Нарисуй меня хорошим. Книга 2
Шрифт:
Рэй позабыл всякую вежливость, отчего я закрылась.
— Это сложно объяснить…
— А ты попробуй, Вась, — отрешенно сказал он. — Я не ребенок, уже многое понимаю.
Я поджала сухие губы, которые стали шершавыми от ветра.
— А я тебе не тюбик зубной пасты, Рэй. На меня нельзя так просто нажать и выдавить все содержимое.
Его брови сошлись на переносице.
— Ты отвратительно приводишь аллегории, в курсе?
— Я знаю, — мои плечи поникли. — Ну а что мне сделать, если тяжело открыться? Каждое мое слово о том вечере, это подобно пропуску через огромную мясорубку.
— Легко, — отрезал Рэй, не поддаваясь моей жалобе. — Нет ничего сложного, если ты откроешься близким людям. Тебе станет легче. Хорош страдать, нам всем нелегко. Не закрывайся. Меня мало что может разжалобить, так что без соплей. И перестань строить из себя недотрогу.
Эта отрезвительная речь вернула меня в прошлое.
— Отпусти! — требую я, когда рука Рэя вцепилась в мое запястье.
Он смеется.
— Да шучу я, недотрога. Просто шутка.
Он привез меня на мост, а потом намекнул на непристойные вещи.
— Ты думаешь это смешно? Я разве давала повод думать о себе плохо?
Рэй теряется от такой реакции.
— Эй, полегче…
Вырвавшись, я пытаюсь уйти прочь, но парень задерживает меня.
— Послушай, я не хотел тебя обидеть. Разве ты не поняла, что я хотел поднять тебе настроение? Да, мои повадки раздражают каждого. Мои шутки не бесят только глухого. Но, таким меня воспитала улица…
После этих слов Ромка садиться на мотоцикл и включает зажигание.
— Постой, — говорю ему я. — Ты прав. Я согласна, ты просто ужасен. Но, с тобой весело. Только ты мог выдать меня замуж за Бориса. Только ты можешь целиться в ворота, а попасть в голову соседкой девчонки. Рейкин, ты нравишься мне такой, какой есть.
Ромка медленно поднимает на меня взгляд.
— Значит, прыгнем? — он кивает в сторону моста и хитро улыбается.
— Прыгнем…
— Артемова, как там, в облаках? — спрашивает Рэй и щипает меня в бок. — Мягко?
Я вздрагиваю.
— Все хорошо, — улыбаюсь. — Только падать больно, — я вспоминаю прыжок и удар о воду.
— Бывает. Но где наша не пропадала?
Ромка всегда стимулировал меня, начиная с самого детства. Большая часть отчаянных поступков, которые были совершенны мной, это лишь его заслуга. И вот сейчас, он призывает меня к смелости. К открытости. И я больше чем уверена, что это самые добрые его побуждения.
— Мне было больно, — неожиданно начала я, уныло повесив нос. — Какое — то время, я просто перестала существовать. Меня стерли. Уничтожили. И вот только сейчас, я начинаю рисовать себя заново… Я боялась, Рэй, понимаешь? Боялась пустить вас в свою жизнь, потому что вы были для меня олицетворением того ужаса, что
— Рискнуть? — предположил он. — Попробовать встать на ноги, сквозь боль, но даже если бы не вышло, я бы всегда протянул свою руку. Засунуть свою мнимую любовь в задницу и наконец, заметить тех, кто действительно был с тобой рядом. Неужели, тебе было проще отказаться?
Обида, вот что читалось между его слов.
— Думаешь, мне было проще всех? Ты хоть понимаешь, что такое запах рвоты и крови на губах? Когда ломается твоя личность, и теряется вера во что-то хорошее. Когда тебя сравнивают с могильной землей, а потом цинично оставляют умирать? Мне не хотелось жить. Я ненавидела это существо внутри меня и мечтала о смерти. Но даже на это у меня не хватило сил. Я зависла, где-то в пространстве…
— Так очнись! — не выдержал Рэй и ударил кулаком о панель. — Реши, ради чего ты осталась жить! И если я есть в этом списке, поверь, все получиться! А слезы, это лишь вода, которую я устал подтирать! Возьми себя в руки, черт возьми! У каждого из нас жизнь полное дерьмо, но мы не ноем! Поверь, мне тоже было нелегко терять друга… Единственного родного человека, в ком я никогда не сомневался…
Я задохнулась.
— Друга? Так я тоже разрушила твою жизнь? — я протерла лицо ладонями и запустила пальцы в волосы. — Боже, да вы все его жалеете…
Ничего не ответив, Рэй достал сигарету, чиркнул зажигалкой и, сделав нервный вдох, выпустил густую струю дыма.
— Я никого не жалею. У меня отсутствует эта функция.
Мои эмоции взяли вверх над разумом.
— Не переживай, я заберу заявление, — я стала судорожно застегивать куртку. — Скажу, что все было по обоюдному согласию. Это у меня шутки такие. А Ваня ни в чем не виноват. Мне поверят. Просто решат, что я тронулась. Все будет хорошо, Рэй. Хорошо. Ваня выйдет и все будут счастливы…
— Боже, — запрокинул он голову, — какая же ты тупая. Ты слышишь себя?
— Что, прости? — опешила я.
— Ты идиотка, причем редкостная.
Мое терпение лопнуло, и я накинулась на него с кулаками. Рэй даже не старался укрыться от сомнительных ударов.
— Ну вот, хоть что-то, — сказал он, выкинув окурок в окно. — Только дерешься, как девчонка.
— Ненавижу тебя! Ненавижу вас всех!
— Да-да, это мы уже проходили, — Рэй завел машину и нажал на газ.
— Куда ты меня везешь? — спросила я, лишившись всяких сил.
— Домой, — сказал он, выжимая педаль газа. — Посмотришь в глаза собственным страхам. Поверь, будет весело.
— Я не поеду к бабушке, — нахмурившись, возразила я.
— Еще как поедешь, — пропел он. — Выбьем из тебя всю дурь…
Мне ничего не оставалось делать, как отвернуться от него и ждать, когда машина притормозит у бабушкиного дома. Когда она притормозит у дома Вани…
Глава№ 9. Рэй
— И чего же мы ждём? — спросил я, чувствуя её неуверенность. От неё пахло страхом и слезами, но эти женские штучки больше не собьют меня с толку. — Вперёд, — я грубо указал ей на дверь.