Нарисуй мне лето
Шрифт:
– "I Will Survive", между прочим! – гордо заявляет он, выпячивая грудь колесом. – Это был мой коронный номер.
Смеюсь в голос, живот сводит от хохота. Прям представляю эту картину: серьёзный Итен горланит эту песню своим кошмарным вокалом перед толпой студентов. Слёзы текут ручьём, дышать нечем. Итен тоже не выдерживает и смеётся вместе со мной, как ненормальный. Боже, какой же он всё–таки клёвый!
Вот мы и добираемся до озера Самамиш. Обалдеть просто, сколько здесь народу! Итен ещё минут десять колесит, пытаясь вклиниться, куда-нибудь. Бурчит
Выскакиваю из машины, и у меня просто отвисает челюсть. Это ж надо, какая махина! Озеро сияет на солнце, как зеркало до самого горизонта! Отражает небо. Холмы, леса. Хвойники достают до воды, макушки так и покачиваются на ветерке. Людей тут жуть. Со всех сторон голоса, дети визжат.
– Ну что, впечатляет? – ухмыляется Итен, заметив мой обалдевший вид.
– Ага, супер, – мямлю, стараясь собрать мозги в кучку.
Слова не могут передать всю красоту этого места. Мы идём к берегу, и меня немного потряхивает от количества незнакомых лиц вокруг. Ладошки потеют, живот крутит. Итен хватает меня за руку, наши пальцы переплетаются.
– Успокойся, я с тобой, – шепчет, слегка сжимая мою руку.
От его касания становится легче, узел в животе ослабевает. Тоже сжимаю его руку. Проходим мимо палаток, где местные продают всякую всячину. Глаза разбегаются, и сыры, и ягоды, и всякие украшения ручной работы...
– Смотри! – Итен внезапно пихает меня к какой-то палатке. – Тут мороженое домашнее. Берём?
Киваю, куда ж я денусь. И вот мы уже хомячим лавандовое мороженое, развалившись на травке. Блаженство! Такая нежная текстура просто тает во рту, оставляя дивный цветочный вкус. Жмурюсь, кайфуя от каждой ложечки.
– М-м-м, это просто улёт, – стонет рядом Итен.
Открываю глаза и замечаю, что у него на кончике носа капелька. Не думая, тянусь и стираю её пальцем. Итен удивлённо застывает, и до меня доходит, что я сделала. Моментально краснею, как помидор.
– Прости, – бурчу, опуская глаза. – Там у тебя это...
– Спасибо, – мягко отвечает он.
Идём дальше. Воздух звенит от музыки и радостных воплей. Напряжение потихоньку слетает, и я поддаюсь общему веселью, маленько расслабляясь.
– Сейчас гонки на гидропланах начнутся, – говорит Итен, и мы чешем к озеру, протискиваясь сквозь толпу.
На берегу уже куча зевак. Пробираюсь поближе, чтобы получше всё видеть. На воде выстроились гидропланы. Я таких вживую отродясь не видела, только в кино. Их моторы ревут, готовясь рвануть, от этого звука мурашки по коже.
– Никогда ничего такого не видела, – признаюсь Итену, с любопытством разглядывая эти агрегаты.
– Сейчас всё увидишь.
Раздаётся оглушительный стартовый сигнал, вздрагиваю. Гидропланы срываются с места, как ошпаренные, поднимая фонтаны брызг. Капли долетают даже до нас. Зеваки орут и хлопают, поддерживая пилотов. Я тоже не могу сдержать восторженных воплей, адреналин зашкаливает, хотя я просто смотрю.
Гонка идёт минут тридцать, но время летит
– Ох! – выдыхаю, когда всё заканчивается.
Сердце колотится, как бешеное, а на лице улыбка до ушей.
– Это было нереально круто!
Итен смеётся, глядя на мою довольную физиономию:
– А я говорил!
Не спеша, отходим от берега. Внезапно в животе урчит от голода. Видать, все эти эмоции и свежий воздух нехило разожгли аппетит.
– Может, поищем чего-нибудь перекусить? – предлагаю, озираясь.
– Конечно, принцесса. Сейчас найдём чем тебя побаловать, – отвечает Итен.
Глава 29. Итен
Мы бредём по центральной аллее. Повсюду толпы народа, шум, гам. А нам хорошо, уплетаем тако за обе щеки. Только прикупили их в ларьке. С пальцев капает соус, специи щекочут нос. Вкуснотища!
Гляжу на Луизу. Она вся ушла в процесс, кайфует от каждого кусочка. Блаженствует. Соус капает ей на подбородок. Морщит носик и языком пытается до пятнышка дотянуться. Дико мило.
– Вау, отпад! Почему я раньше не пробовала такую бомбу? – чавкает Луиза, крошки летят в стороны.
Улыбаюсь, так приятно, что ей нравится, будто сам готовил. Смотрю, как она облизывает пальцы, вообще не парится, что вокруг люди. С каждым днём стесняется всё меньше. Меня это радует.
– Ну всё, теперь знаешь, что всю жизнь пропускала, – говорю ей, протягивая салфетку. – Добро пожаловать в мир уличной еды!
Вокруг кипит жизнь. Народ хохочет, болтает, жуёт и потягивает напитки из пластиковых стаканчиков. Воздух гудит от музыки. Но я всё равно замечаю только Луизу. Такая худенькая, хрупкая. Глаза сияют, губы в лёгкой улыбке. По сторонам вертится, впечатления собирает.
Вдруг воздух сотрясает оглушительный хлопок. И небо расцветает разноцветными шарами! Луиза подпрыгивает и хватает меня за руку. Пальцы у неё ледяные, трясутся.
– Та всё нормально, – успокаиваю и сжимаю её ладонь. – Просто шарики, не бойся.
Кивает, но руку не забирает. Стоим. Шары поднимаются в небо, уже маленькие совсем как яркие точечки на фоне сумерек.
– Обалдеть, – шепчет Луиза, не сводя глаз с неба.
В её глазах отражаются разноцветные огоньки. В этот момент она такая нереальная, кажется, волшебная.
– Ага, согласен, – отвечаю, а сам залипаю на её лицо.
Хочу запомнить каждую чёрточку, каждую искорку света на её коже.
Идём дальше. Луиза всё ещё держит меня за руку, будто не замечает даже. Я тоже не спешу ей напоминать. Мне слишком хорошо вот так. Её маленькая ладошка в моей руке, кажется, такой нежной и хрупкой. Осторожно сжимаю её пальцы.