продиктовала цифры, заглядывая в светящийся экран в попытке рассмотреть, что у него на заставке. Ожидаемого фото девушки не обнаружилось, только морской пейзаж: пирс, врезающийся в штормовое море.
– Я тебе позвоню, сохрани мой номер.
Он убрал телефон в карман, поднял взгляд на Нелли. Она стояла на несколько ступенек выше, внимательно его разглядывала.
– Можно попробовать добавить ультра-зелёную акварель, остальное не трогать. Пусть будет чб.
– Понимать бы ещё, о чём ты говоришь, – он отступил назад. – Спокойной ночи.
Алексей успел спуститься на целый пролёт, когда Нелли его окликнула.
– Алексей Евстахиевич! – дождавшись, когда он остановится и поднимет лицо, поблагодарила: – Спасибо.
Алексей невольно улыбнулся.
– Теперь я верю, что ты вполне воспитанная. Может, и правда рыбью вилку опознаешь. Хотя бы с третьей попытки.
8 глава. Нодар
Нелли стояла у доски, высоко подняв голову, с лёгким презрением на лице. Кроме неё никто и не знал, как тяжело ей давалась эта маска безразличия и высокомерия.
Людмила Константиновна бесновалась.
– Простейший пример уровня девятого класса! На ЕГЭ будет в три раза сложнее. Такое ощущение, что я вас ничему не научила. Пустой лист! Пи на два не может разделить, позор.
Нелли оглянулась, внимательно присмотрелась к исписанной доске. Почерк, конечно, не каллиграфический, но это и не урок русского языка, главное, всё понятно и правильно. Хотя теперь она уже в этом сомневалась. Класс притих, спорить никто не осмелился. Учительнице математики оказалось по силам перевернуть законы геометрии. Людмила Константиновна поняла свою ошибку ещё несколько минут назад, но не могла и не хотела её признать. Злилась ещё больше оттого, что не права, и это могут заметить другие ученики, вот и прикрывала свою оплошность буйным нападением на Нельку. Кузнецова всегда её раздражала вызывающим видом и откровенной скукой на лице, не прикрытой ради уважения к её возрасту и статусу.
Нелли пожала плечами. Сцена унижения затянулась, пора было уже завершать линчевание нерадивой ученицы. Класс тоже устал, некоторые втихаря потянулись к телефонам. Сергей в открытую рубился в морской бой с соседом по парте. Его пример подтверждал правило, что учителя у себя под носом не видят учеников. Бермудский треугольник какой-то. Взгляд математички мгновенно выхватывал любого, кто подозрительно шевелился или слишком широко улыбался, но Сергей и его друг превратились в невидимок.
По коридору проходил учитель биологии, заглянул в открытые настежь двери.
– Добрый день.
Одиннадцатый «В» зашумел, вставая в качестве приветствия.
Геннадий Александрович махнул рукой.
– Сидите, сидите. Не отвлекайтесь. Что у вас тут за шум? В соседних кабинетах слышно.
Людмила Константиновна страдальчески вздохнула.
– Полюбуйтесь. Одна из лучших учениц класса. Твёрдая хорошистка, а по алгебре иногда и на отлично успевала. Не могу теперь понять: за что я ей оценки ставила? Пустая голова. Что тогда ждать от двоечников на ЕГЭ, если Кузнецова у доски дуб дубом? А ещё это… – она взмахнула рукой и обратилась уже к Нелли. – Что за вид! Ты же девушка, а выглядишь, как, я извиняюсь, пропойная алкоголичка. Страшно представить, где ты была накануне.
– А вы не представляйте, поберегите своё воображение, – огрызнулась Нелли. Ей надоело играть роль канализации, куда математичка сливает плохое настроение и озлобленность на весь мир. Отчитала её перед классом как последнюю идиотку, а теперь ещё и в глазах любимого учителя выставила тупицей.
– Вот оно, нынешнее поколение. Никакого уважения к старшим. Садись, два, – закончила Людмила Константиновна.
– Нелли, после уроков зайди ко мне в кабинет, – Геннадий Александрович выглядел огорчённым. – Вы всё-таки двери прикройте, а то урок математики распространяется на весь этаж.