Нарисуй меня
Шрифт:
До дачи Федора Матвеевича Неклюдова два часа тринадцать минут пути. Далековато забрался. Тихий пенсионер, о котором я и забыл. Видел его пару раз с Навроцким сто лет назад. Да, Андрей, где ж ты дочурку прятал? Чего не рассказал?
Жива. И наняла эту Полину, чтобы подложить ее ко мне? Не наигралась, значит, за столько лет? Почему именно сейчас? Денег захотелось? И где ты была столько лет?
Сверяюсь с навигатором — пробок впереди пока нет, но сейчас может всего за несколько минут образоваться в центре
Жму на газ. Надо торопиться.
Львов не отвечает. Подонок. Лоханулся ты с ним, Макс, не тому бабки сунул. Подключить СБ? Служба безопасности мне досталась от Навроцкого, с работой справлялась без нареканий. Оставил начальника, о чем ни разу не пожалел. Да, пусть найдет этого малахольного, игры кончились. Грин наверняка безопасника уберет, как и Бабина со всей бухгалтерией. Под ложечкой неприятно засосало.
Выбираюсь, наконец, из города. Теперь дорога должна пойти быстрее, по этому направлению только пару недель как асфальт новый положили, разметки, разумеется, нет.
Марина… Девочка моя любимая. Как же тяжело тебя будет отпустить. Почему я тебя не встретил хотя бы на год раньше? У нас был бы целый год.
Мобильный мигает входящим вызовом.
— Максим Анатольевич, не разбудил? — донесся из динамика голос юриста.
— С чего бы?
— Вы теперь свободный человек, можете себе позволить.
— У меня каждая секунда теперь на вес золота, какой сон?
— Завещание оформлено, можете быть спокойны, ваша девушка получит почти все ваши средства, как вы и хотели. Конечно, если бы она была вашей женой…
— Будет. Я перезвоню, вторая линия.
Мне доставляет садистское удовольствие наблюдать, как мечется альбинос. Что, Алекс, не так все весело, как ожидал?
— Привет, Грин! Никак не можешь без меня?
— Макс, засунь свою иронию себе в штаны. — Усталый и злой голос Грина чуть поднимает настроение. — У нас проблемы.
— Какие?
— Тут слух по компании ходит, что у тебя рак. Ты умираешь, Макс?
Деликатен как всегда.
— А в чем проблема?
— Прими мои соболезнования, если это так. — Голос Грина дрогнул. — Нет, реально?
— Вопрос в чем?
— Лихо… А твои наследники потом не приволокут бумажки, что ты не мог заключить сделку по медицинским причинам?
Подобного рода попытки отжать обратно бизнес предпринимаются нередко, результат всегда разный, но помотаться по судам обычно приходится всем.
— Как знать, Саш. Надейся, что все обойдется и я переживу тебя. Или не всплывут еще какие скелеты.
— Не понял, — насторожился Грин, а я нажал на отбой.
Саше придется немало повозиться с компанией, которую он купил на пике. И которая точно не будет стоить больше, чем сейчас. Не факт, что он отобьет ее хотя бы за пять лет. Нечего было по девкам гулять перед самой
Быстрый звонок Марине — просто, чтобы голос родной услышать. Наверняка убежала в мансарду работать над портретом. Хочу посмотреть на нее, когда она его мне подарит. Не так много времени осталось до отъезда.
Странно, не берет. Видимо, увлеклась и не слышит.
Сообщение от нее приходит лишь через полчаса.
Не от нее.
Тормоза резко завизжали, я не сразу понял, как нажал на педаль.
Что за…? Вглядываюсь в экран. Рот заклеен скотчем, связана.
«Твоя пешка у меня. Игра окончена, ЯнварЪ. Мне нужен ты. И мое наследство.
Папина дача, через полтора часа. Время пошло».
Сзади гудят, сигналят. Не могу отвести взгляда от глаз, полных ужаса.
Тварь!
Гудки, длинные гудки.
Марина.
Срываюсь с места, едва не протаранив грузовик впереди. Старую дачу Навроцкого помню хорошо, дорогу до нее тоже. Другая сторона области.
Не успею.
ЯнварЪ. Именно так, с твердым знаком на конце… наш своеобразный код, позывной.
Снова длинные гудки, не берет.
День? Да. Отвечает почти сразу.
— Где Филимонов?! — рявкаю. — Почему телефон не берет?
— У безопасников сейчас совещание с Грином. Макс… ты… случилось что?
Случилось.
— Не может быть. Ксения… — Ошалевший Дугин раздражает. Его эмоции сейчас мешают.
— Вытаскивай его под любым предлогом. Грину лучше не знать.
— Понял. Отправлю ребят к тебе. Не пори горячку, Макс. Навроцкая, если это она, не могла одна, там наверняка наемники. Дождись наших, я сам…
Отключаюсь. И снова набираю Марине. Вне зоны действия.
— Быстрее! Вон пошел!
Крик тонет в реве клаксона. Парень на мопеде испуганно шарахается в сторону, и вовремя. Моя тачка на полной скорости проносится на красный, едва не задев пацана. Сзади и сбоку возмущенно сигналят десятки машин, но я смотрю лишь на часы.
Время уходит. Жму на газ, хотя знаю, что уже выжал из «бэхи» максимум.
Время вышло.
Вот и все! Ты проиграл, Макс. Шах и мат. В этой партии пешка никогда не превратится в королеву.
Пешку уже съели.
Игра окончена.
Сжимаю руль и… продолжаю гнать вперед.
Девочка моя родная. Я вытащу тебя из этого ада. Вытащу и уничтожу тех, кто посмел тебя забрать у меня.
Бросаю взгляд на шахматную доску, которую Марина однажды нашла среди старья в мансарде. Сейчас лежит рядом на соседнем сиденье. Как улика. Сегодня все будет кончено.
Дорога сужается, остается всего одна полоса, домов по-прежнему много, но через десять — пятнадцать километров они исчезнут. Все, кроме одного.