Народ майя
Шрифт:
Похоже, что у майя не было особых божеств молнии и грома; видимо, они считались силами, происходящими от Чаакообов, или просто их орудиями. Топор, который в кодексах очень часто сжимает Чаак, мог символизировать гром (из-за удара, производимого при работе им) и молнию - из-за искр, высекаемых при ударе о другой камень. Барабан, на котором иногда в кодексах играет Чаак, также, вероятно, напоминает гром.
Важное место по многозначности функций и по связи с жизненными аспектами деятельности людей в пантеоне майя занимает богиня Ишчель. Главным образом она представляет Луну, называвшуюся на языке майя Юкатана "У". В календарных надписях это, видимо, молодая богиня числа "1". Известно о существовании святилища этой богини на острове Косумель.
Интерес к Луне определялся не только характером сверкающего светила, но и ее предполагаемым
В "Ритуале Бакабов", текст которого датируется колониальной эпохой и, вероятнее всего, основывается на информации, собранной вскоре после конкисты, содержатся доиспанские представления майя. В нем упоминаются четыре богини Ишчель, связанные с четырьмя цветами стран света. Э. Томпсон считает, что богиня самоубийц Иштаб– "хозяйка веревки", изображенная повешенной на таблицах затмений Дрезденского кодекса, могла быть не отдельным божеством, а ипостасью Ишчель.
Очевидно тесное родство богини майя Ишчель с мексиканской богиней Тласольтеотль (Тоси): обе они связаны с Луной, медициной, ткачеством, беременностью и родами, то есть комплексом представлений, наверняка очень древних в религиозном мезоамериканском мышлении.
Другая богиня, которая, по Э. Томпсону, называется Иш Чебель Яш и находится в тесном родстве с Ишчель, судя по ее изображению в кодексах и функциям, - это богиня О по классификации П. Шелльхаса. У нее тот же иероглиф, что и у Ишчель, за исключением того, что ее лицо в морщинах и у нее иногда лишь один зуб, что указывает на ее старость. По мнению Шелльхаса, она является супругой Ицамны и матерью Ишчели. Она также связана с Чаакообами, поскольку ее нередко изображают льющей воду из сосуда. Как и Ишчель, она, видимо, была покровительницей ткачества, живописи и вышивки. На последней странице Дрезденского кодекса она представлена со злобным выражением лица, с когтями на ногах, юбкой, украшенной скрещенными костями, и со змеей, свернувшейся на голове. Знак Кабан в ее иероглифе, как и в иероглифе Ишчели, указывает на то, что обе богини связаны в некотором роде с Землей.
У майя издавна обожествлялся маис - основа их питания и, согласно "Пополь-Вух", плоть людей, сотворенных богами. В кодексах ему соответствует бог Е (по П. Шелльхасу), представленный красивым молодым человеком, голова которого заканчивается в виде початка или окружена листьями маиса. Часто он изображен совершающим какую-либо земледельческую работу. Хотя несколько авторов дали божеству маиса имя Юм Кааш (господин леса), Э. Томпсон сомневается в правильности этого имени и утверждает, что, согласно некоторым источникам, бог назывался Ах Мун (маис). В хрониках даются и другие названия этому растению, например Кавиль, что Томпсон интерпретирует как "изобилие еды". Это божество считается покровителем числительного "8". День Кан также связан с этим растением, так как его название обозначает "зрелый маис" и иероглиф этого дня считается его символом (Согласно переводу Ю. В. Кнорозова, это божество носит в кодексах имя Ум-виил (бог изобилия)).
У майя, как и у народов Мексиканского нагорья, обряд человеческого жертвоприношения путем обезглавливания также связан, видимо, с культом маиса. Об этом пишут хронисты. На одной из сцен Дрезденского кодекса изображено, как воздается культ именно голове бога Е; отсеченные головы вместо початков помещены среди листьев маиса на крестообразной фигуре в Паленке, известной как "Лиственный Крест" и находящейся в храме того же названия.
Божества элиты
Другим обожествляемым растением было какао. Как известно, бобы какао использовались в качестве монеты, и, видимо, его выращивание было в какой-то степени монополизировано. Бог какао Эк Чуах изображался расписанным черной краской, с красным ртом и длинным носом, с поклажей на спине и посохом в руке, так как он был богом - покровителем торговли. Культ его почитался, по всей видимости, лишь хозяевами плантаций какао и богатыми торговцами.
В различных
Ицамна был по преимуществу богом неба. Он олицетворял небеса в их безграничности и вечности, небо дневное и ночное. Его имя переводится как "дом игуан" ("ицам" - это игуана). По Э. Томпсону, толкующему расширительно значение слова "игуана", оно обозначает вообще небесных чудовищ и таких пресмыкающихся, как ящерицы и змеи. От Ицамны зависело все, что было связано с небом: солнечный свет, лунные влияния, дождь и как производное всех этих природных сил урожаи.
Как небесный бог и творец, он изображался беззубым старцем, а как божество, дарующее жизнь растительности, - иероглифом в виде листьев, растущих из его лба. В Дрезденском и Мадридском кодексах Ицамна изображен в виде двуглавой змеи, так же как и на монументах Паленке (панель из "Храма Креста", могильная плита в "Храме Надписей"). На классических монументах Копана, Йашчилана и Наранхо встречается геометрическая стилизация этих же двуглавых змей, известная как "ритуальная полоса", по которой отличают важных персон. По мнению Э. Томпсона, изображениями Ицамны являлись также полосы со знаками небесных тел (Солнца, Луны, Венеры и, возможно, других планет), обрамляющие фигуры людей или сцены, вылепленные из штука на нескольких зданиях Паленке. Каждое такое обрамление должно было, во-первых, символизировать идею неразделимости земли и небес, а во-вторых, ограничивать квадратное помещение "дома игуан". Тот же автор рассматривает двуглавого ящера алтаря Копана как натуралистическое изображение Ицамны, считая ящера разновидностью игуаны.
Рисунок на каменной плите из 'Храма Креста' в Паленке с изображением жреца, курящего трубку
Ицамне приписывались многочисленные свойства, поэтому к нему часто обращались по различным поводам - и чтобы предотвратить коллективные бедствия, например засуху, и чтобы испросить хорошего здоровья. В колониальных источниках этот бог называется многими именами, отражающими его универсальные функции.
Персонажи высокого ранга, изображенные на плите 'Храма Креста' в Паленке
Небесный пантеон майя включал и других богов, о которых не всегда можно с точностью сказать, почитались ли они правящим классом или народом в целом. Один из них - бог Чикчан (бог Я, по П. Шелльхасу), покровитель числительного "9", иероглиф которого изображает молодого человека (в кодексах он представлен также как женщина) с чертами, свойственными кошачьим (пятна у рта, усы ягуара). Это божество ассоциировалось с дождем, то есть оно было родственным Чаакообам или подчинялось им. Поэтому скорее всего его культ был народным, как им до сих пор остается культ богов Чикчанов - змей, вызывающих дожди, согласно верованиям чорти.
С большей уверенностью можно считать божеством, почитаемым жреческим классом, Лахун Чана (бог неба), который олицетворял планету Венеру. Похоже, что в действительности было пять богов, соответствующих Венере, и Лахун Чан был лишь одним из них. В Дрезденском кодексе это божество связано с таблицами, касающимися Венеры, когда, по Э. Томпсону, она вновь показывается на небе после нижнего сопряжения с Солнцем. Божество изображено агрессивным существом, вооруженным дротиком и щитом; его жертвы - боги К и Е, ягуар и черепаха, приносящие благополучие человеку, которому угрожает появление Венеры, выходящей из мира мертвых; сопутствующий иероглифический текст включает, согласно Э. Томпсону, неблагоприятные предсказания.