Народ Тарха

Бегоулова Татьяна

Верослав с интересом прислушивался к незнакомой речи и решил вмешаться:

— Вы знаете эту степнячку?

Лучезар тоже посмотрел на Олеха, желая понять, что происходит. Пояснять все сложности их отношений Олех не собирался, поэтому отделался общими словами:

— Это моя… родственница из степи. Мы оставили ее с теткой Малашей, чтобы под ногами не путалась.

— А я встретил её на дороге в Карынь. Отчаянная девчонка, не зная языка, отправилась в далекий путь.

Олех зыркнул на царевича и ответил:

— Не отчаянная, а глупая. Ферюзе, подойди ко мне!

Степнячка, опустив глаза, скользнула от Верослава к Олеху и встала у мужа

за спиной, как и полагается жене.

На постой Рогдая и Олеха определили в соседнюю избу. Ферюзе, которая ни слова не понимала на языке земель Солнца, оставили с Олехом. Раз родственница, пусть и присматривает за ней. Пока Рогдай размещал свои нехитрые пожитки в узкой комнатке, большей похожей на чулан, Олех выговаривал своевольной степнячке. Та, опустив голову и смаргивая подступившие слезы, молчала. Да и что она скажет мужу, если он не верит в духов? Как же ему объяснить, что с ней ничего плохого не могло случиться, раз духи направили её и указали на Верослава, который должен ей еще и про Великана рассказать. Только как он расскажет, если она и слова не понимает из чужой речи. Раздосадованный Олех был слишком зол, чтобы слушать про каких-то духов и Великанов. Что теперь делать с Ферюзе он не представлял. Как он отправится драться с хвостатыми, если она тут без присмотра останется? Свалилась же на его голову!

Но стоило всей троице как-то разместиться на ночлег, как тут же в избе послышался шум, громкие голоса и в дверь комнатки кто-то застучал кулаком, грозясь разнестись её в щепки. Когда дверь отворили, на пороге увидели воина из дружины воеводы, который пробасил:

— Кто тут толмачом вызвался быть? Живо к воеводе!

Рогдай скорехонько собрался, пока дядька Лучезар не передумал и поспешил за воином. Ферюзе тут же скользнула с полатей к Олеху, который пытался уснуть на расстеленной на полу овчине. Прильнула к нему, обвив шею мужа руками. И ткнулась губами ему в щеку. Прежде чем просить о чем-то мужа, надо к нему подластиться, в степи так положено.

Олех оторопел от внезапной ласки Ферюзе: чего задумала эта девчонка?

— Ферюзе, ну-ка ступай на полати. Спать охота, не приставай.

Степнячка насупилась, но не отступилась. Упершись руками в грудь Олеха, она склонилась к его лицу с намерением поцеловать, но её попытку тут же пресекли. Олех перевернулся, подминая Ферюзе, и нарочито строго выговорил:

— Тебе что, слова мужа не указ? Я сказал — ступай на свое место.

Но вместо того чтобы испугаться, степнячка вдруг расцвела, чем привела Олеха в замешательство. Олех и не сообразил, что, назвав себя её мужем, осчастливил девчонку. На её губах заиграла улыбка, синие глаза будто на миг осветились, а её тонкие пальчики взметнулись вверх и запутались в его густых светлых волосах, притягивая к себе голову Олеха.

Эта нехитрая ласка словно затуманила разум парня. Склонившись к губам Ферюзе, он не удержался от поцелуя. Но тут же отстранился и выпроводил степнячку со своего импровизированного ложа.

Рогдай с интересом рассматривал в горнице у воеводы двоих мужчин, на которых ему указал Лучезар. Один был чудной на вид — его длинные темные волосы были собраны в хвост, который был обвит цветными нитками. Второй был без хвоста, волосы доходили всего до плеч, но зато и лицо и руки бесхвостого были исполосованы свежими еще кровоточащими царапинами. Они переминались с ноги на ногу и бросали взгляды исподлобья на воинов, пленивших их.

Лучезар, обратился к новоиспеченному толмачу:

— Пусть

сказывают, что делали на нашей стороне.

Рогдай перевел вопрос воеводы и хвостатый, кивнув головой в сторону печи, ответил:

— Вон её ловили.

Рогдай проследил взглядом за кивком пленного и только сейчас заметил возле печи, сидевшую на полу, девушку. Вид у неё был диковатый. Черные спутанные волосы выбились из косы, платье из грубой ткани было местами порвано, но карие глаза смотрели бесстрашно, даже зло и яростно. Казалось, еще чуть-чуть и девушка оскалится и зарычит.

— Зачем она вам? — последовал вопрос воеводы.

— Так это ж сестра Томивоя! Мы ее обменять хотели у Томивоя на наших плененных братьев! А она в реку сиганула, так мы за ней! — хвостатый бросил на девушку неприязненный взгляд.

— А вы сами кто? Никак мятежники?

Пленные вскинули головы:

— По-вашему, может, и мятежники. А по-нашему — мы те, кто принесет свободу нашим сестрам и братьям.

Рогдай перевел слова мятежников Лучезару и с жадность всмотрелся в загорелые и обветренные лица: так вот они какие. Сколько раз он мечтал, что примкнет к этим отважным воинам, а они оказались такими… обыкновенными на вид.

Лучезар обратился к девушке:

— Как твое имя?

Но дикарка только злобно смотрела на Рогдая, который перевел вопрос воеводы, и молчала.

— Игошая её звать. Вы с ней поосторожнее, она злющая как гадюка, — второй мятежник с обрезанными волосами дотронулся до свежей царапины на лице. Теперь понятно, кто его так исполосовал. Никак дикарка когтями прошлась.

Глава 15

День клонился к вечеру, когда Великая Лайда, оставив дочерей на попечение Мийны, отправилась в Долину Предков. Бесшумно скользнув внутрь пещеры, она опустилась на колени перед надгробным камнем Великой, ладони уперев в гладко отполированный её предшественницами каменный пол. Великая Тарха обещала ей помочь, пришло время исполнять обещания. Закрыв глаза, Лайда погрузилась в транс, надеясь, что её молитва достигнет слуха Великой.

Из пещеры она вышла, когда темная, почти беззвездная ночь скрыла верхушки холмов. Пройдя к обрыву, Лайда остановилась в ожидании. Она знала, что Арсай почувствует её магию и придет. Ждать пришлось недолго. Через несколько минут послышался скрип камней под сапогами и показался чужак.

Арсай был и удивлен и насторожен одновременно. С чего бы это дикарка так неожиданно захотела его увидеть, да еще в такой час? Но все-таки среди чувств, которые сейчас обуревали Арсая, преобладало предвкушение. Стоило ему почувствовать близкую магию Лайды, как его воображение тут же нарисовало страстную картину их любовной игры. Интересно, какая эта дикарка в объятиях мужчины? Такая же властная, недотрога или же нежная и трепетная? И сейчас, поднимаясь по горной тропе навстречу дикарке, Арсай предвкушал её страсть и необузданность.

Их взгляды встретились и Лайда почувствовала, как пересохли её губы. Взгляд Арсая говорил, что он догадался, для чего она явилась, и уверенность Лайды в своих силах поколебалась. Но отступать было поздно.

Арсай окинул взглядом фигуру дикарки. Сейчас она была одета иначе, чем в предыдущие встречи. Простое платье из некрашеной овечьей шерсти с капюшоном. Но тем не менее и эта непритязательная одежда подчеркивала все изгибы женского тела. Чужак хотел что-то сказать, чтобы нарушить тягостное молчание, повисшее над обрывом. Но Лайда, взяв его за руку, шепнула: