Наркоз для совести

Фабер Ник

— Налево, — скомандовал сержант через десяток секунд, когда наконец разобрался в схеме.

И сам же последовал своему приказу, первым повернув в нужную сторону.

Хотя, какой у него был выбор. Даже если бы его людям очень захотелось, то обойти бы его в узком проходе они всё равно бы не смогли.

— Сержант, мы уже пришли?

— Заткнись, Гас, — буркнул Максвелл.

— Да нет, я просто рад. Нет, правда доволен. Служба обещала мне, что я смогу получить хорошо оплачиваемую работу. Побывать в куче новых

и интересных мест. Встретить кучу новых людей…

— Кого-то из них даже разрешат пристрелить, — добавил кто-то сзади по цепочке и в канале раздалось весёлое хрюканье.

— Ну, если честно, то я бы это и за бесплатно сделал, — хмыкнул Гас. — Буду считать, что это комплимент от заведения.

И снова весёлое хрюканье.

— Рты закройте, — приказал Максвелл, но и сам почувствовал, как на его губах появилась улыбка.

Когда он, ещё совсем юным парнем пришёл в пункт набора добровольцев на контрактную службу, то статный, одетый в отглаженную с иголочки форму армии Федерации лейтенант обещал ему что-то вроде этого.

Однажды дед сказал Тайлеру. Есть три типа людей, которые идут на военную службу.

Первые хотят привилегий. Хороший доход. Налоговые льготы. Крупные скидки при получении высшего образования. И многое другое.

Вторые же желают испытать себя. Проверить, что именно они готовы выдержать на самом деле. Найти тот невидимый предел, который был у каждого человека и попробовать перешагнуть через него.

Третьи же просто не имели выбора. Как правило совсем уж злостных нарушителей и уголовников в армию никто не брал, но существовал список статей, при нарушении коих человек мог выбрать десятилетнюю службу в армии, дабы не получить куда более суровое наказание.

Хотя, тут ещё можно было поспорить.

В целом, трудно было сказать, что хуже. Десять лет за решёткой в тёплой и сухой камере с трёхразовой кормёжкой и ежедневной прогулкой по сорок минут в день или те же десять лет в десанте.

Тайлер был из вторых. Зачарованный рассказами деда о его военной службе, о том, как он нашёл на ней своих лучших друзей и всё прочее породили в нём жгучее желание пойти по его стопам. Стать лучшей версией себя самого, как говорил дедушка, сидя в кресле и держа его на коленях. И он это сделал.

Реальность, впрочем, оказалась несколько иной, но это уже частности.

И только попав в армию, Максвелл узнал о том, что, оказывается, есть ещё одна категория людей. Совсем небольшая, но, тем не менее, она всё равно существовала.

Это были те, кто шел на военную службу для того, чтобы получить законное право убивать других людей.

И его заместитель принадлежал именно к их числу. Кто в здравом уме посмотрит на этого весёлого балабола и скажет, что он не без удовольствия пристрелит того, на кого укажет командир. Без раздумий. Без мук совести. Без ночных кошмаров.

Те, кто хотел

охотится на себе подобных, но ждал лишь команды сверху.

Как натасканная злобная собака…

— Серж?

— Да, Гас?

— Мы, часом, не заблудились?

— Нет, Гас, — пробормотал Максвелл, разглядывая карту. — Технически, мы не заблудились. Просто мы ищем новые и нестандартные способы добраться до своей цели.

— Это да. Наша тактика настолько продвинутая, что мы сами не понимаем, что делаем. Прикиньте, как сложно нашему противнику?

— Гас.

— Да сержант?

— Завали хлебало.

— Понял сержант.

В канале раздалось сдавленное весёлое хрюканье.

Ещё раз сверившись с картой, Максвелл дошёл до очередной развилки и свернул на ней направо. Если верить схеме, то здесь находились ирригационные каналы для подачи воды в сельсхозяйственные зоны барабана. Сейчас, благо, они были пустыми. Видимо давление в системе снизили, так как часть зон для выращивания продуктов и культур просто не использовалась. Иначе они бы просто не смогли тут пройти.

А так, нормально. Шагали себе поколении в воде и в ус не дули. Какая им разница, если броня герметична.

— Дальше будет распределительный коллектор для прокачки воды, — сообщил он остальным. — От туда есть технический лаз к комплексу.

— Закрытый?

— А ты, как думаешь, умник.

В канале послышался тяжёлый и театрально наигранный вздох.

— Эх, жаль, что вы не позвонили Кларку взять тот плазменный резак, сержант, — пробормотал Гас.

— Ничего, у меня есть свои отмычки, — хмыкнул Максвелл, намекая на пачку кумулятивных вышибных зарядов. — Эти малышки нам любую дверь откроют.

Пройдя ещё девяносто метров по узкому коридору, они наконец выбрались на более или менее открытое пространство. Оглядевшись, Тайлер спрыгнул вниз, тяжело рухнув по колено в мутную и уже успевшую потемнеть застоявшуюся воду.

Не дело, решил он. На любой другой станции даже за не использующимися механизмами всегда следили. Никогда не знаешь, что может тебе потребоваться в тот или иной момент, так что лучше не рисковать. А тут вода была настолько грязная, что даже пол не просматривался, хотя глубина была сантиметров сорок или чуть больше.

— В следующий раз, когда кто-то скажет, что война — это ад, напомните этим умникам, что в аду хотя бы сухо, — выругался его заместитель, спрыгивая в воду рядом с Тайлером.

— Гас…

— Да, да, сержант. Уже завалил хлебало.

— Молодец. Пошли. Нужный нам тоннель находится на вершине этой шутки, — он указал пальцем в сторону поднимающегося в центре коллекторного зала собранного в единую колонну оборудования.

Должно быть это были фильтрующие и очищающие установки, решил он и тут же нашёл подведение своей теории, как только ознакомился со схемой.