Наркотик времени
Шрифт:
Покорно она последовала за Джонасом Акерманом.
— Я знаю, что ты собираешься делать, — сказала она ему, — Ты собираешься воспользоваться тем, Эрика нет, а я в таком состоянии, чтобы удовлетворить свои сексуальные притязания”
Джонас рассмеялся.
— Посмотрим, — его смех не показался ей виноватым; он прозвучал уверенно.
— Что же, — сказала она, не переставая думал о полицейском с Лилистар Корнингс, — посмотрим, насколько ты будешь удачлив. Лично я бы не поставила на это и цента. — Она не пыталась убрать ей большую уверенную руку с се плеча; она тут же вернулась бы обратно.
— Ты знаешь, — сказал Джонас, — если бы я тебя не знал, я подумал бы, что ты находишься
Уставившись на него, Кэти смогла только проговорить:
— Что… — она не могла продолжать дальше.
— Это наркотик, — объяснил Джонас, — разработанный в одной из наших дочерних фирм.
— Он разработан не ригами?
— Фродадрин, или Джи-Джи 180, был получен в прошлом году в Детройте, в контролируемой нами фирме под названием “Хазелтин-Корпорейшн”, Это наше главное оружие в войне — или станет им, когда мы наладим его производство. Это случится уже в нынешнем году.
— Потому, — спросила она, — что он делает людей наркоманами после первого же раза?
— Конечно нет. Таких наркотиков много. Из-за тех галлюцинаций, которые он вызывает, — Он добавил: — Он галлюциногенен, как ЛСД.
Кэти попросила:
— Расскажи мне об этих галлюцинациях.
— Я не могу — эта информация засекречена, Резко засмеявшись, она сказала:
— Значит единственный способ разузнать об этом, это попробовать его самой.
— А как ты его достанешь? Даже когда мы начнем его производство, мы примем все меры, чтобы исключить возможность применения наркотика населением — эта штука ядовита, — он пригляделся к ней: — Никогда даже не заикайся о том, чтобы его попробовать; все лабораторные животные, на которых проводились испытания, погибали. Забудь, что я говорил о нем, Я полагал, что Эрик рассказывал тебе о нем — я не должен был этого говорить, но ты вела себя так странно; это напомнило мне о Джи-Джи 180, потому что я очень беспокоюсь, мы все беспокоимся, что кто-нибудь ухитрится поставить этот наркотик на наш собственный внутренний рынок, кто-нибудь из наших же людей.
— Будем надеяться, — сказала Кэти, — что этого не произойдет, — ей хотелось рассмеяться; все это выглядело безумием. Лилистарцы получили наркотик на Земле, но притворились, что добыли его у ригов. “Бедная Земля, — подумала она, — нам отказано даже в признании авторства на открытие этого злосчастного химикалия, который разрушает мозг, нового оружия, как сказал Джонас. И кто же его использует? Наши союзники. И на ком? На нас. Kpуг замкнулся. Конечно, космическая справедливость состоит в том, чтобы земляне одними из первых подверглись воздействию этого оружия”. Нахмурившись, Джонас сказал:
— Ты спрашивала, не производится ли Джи-Джи 180 нашими врагами, значит ты где-то слышала ой этом. Значит Эрик все-таки рассказал тебе, С этап все в порядке, засекречены только его свойства, а не само существование. Ригам известно, что мы экспериментируем с наркотиками на предмет их использования в войне уже в течение десятилетий, начиная еще с двадцатого столетия. Это одно из увлечения землян, — он усмехнулся.
— Возможно, мы все-таки победим, — сказала Кэти, — Это должно взбодрить Джино Молинари. Возможно, ему удастся удержаться у власти с помощью какого-нибудь чудо-оружия. Не на это ли он рассчитывает? Он знает?
— Конечно, Молинари знает, Хазелин держит его в курсе всей разработки. Только ради Бога, не…
— Тебе нечего бояться, — сказала Кэти. “Пожалуй, я подсуну тебе этот Джи-Джи I80” — решила она про себя. — Ты этого заслуживаешь. Этой заслуживают все, кто разрабатывал его, кто о ней знал. Останься со мной
Возможно, это не совсем то, что задумывали Корнинг и его руководство, посылая ее в Чиенну, Но это было ничуть не хуже, и это было ее собственным решением.
— Его бросят в воду, — объяснял Джонас. — Эти риги — они соорудили громадные хранилища для воды, похожие на те, какие были когда-то на Марсе. Джи-Джи 180 будет брошен сюда и распространится по всей планете. Я признаю, что это выглядит не очень, но… A tour de force, В действительности, это очень рационально и справедливо.
— Я и не думала критиковать, — сказала Кэти, — идея выглядит блестяще. Лифт приехал, они вошли и начали опускаться.
— Подумай о простых гражданах Земли, — сказала Кэти. — Они беспечно живут своей обыденной жизнью… им даже не приходит в голову, что их правительство разработало наркотик, который за один прием превращает тебя в… как бы ты назвал это, Джонас? Нечто меньшее, чем робот? И конечно меньшее, чем человек. Интересно, на какой ступени эволюционной лестницы ты отвел бы для него место?
— Я никогда не говорил тебе, что одного приема наркотика достаточно для перестройки организма. Это, должно быть, сказал тебе Эрик.
— С ящерами юрского периода, — решила Кэти. — Существами с крошечным мозгом и громадным хвостом. Существами, почти полностью лишенными нервной системы. Просто машины с простейшими рефлексами и с видимостью жизни. Верно?
— Да, — сказал Джонас, — но ведь это риги получат наркотик, а я не стал бы проливать слезы о ригах.
— Я не стану проливать слезы ни о ком, кто попался на удочку этого Джи-Джи 180. Мне отвратительно все это. Я хотела бы… — она осеклась. — Не обращай внимания. Я просто расстроена. Все будет в порядке. — Про себя она размышляла, как улучить время, чтобы повидаться с Корнингом и получить побольше капсул. Теперь было ясно, что она стала наркоманкой. Надо смотреть правде в глаза. Она чувствовала только покорность.
В девять, в своей уютной, современной, но на удивление крошечной комнате, предоставленной как по мановению волшебной палочки в его распоряжение кем-то из высшего руководства Чиенны, доктор Эрик Свитсент закончил ознакомление с медицинской картой своего нового пациента — называемого на всем протяжении толстенного тома просто мистером Брауном. Мистер Браун, размышлял он, запирая папку обратно в прочный пластиковый контейнер, очень больной человек, но диагноз его болезни не может быть поставлен, по крайней мере диагноз в обычном смысле этого слова. Потому — и это было самое странное, к чему не подготовил его Тигарден, — что пациент проявлял все эти годы симптомы всех серьезных органических заболеваний, симптомы, никак не связанные с реальным состоянием его организма. Однажды наблюдался даже рак печени с метастазами, — и все-таки мистер Браун не умер. А раковая опухоль исчезла. Как бы то ни было, сейчас ее не было; анализы, проводимые в течение последних двух лет, подтверждают это со всей достоверностью. Чтобы удостовериться в этом, была предпринята операция, которая показала, что печень мистера Брауна не имеет даже обычных для его возраста изменений.