Нарисуй меня хорошим. Книга 2
Шрифт:
— Не притворяйся, Рэй. Так оно и есть. Тебе не нравятся подобные дамы, только вот вопрос — зачем ты держишь возле себя Кристину?
Я пожимаю плечами.
— Мне нравиться ее стрепня, — звучит неубедительно.
Сегодняшнее присутствие в баре действительно было необязательным. Меня кусала мысль, что я должен быть в совсем другом месте. Впрочем, Ваня тоже это понимал.
Неожиданно, я улавливаю хрупкий силуэт, который растерянно пробирается между пьяных парней и садиться за столик, робко поджав ноги. От этого столика исходит
Я чувствую, как твердеют мышцы шеи, и просыпается чувство голода.
— Уверяю, брат, твой вечер перестал быть томным, — я поворачиваю лицо Вани в нужное мне направление, и чувствую, как обрывается его дыхание.
— Вася? — удивленно спрашивает он, словно заметил что-то сверхъестественное.
— Убогую не заказывали? — смеюсь я, глядя на жалкое создание.
Даже в темноте, я вижу, как Василиса напугана. Скованна. Ее глаза бегают, словно ища выход из самой преисподнии. Подобные заведения не для нее. Я сразу догадываюсь, кто притащил ее сюда. Алла.
— Оставим зверька в покое или как следует, поздороваемся? — глумясь, спрашиваю я.
Ваня проворачивает шею, будто справляясь с невероятным раздражением, а потом смотрит на меня в упор.
— Будет невежливо, если мы проигнорируем любимую подружку, тебе так не кажется? — его улыбка становиться хищной.
Я допиваю пиво из стакана, поправляю ворот куртки и взываю к действию:
— Значит, погнали.
Не замечая препятствий, я иду к цели. И пусть эта цель — беззащитная девочка, которая не в силах противостоять двум отмороженным парням, мне сложно остановиться. Я уже принял правила игры, которая даже мне кажется низкой, но ничего не могу с собой поделать. Это лишь очередное развлечение, которое скрасило хмельные, надоедливые будни и я готов веселиться, пока надломленный аттракцион не сломается до конца.
— Скучаешь, Художница? — интересуюсь я, садясь рядом с ней, и замечаю, как та вздрагивает. — Признаюсь, я удивлен, что вижу тебя здесь.
Ее дыхание прерывается. Она чувствует неладное, хотя значительных действий мы пока не предприняли. Хрупкие плечи напрягаются.
— А я все думал, ты или не ты? — Ваня садиться по другую сторону, и теперь она в ловушке.
— Это Алла позвала меня. Я не хотела, но так вышло, — неуверенно оправдывается Вася, а я смотрю на ее дрожащие губы. Влажные глаза бегают. Ей некомфортно.
Она отчаянно ищет отговорку, но нам с Ваней все равно. Мы знаем и чувствуем, что зверек загнан в угол. Он трясется, даже не поняв, что пока, ей ничего не угрожает. Нас забавит ее испуг.
— Решили повеселиться? — переводит она тему, отчаянно ища глазами Аллу. — Решили тряхнуть стариной?
Ваня не скрыл своего издевательской ухмылки.
— А ты тоже пришла сюда, чем-нибудь тряхнуть?
Это фраза окончательно ее сбивает. Теперь, Вася поняла, что мы смеемся над ней и наш настрой невозможно назвать дружеским. Она замирает и не может найти правильный ответ, потому что мы действуем
— Да ладно тебе, Васька. Это всего лишь шутка, — я пытаюсь приободрить ее и хлопаю по плечу, но она только больше съеживается.
Ваня упивается ее слабостью, да с таким аппетитом, что мне кажется, что он звереет. Такой хищный интерес не свойственен даже ему. Я всегда считал, что его ненависть к Васе, это лишь покрывало, под которым скрыто что-то большее, чем злоба. Ваня испытывал слишком сильные чувства, но постыдился их, закрыл в железную коробку, выкинул ключ и заменил на негатив. На те эмоции, которые он привык испытывать. На те, с которыми он привык мириться. Ваня боялся любви — она делала его слабым и это его пугало, а он не мог себе этого позволить.
— Опять народ терроризируете? — Алла ставит на стол два коктейля, и садиться напротив нас. — Мою Ваську обижать нельзя.
— Даже в мыслях не было. Какого ты о нас мнения? — говорит Ваня с притворной обидой в голосе.
— Мы все знаем, на что вы способны, так что не стройте из себя паинек.
Василиса облегченно выдыхает, когда её подружка оказывается рядом. Но прожигающий взгляд Белого, заставляет её сидеть неподвижно.
— Что ж, весело поболтали, — приподымается Ваня, отвешивает поклон и многозначительно смотрит на Васю. — Ещё увидимся.
Я держу свою руку на спинке стула, на котором сидит Вася и издевательски касаюсь белокурых волос, плеч и насмехаюсь над тем, как она ерзает на месте.
— Пока, Художница, — шепчу я ей в ухо, будто намекаю, что самое интересное только впереди.
От неловкости Вася отталкивает меня, я смеюсь, а она опускает глаза в пол.
Мы уходим, а я спиной чувствую её взгляд. За нашим столом уже сидят Вика, Кристина и занудный Дэн. Мы отдыхаем, веселимся и чувствуем себя королями вечеринки.
— Ты видел её лицо? — усмехается Ваня, даже не стесняясь Вику, сидящую на его коленях. — Она заметно побледнела, когда мы сели рядом.
— И правильно сделала, — отвечаю я, покручивая стакан в руке, и наблюдаю за Васей. — Ей нужно уехать отсюда. И чем быстрее она это поймёт, тем лучше для неё самой.
Ваня соглашаясь, кивает мне.
— О ком идёт речь? — в разговор влезает Вика, раздраженно поправляя прическу. — Вы про серую мышку, которая напугала народ, своей бесформенной одеждой?
— Не лезь, — командует Ваня. — Иногда мешок на теле смотришься лучше, чем тряпочки, которыми ты пытаешь прикрыться, — гремит он, подразумевая её короткие юбки.
Вика с обидой отталкивает его и меняется в лице. В эту секунду, она ставит красный крест на Васе, даже не осознавая, что главную отметину уже поставили мы.
Проходит несколько минут, прежде чем я замечаю резкое телодвижение у барной стойки. Это Валера Широв, толкает Васю, решив, что имеет на это право.
Я чувствую, как сжимаются мои кулаки, но не подаю виду.